С этим мириться нельзя, надо предпринять что-то, пока тебя не смешали с грязью в скандальной книжонке, наполненной похотью. Но что можно сделать?

— Мы можем как-то остановить ее? — спросила Грэйс.

— Нет.

— Нет?! Тогда какого черта ты звонишь мне, вываливаешь на меня все это?

— Хотя мы не можем остановить Типпи Мунстон, но мы все же можем кое-что сделать против нее. Мы можем затруднить ей работу по сбору материала для книга.

— Как?

— Ты тоже подпишешь контракт на книгу о Томми Паттерсоне. Это, во-первых, даст тебе еще один аргумент в суде насчет бумаг Томми, а во-вторых, ты опишешь его жизнь в выгодном для себя свете.

— Все бы хорошо, Эдна, но есть одна заковыка. Я не собираюсь писать биографию Томми Паттерсона.

— Тебе и не обязательно писать ее, ты просто подпишешь контракт. А после этого уже можно будет дать понять Крэйгу, что вначале ты напишешь продолжение книги «Любовь — это вальс». А дальше посмотрим, что делать. Может быть, ты в конце концов и передумаешь. Пойми, Грэйс, это тоже бизнес, книга о Томми принесет тебе приличные деньга.

— Эти деньги не будут приличными, — уныло проворчала Грэйс. — Ну ладно, когда мне идти к Крэйгу?

— Сегодня после полудня сможешь?

— Сегодня?!

— Дорогая, они ждут не дождутся этой минуты с тех самых пор, когда было опубликовано завещание Томми. Они прямо умирают от нетерпения, так дай им испить из своего колодца великодушия. Не просто так, а за плату.

— За это им придется дорого заплатить. Я не продам свою душу дешево!

После этого разговора Грэйс почувствовала, что вваливается в шоковое состояние. А как вы думали? Ведь она терпеть не может надевать нейлоновые чулки среди недели, а надеть их в контору Крэйга придется — надо выглядеть романтически-элегантно. В будние дни Грэйс привыкла надевать с утра спортивный костюм или старый махровый халат, а потом джинсы для похода по магазинам. И вот теперь привычный распорядок рушится. О Господи, неужели и в самом деле придется копошиться в бумагах Томми и прослеживать его извилистый жизненный путь? Сколько лет прошло после развода, а несносный Томми все еще продолжает затрахивать бедную Грэйс!

Надо как-то от него защититься, после мучительных размышлений сообразила измученная бедняжка. Первым делом она решила позвонить в Чикаго, чтобы предостеречь Одель от происков Типпи Мунстон. Одель хорошая, она в последнее время читает только книги выдающейся писательницы Грэйс Мэндлин, этого Одель вполне достаточно, чтобы быть в курсе новейших веяний литературы. Правда, кроме этого, она еще почитывает и другие книженции, которые Чикагский университет включил в число лучших произведений мировой литературы, но эту белиберду Одель читает лишь перед сном, вместо снотворного. Да, Одель обязательно надо предупредить о возможных кознях Типпи Мунстон!

Грэйс набрала домашний номер Одель. Раздались четыре гудка автоответчика. Черт бы ее побрал, взъярилась Грэйс, где эта Одель шляется?

— Говорит Одель Хэмптон, — зазвучал голос, записанный на автоответчик, — исполнительный директор приюта «Сестры бури». Я помогаю страдающим женщинам и детям. Если у вас возникли трудности с жестоким мужем, звоните в главный офис нашего приюта, там вам сообщат, где находится ближайшее к вам отделение приюта. Если вы собираетесь разводиться, не стесняйтесь обращаться к нам за помощью, у нас хорошие адвокаты. Если вы занимаетесь благотворительной деятельностью и хотите сделать пожертвование нашему приюту «Сестры бури», чтобы помочь несчастным детям и женщинам, тогда оставьте мне свой номер телефона, я с удовольствием позвоню вам. Если вы рекламный агент, тогда не беспокойте больше меня своими звонками, лучше займитесь собственными детьми. Если вы грабитель, то напрасно себя утруждаете, в моем доме включена надежная охранная система, соединенная с полицейским участком. Грабителей мы быстро вылавливаем и кастрируем тупыми ножницами. Если вы кто-то из моего семейства, тогда оставьте сообщение, но учтите, что у меня нет времени, чтобы заниматься пустяками. Если вы кто-то из моих хороших знакомых, тогда советую вам не звонить мне домой днем, я бываю дома только вечером. А теперь прозвучит гудок, после которого вы можете оставить мне сообщение.

