Он кивнул Акире и быстро вышел из магазина. Затем они вместе направились прямо к телохранителям Сираи. Те, видимо, с минуты на минуту ожидали появления шефа — поправляли очки, одергивали пиджаки, словом, становились «на страж». Взоры их были направлены к двери из здания, двое распахнули ее, встав по бокам. Двое других открыли дверцы лимузина. Остальные продолжали ощупывать глазами улицу.

«Непрофессионально», — с облегчением подумал Савидж. Эта ситуация напомнила ему отсутствие должной выучки у телохранителей президента США, чем воспользовался Джон Хинкли-младший, сумевший подобраться совсем близко к президенту Рейгану, ранить его и его пресс-секретаря, агента Сикрет сервис и вашингтонского полицейского в 1981-м. Рейган выступал с речью в городском отеле округа Колумбия. Кордон охранников ожидал его выхода, выстроившись в линию. Но когда президент вышел из отеля и направился к автомобилю, охранники не могли удержаться, чтобы не обернуться и взглянуть на знаменитого киноактера. Хинкли воспользовался этим мгновением и, выскочив вперед, успел произвести несколько выстрелов из пистолета.

Савидж лихорадочно вспоминал интенсивную подготовку, которую он проходил под руководством Грэма после того, как покинул СИИЛз. Грэм заставлял Савиджа многократно просматривать кинокадры этого и других покушений на высокопоставленных политических чиновников, закончившихся более трагически.

— Не смотри на своего принципала! — повторял Грэм. — Ты прекрасно знаешь, как он выглядит! Каким бы высокопоставленным он ни был, твоя задача не глазеть на него, даже если очень хочется, и не восхищаться знаменитостью! Назначение защитника — наблюдать за толпой!

Чего как раз и не делали в данном случае мускулистые парни в двубортных голубых костюмах и белых галстуках.

«Может быть, нам представится шанс», — надеялся Савидж, понимая весь трагикомизм ситуации, когда он, профессиональный защитник, должен прибегать к тактике наемных убийц.

Мышцы на шее у Савиджа напряглись, артерии набухли, кровь еще быстрее струилась в них.

Из дверей здания появилась группа охраны: в центре ее шествовал Сираи. Все защитники, находившиеся снаружи, мигом повернулись к ним лицом, что дало возможность Савиджу и Акире подойти к главному объекту на расстояние в несколько футов.

Савидж втянул в себя воздух, стараясь избавиться от неприятного чувства, будто какая-то невидимая рука больно сжимала ему горло. Он-то думал, что вполне готов к этой встрече, которой он так страстно жаждал. Но, вглядываясь в лицо Сираи, он обомлел, не веря собственным глазам.

В полном недоумении он вспомнил кровавую бойню — душераздирающий кошмар при свете дня в «Мэдфорд-Гэпском Горном Приюте». Сомнений не оставалось. Фотокамеры могли лгать, а газетные фотографии и телерепортажи могли выявить лишь сходство Сираи с Камити, — человек, который сейчас шагал ему навстречу, несомненно, был тот самый принципал, которого он видел разрубленным пополам в коридоре гостиницы. Даже будучи плотно окруженным телохранителями, Сираи оказался довольно близко к Савиджу, тот прекрасно разглядел его лицо. Сираи и был Камити. А Камити — Сираи!

Но Камити же был зарублен насмерть! Как он мог?.. Реальность пошла трещинами. Память, оказывается, как и фотокамера, могла солгать.

Сираи — седовласый, сутулый, пятидесяти пяти лет, слегка низковатый и толстоватый, но при всем при том величественный — взмок от напряжения, которое потребовала от него вдохновенная, страстная речь. Быстро, но с некоторым усилием, двигаясь по направлению к лимузину и вытирая платком шею, он оглядывал толпу, мгновенно образовавшуюся здесь.

И вдруг он замедлил шаг. Его лицо сделалось мертвенно-бледным, когда он увидел прямо перед собой Савиджа и Акиру.

Он отчаянно вскрикнул, в ужасе исторгая поток фраз по-японски, и судорожно попятился назад, указывая на двух человек.

Телохранители приготовились броситься на них, но Савидж громко крикнул:

— Нет!

Сираи продолжал вопить, отступая назад и тыча пальцем в Савиджа и Акиру.

— Нам необходимо с вами поговорить! — продолжал кричать Савидж. — Вы не узнаете нас? Мы с вами знакомы! И должны задать вам несколько вопросов, чтобы понять, что произошло в…

Сираи пролаял какую-то команду.

Телохранители кинулись вперед.

