(1878 — 09.02.1938). Член Оргбюро ЦК РКП(б) — ВКП(б) с 02.06.1924 г. по 26.06.1930 г. Кандидат в члены Оргбюро ЦК ВКП(б) с 13.07.1930 г. 12.01.1933 г. Секретарь ЦК ВКП(б) с 11.04.1928 г. по 26.06.1930 г. Член ЦК РКП(б) — ВКП(б) в 1922 — 1933 гг. Кандидат в члены ЦК партии в 1907 — 1917 гг. Член партии с 1896 г.

Родился в деревне Никола Васильевской волости Тверской губернии, в крестьянской семье. Русский. Самоучка. Был пастухом, работал на ткацких фабриках в Твери, Петербурге. В 1896 г. вступил в Петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Нелегальную революционную деятельность вел в Твери, Москве, других городах, входил в состав Тверского и Петербургского комитетов РСДРП. Неоднократно арестовывался, ссылался. В 1917 г. председатель Совета в Богородске. С октября 1917 г. член коллегии, заместитель наркома внутренних дел РСФСР. Депутат Учредительного собрания. С 1919 г. член коллегии, заместитель наркома продовольствия РСФСР. В 1923 — 1928 гг. заместитель наркома, нарком земледелия РСФСР, одновременно Генеральный секретарь Крестьянского Интернационала (Крестинтерна). В октябре 1924 г. выступил на Пленуме ЦК РКП(б) с содокладом, в котором отметил отсутствие ясности в понимании того, что скрывалось за популярным термином «кулачество». Констатировал, что это вело к произволу на местах, однако не внес конкретных предложений по вопросу, кого считать кулаком. До его окончательного решения призвал проявлять осторожность по отношению к крепким крестьянам, представлявшим середняцкий слой деревни. В 1928 — 1930 гг. заместитель Председателя СНК РСФСР и одновременно секретарь ЦК ВКП(б). В соответствии с постановлением Секретариата ЦК ВКП(б) о распределении обязанностей между секретарями ЦК от 26.01.1930 г. курировал Отдел агитации и массовых кампаний и Управление делами ЦК ВКП(б). Инициатор создания Комитета по делам печати при Совнаркоме СССР. С 1930 г. член Президиума ВСНХ СССР. Часто болел. В 1931 — 1933 гг. председатель Всесоюзного совета по коммунальному хозяйству при ЦИК СССР. 27.11.1932 г. на объединенном заседании Политбюро и Президиума ЦКК, рассматривавшем вопрос о его принадлежности к руководству антипартийной групппой, в которую входили нарком снабжения РСФСР Н. Б. Эйсмонт и нарком внутренних дел РСФСР В. Н. Толмачев, И. В. Сталин прервал его объяснения о причине длительных отпусков: «Товарищ Смирнов, у нас такое отношение к делу наметилось. Есть одна группа товарищей: берут отпуск на 1,5 месяца и рвутся из отпуска, не могут досидеть до конца. Есть другая группа товарищей, которые едут в отпуск на 8 месяцев, на год, и если не напомнишь несколько раз, они так и не вернутся из отпуска. Первые кряхтят, выбиваются из сил, а вторые гуляют...» А. П. Смирнов уточнил: «Я в их числе?» И. В. Сталин подтвердил: «Да, к сожалению». А. П. Смирнов: «36 лет я работал, не уходил ни на один момент...» И. В. Сталин: «Мы тут кряхтим, тянем тележку, как звери, а другие 3 — 4 месяца, а то и целый год в отпусках проводят». А. П. Смирнов: «Тогда трудно о чем-нибудь говорить, когда я лодырем оказался и саботажником. Все годы на самых тяжелых постах был, нес по 5 — 6 должностей». И. В. Сталин: «Я не говорю о тех годах, я говорю о последних». А. П. Смирнов: «Я год мучаюсь с этой историей». И. В. Сталин: «Постышев на днях говорил, что если хочешь отдохнуть, нужно напакостить партии» (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1010. Л. 258 — 259). Поводом для подозрения А. П. Смирнова в антипартийной деятельности послужил донос на имя И. В. Сталина, поступивший от председателя президиума Комакадемии М. А. Савельева о конфиденциальном разговоре Н. Б. Эйсмонта с его приятелем Н. В. Никольским: «Положение в ЦК — если говорить в отдельности с членами ЦК — большинство против т. Сталина, но когда голосуют, то голосуют единогласно «за». Вот мы завтра поедем с Толмачевым к Алек. Петр. Смирнову. Я знаю, что первой фразой, которой он нас встретит, будет: ‘‘И как это во всей стране до сих пор не нашлось человека, который мог бы его убрать’’. Смирнов говорит, что одна речь т. Сталина на съезде аграрников-марксистов в несколько дней свела на нет результаты его (Смирнова) трехлетней работы по восстановлению стада» (Известия ЦК КПСС. 1990, № 11. С. 65). 