После этого сверхдлинного вступления прозвучал наконец долгожданный гудок, приглашающий диктовать сообщение.

— Одель, это Грэйс. Позволь мне немного отредактировать твое предисловие. Запиши на автоответчик более короткий текст: «Оставьте, пожалуйста, сообщение после гудка». Тогда люди не будут приходить в бешенство, дожидаясь, когда же наконец ты закончишь свое повествование. Поняла? А теперь слушай, какие у меня для тебя новости. Если тебе позвонит некая Типпи Мунстон, молчи как рыба. Дело в том, что она пишет биографию того типчика, за которым мы, к несчастью, побывали замужем. Эта писалка очень любит рыться в грязном белье. Позвони мне сразу, как только придешь домой, я хочу узнать у тебя телефон Труди. Она ведь слишком болтлива, да к тому же у нее все мозги загажены наркотиками. Одель, еще раз умоляю тебя, убери свое чертово предисловие, нет никаких сил выслушивать это снова!

Грэйс устало распласталась в кресле. Ну почему так не везет? Почему не идет все так, как мечталось в счастливом детстве? Зачем валятся на голову все эти сложности? Да чтоб этот мир провалился!

Кстати, о детстве. Хорошая штука! Прежде чем ехать в Нью-Йорк, Грэйс позвонила на работу своему младенцу Галену.

— Позовите, пожалуйста, мистера Ричардса, — игриво сказала она в трубку.

— Кого? Галена? Эй, Гален, тебя к телефону!

Хорошо, когда есть с кем поболтать о приятном!

— Да? — послышался в трубке мужской и, главное, такой молодой голос Галена.

— Надо отвечать: «Алло, чем могу быть полезен?»

— Грэйс?

— А кто же еще может научить тебя, как вежливо говорить по телефону?

— Привет, крошка.

Нет, он безнадежен! Отесывать эту дубину бесполезно.

— Я скоро буду в Нью-Йорке. Как ты смотришь на встречу за ланчем?

— Грэйс, обалденно! Фантастика! Тут недалеко недавно появилась славная забегаловка, там отличные гамбургеры, свежие, из только что убитых коров…

— Гален, душечка, — перебила Грэйс, — я бы не хотела казаться назойливой, но не приходила ли тебе в голову простая мысль, что мне больше нравится ресторан?

— Ресторан так ресторан, какие проблемы?

— Хорошо, я закажу столик. Я доберусь до сити приблизительно к часу. Это ничего, что ланч будет поздним?

— Ради тебя я готов уйти с работы на весь день!

Грэйс с недовольным вздохом положила трубку. Гален все еще такая деревенщина, над ним еще работать и работать. Но ничего, зато у него есть одно большое достоинство — он в нее влюблен по уши. Во всяком случае, в это хотелось бы верить.

На станцию Порт-Асорити Грэйс прибыла без десяти час. Здесь, как всегда, кишмя кишели бездомные, сексуальные извращенцы и всяческая шпана. Грэйс быстро пронеслась мимо этого сброда наружу, благополучно избежав ограбления, грязных приставаний и прочих нью-йоркских прелестей.

Нью-Йорк был, как всегда, превосходен и жутко грязен. Ярко светило солнце, по тротуарам ветерок разметал кучи мусора. Офис Галена находился неподалеку, и Грэйс решила не брать такси. Не обращая внимания на испанские секс-комментарии пуэрториканцев или еще каких-то цветных, она гордо поспешила по Восьмидесятой авеню.

До этого Грэйс была на работе у Галена только однажды — на коктейль-часе перед Рождеством. Правда, этот час растянулся на добрых три-четыре часа. Она заранее предупредила Галена, чтобы он никому в офисе не говорил, что она та самая Грэйс Мэндлин, известная королева романа. Честно говоря, предупредила она об этом просто так, из скромности, потому что была уверена, что ее все равно узнают. Но ее почему-то никто не узнал. Что за чертовщина? Они что, все были в стельку пьяными? Или может быть, и в самом деле правы критики, которые утверждают, будто Грэйс широко известна в узких кругах, а точнее, среди несчастных в семейной жизни домохозяек да молодых женщин, которым больше нечем заняться в электричках по дороге на работу и обратно?