— Да послушайте же! — завопил Савидж. — Пожалуйста! Мы ведь…

Охранник нацелил удар в голову Савиджу, но промахнулся — тот успел увернуться.

— Мы не причиним вам зла! Мы просто хотим поговорить о…

Телохранитель рубанул ребром ладони.

Отпрыгнув назад, Савидж снова избежал удара. Охрана наступала клином, наподобие «Далласких Ковбоев», по какой-то идиотской прихоти нарядившихся в голубые двубортные костюмы и нацепивших солнцезащитные очки. Савидж отступил еще на несколько шагов и увидел испуганное лицо Сираи, когда тот, кого он привык считать Камити, поспешно нырнул в автомобиль.

— Подождите! Давайте поговорим! — крикнул Савидж ему вслед.

Савидж нанес нападающему удар локтем в солнечное сплетение. Отдача была чудовищной, будто локоть угодил в бетонный блок. Но сила удара оказалась достаточной, чтобы гангстер крякнул, сломался пополам и, задыхаясь, повалился назад, столкнувшись при этом с другим охранником.

Лимузин Сираи рванулся с места и, взвизгнув шинами, умчался прочь.

Охрана продолжала наступать на Савиджа: кое-кто вооружился кастетами. Акира резко крутанулся и саданул одного из них ногой.

Нога телохранителя загнулась в другую сторону. У следующего беспомощно повисла рука, выронив кастет.

Савидж успешно отражал удары, прикрываемый с фланга Акирой. И тут у них за спиной вдруг послышался топот ног и злобные возгласы. Минуя перекресток, Савидж почувствовал, как запнулось сердце: расходившиеся с демонстрации толпы людей направились в их сторону.

«Боже!» — мысленно воскликнул Савидж, ускоряя бег. Над самой его головой просвистело нечто тяжелое. Как оказалось, это была металлическая, обтянутая кожей, дубинка. С глухим стуком она ударилась об асфальт, но Савидж вздрогнул, представив, что бы произошло, если бы она угодила ему в голову.

Грудь у него пылала огнем. Ноги ныли от боли. Сердце стучало, как паровой молот. Савидж уповал лишь на то, что охрана достаточно обучена, чтобы остановиться вовремя, ведь свою задачу — охрану принципала — она выполнила. Должны же они знать, что мы, в сущности, являемся отвлекающей группой, тогда как основная опасность может исходить совсем с другой стороны. Возможно, откуда-то из-за угла.

«Но троих якудза мы изрядно покалечили. Остальные же могут так взъяриться, что будут гнаться за нами до тех пор, пока не поймают и не расколют наши головы о мостовую. Чтобы, так сказать, сквитать счет.

Или же им вздумается выяснять, кто мы такие! Ведь защитник должен знать, кто именно представляет угрозу для его клиента!

Но как убедить их, что мы не собираемся причинять Сираи какой-либо вред! Мы просто хотим с ним поговорить!»

Охранники уже дышали в затылок. Когда Савидж пробегал мимо очередного ошеломленного прохожего, ему в плечо угодил какой-то тяжелый предмет. Еще одна кинутая со злости дубинка. Удар оказался весьма чувствительным, так что Савидж чуть не упал. Поморщившись и подавляя стон, он побежал еще быстрее, подгоняемый приближающейся погоней.

Акира кинулся через улицу, сквозь застывший поток автомобилей, в видневшуюся впереди боковую улочку, подальше от демонстрантов. Савидж старался не отставать. Рубашка на нем насквозь пропиталась потом. В плече пульсировала боль.

Но тут на ум ему пришла спасительная мысль, что им с Акирой будет намного легче маневрировать в плотной толпе, чем охранникам, несущимся по-прежнему клином, разбрасывая пешеходов по сторонам и таким образом замедляя свой и без того небыстрый бег.

Но он заблуждался. Лавируя в толпе, Савидж внезапно почувствовал, как чья-то рука вцепилась ему в рукав. Он вырвался. Но в ту же секунду кто-то рубанул ему ребром ладони по плечу, и в животе Савиджа разлился свинец. Боже милостивый, он думал, словно здесь ему Нью-Йорк! В Манхэттене прохожие рассыпались бы в стороны, уступая дорогу преследуемым. Но здесь — совсем другое дело. Савидж совсем забыл, что говорил ему Акира! Ведь японцы самые угодливые и законопослушные люди в мире. Остро ощущающие единство нации. Здесь общественный интерес всегда преобладает над личным. Статус кво, гармония, порядок означают для них все. Если двое мужчин убегают от гангстеров, в особенности если один из преследуемых американец, значит, они в чем-то виновны и представляют угрозу обществу, потому что здесь действует принцип: право всегда большинство.