01.12.1932 г. на заседании комиссии, созданной Президиумом ЦКК ВКП(б) под председательством Я. Э. Рудзутака «для расследования дела участников антипартийной группировки Эйсмонта — Толмачева и других» были предъявлены обвинения в стремлении устранить И. В. Сталина, в разногласиях с ЦК. Признавая свое несогласие с методами коллективизациии по некоторым другим экономическим вопросам, категорически отрицал участие в организации группировки, в замыслах по устранению И. В. Сталина. Н. Б. Эйсмонт и В. Н. Толмачев объясняли свои встречи с А. П. Смирновым общими давними связями по подпольной борьбе в годы царизма и совместной работе в Совнаркоме РСФСР и на Северном Кавказе. Они признавали, что при личных встречах велись обычные разговоры, касающиеся внутренней жизни страны, высказывались суждения по отдельным хозяйственным вопросам, о положении дел в ряде районов страны, где приходилось им бывать в то время, выражалось беспокойство в связи с положением дел в сельском хозяйстве, создавшимся в результате допущенных перегибов при проведении коллективизации, в том числе и на Северном Кавказе, где Н. Б. Эйсмонт и В. Н. Толмачев долгое время работали. Встречи были нечастыми и во многом случайными, 2 — 3 раза в год. Втроем, вместе с А. П. Смирновым, встретились всего лишь один раз, а именно 8 ноября 1932 г. Как показал арестованный 24.11.1932 г. Н. Б. Эйсмонт, их волновало прежде всего состояние дел в сельском хозяйстве. На них произвело тягостное впечатление то обстоятельство, что земли на Северном Кавказе поросли бурьяном. А. П. Смирнов сказал, что дело усугубляется репрессиями по отношению к крестьянам. Земля обработана плохо, животноводство сократилось на 60 процентов, в совхозах массовая гибель скота от бескормицы, тягловой силы недостает, посевы сократились, всякая личная заинтересованность к ведению сельского хозяйства убита, труд держится на голом принуждении, репрессиях, насильственно созданные колхозы разваливаются. Участники этой беседы высказали опасение, что подобное положение может вызвать снижение темпов индустриализации, что хлеб, производимый в совхозах, долгое время будет убыточным. Касаясь своих политических взглядов, Н. Б Эйсмонт показал, что у него были сомнения по поводу темпов индустриализации Союза. Он считал, что достигнуть результатов развития города и села можно было бы с гораздо меньшими жертвами, если бы ЦК ВКП(б) своевременно и твердо пресекал извращения, в частности, по коллективизации. «Эти мои настроения, — показаывал Н. Б. Эйсмонт на допросе, — сближали меня с А. П. Смирновым, который резко критиковал ряд мероприятий парии, в частности, методы коллективизации, считая, что количественные успехи не обеспечивают хозяйственного качества коллективизации и приводят к тому, что мы имеем опять-таки падение поголовья скота. С нашей со Смирновым А. П. точкой зрения солидаризировался В. Н. Толмачев...» На втором заседании комиссии 02.12.1932 г. в целях получения доказательств организации антипартийной группы была проведена очная ставка между А. П. Смирновым и Н. Б. Эйсмонтом, в ходе которой по-прежнему отрицал наличие какой-либо организованной группировки. На январском (1933 г.) Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) на основании резолюции Х съезда партии выведен из состава ЦК и предупрежден, что в случае, если своей работой в дальнейшем не заслужит доверия партии, будет из нее исключен. С 1933 г. в Наркомате легкой промышленности СССР. В декабре 1934 г. исключен из членов ВКП(б). В марте 1937 г. арестован. 08.02.1938 г. осужден Военной коллегией Верховного суда СССР к высшей мере наказания. 09.02.1938 г. расстрелян. Реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР в 1958 г., в партии восстановлен КПК при ЦК КПСС в 1960 г. Избирался членом ВЦИК и ЦИК СССР.