Но во время еды его не покидали мысли об Акире и о том, что за восемнадцать часов, которые они провели врозь, ситуация так круто изменилась, что все прежние договоренности, по-видимому, утратили смысл.

— Я не могу ждать до девяти утра, — сказал он наконец. Он одним махом выпил чай, оставил на столе причитающуюся с них сумму с хорошими чаевыми и встал. — Я видел в вестибюле телефон.

— Что ты намерен…

— Позвонить Акире.

Телефон находился в углу, в стороне от входа, рядом с гардеробом. Наполовину скрытый ширмой с изображением ярко-желтых подсолнухов, Савидж опустил в автомат монетки и набрал номер Акиры.

Телефон прозвенел четыре раза.

Савидж ждал, крепко сжимая трубку в руках.

Пятый гудок.

И наконец женский голос. Савидж сразу же узнал Эко.

— Хай. — Чувствуя, как у него подгибаются колени, Савидж понял, что Акира в опасности и ему с Рейчел следует как можно быстрее покинуть Японию.

Сердце бешено колотилось в груди. Савиджу отчаянно хотелось задать женщине несколько вопросов, но Акира в свое время его предупредил, что Эко не знает английского.

«Но я не могу вот так просто повесить трубку! — думал Савидж. — Мне нужно во что бы то ни стало связаться с Акирой! Должен же быть хоть какой-нибудь!..»

Он услышал шорохи в трубке. И вдруг в ней зазвучал другой голос. Мужской. Что-то сказавший по-японски.

Савидж совершенно растерялся, и оттого, что он не понимал, что именно говорит мужчина, его сердце заколотилось еще сильнее.

Между тем человек на другом конце провода заговорил по-английски:

— Дойль? Форсайт? Черт, да как бы ты себя не называл, слушай, приятель. Если ты знаешь, что нужно сделать, чтобы выбраться из этой передряги и спасти свой зад, ты бы лучше…

Савидж среагировал мгновенно, повинуясь инстинкту, — грохнул трубку на рычаг. У него по-прежнему тряслись поджилки.

Безумие.

В баре японец исполнял очередную песню Хэнка Уильямса «Я так одинок, что умру от тоски».

— Кто это был? — спросила Рейчел.

Они двигались в толпе по улицам, залитым неоновым светом.

От этого обильного света было жарко, как от кварцевых ламп.

У Савиджа свело живот. Он опасался, что его, того и гляди, вывернет наизнанку.

— Этот голос мне совершенно незнаком. Не могу судить о его японском произношении, но английский — просто идеален. Или точнее — американский. Я не мог понять, на чьей он стороне. Он был зол, нетерпелив и угрожал. Я не рискнул задавать какие-либо вопросы. Если телефон прослушивается, они могли бы прочесать всю Гиндзу. Одно лишь я понял определенно. Акира в свой дом не пустил бы посторонних, а Эко без надобности не стала бы говорить «хай».

— Может быть, в доме полиция?

— В японской полиции американцы не служат. И откуда этому типу известны мои псевдонимы «Форсайт» и «Дойль»? Акира ни за что не сказал бы им.

— Может быть, и не сказал бы. По крайней мере добровольно.

Савидж знал, какое действие оказывают некоторые химические препараты на несговорчивых информаторов.

— Таким образом, остается предположить, что Акира попал в беду. Но как ему помочь, я не знаю.

Вой сирены заставил его вздрогнуть. Повернувшись и уже приготовившись было бежать, он увидел проехавшую мимо «Скорую помощь». И с облегчением вздохнул.

— Мы не можем без конца слоняться по улицам, — наконец решительно заявила Рейчел.

— Но где мы могли бы спокойно провести ночь?

— Я все равно не засну. Я настолько перевозбуждена, что…

— У нас есть два выхода — спрятаться где-нибудь, дождаться утра и отправиться в ресторан в надежде, что Акира все-таки позвонит. Но в ресторане может оказаться засада.

— А второй?

— Продолжать энергично действовать. Я ведь говорил Акире, что даже в том случае, если Эко предупредит меня по телефону об опасности, я все равно не уеду из Японии. Мне нужны ответы на мои вопросы. — Удивленный напористостью своего собственного тона, Савидж развернул заветную бумажку, написанную рукой Акиры. — Акира сказал, что это мудрый и святой человек. Его сэнсэй. Человек, с которым Акира считал нужным поговорить. Так. Давай-ка проверим святость этого святого.

В отличие от сверкающего огнями района Гиндзы, в этой части Токио царили мрак и уныние. Несколько фонарей да редкие светящиеся окна домов не способны развеять темноту. Расплатившись с шофером и выйдя из такси, Савидж почувствовал себя весьма неуютно: у него по спине забегали мурашки.

— Похоже, мы не слишком мудро поступили, отправившись сюда, — поежилась Рейчел.

Савидж принялся осматривать темную улицу. Шум городского транспорта, доносящийся издалека, лишь подчеркивал здешнюю тишину. Хотя улицы были совершенно пустынны, где-нибудь в укромном местечке мог затаиться некто, способный…

— Наше такси умчалось. Других не видно. Так что нам не остается ничего иного, как…

— Чудненько… где гарантия, что водитель привез нас именно туда, куда нам нужно? — спросила Рейчел.

— «Авраам верил…» и так далее. — Савидж напомнил Рейчел ее любимую цитату. — Доверимся же ему.

— Чудненько, — повторила Рейчел досадливым тоном.

Савидж беспомощно развел руками.

— Акира предупредил, чтобы мы остановили такси в нескольких кварталах отсюда, а затем осторожно, проверяя, нет ли где-нибудь засады, отыскали нужный нам дом. — Он огляделся по сторонам. — Но в Токио названий улиц практически не существует. Без подсказки таксиста я вряд ли отыскал бы его, даже если бы находился совсем рядом.

Дом, который они искали, представлял собой здание, весьма невзрачное с виду. Без окон. Оно напоминало складское помещение, совершенно неуместное среди выстроившихся вдоль улицы многоквартирных домов с крохотными окошками, хотя тоже достаточно невзрачными.

Весь дом был погружен в темноту, не светилось ни одно окно.

— Не могу поверить, что здесь кто-нибудь живет, — сказала Рейчел. — Наверное, это ошибка.

— У нас есть единственный способ в этом убедиться. — И снова Савидж осмотрел темную улочку. Держа руку на «беретте», заткнутой за пояс брюк под курткой, он подошел к входной двери.

Она была сделана из стали.

Савидж не смог отыскать ни кнопки звонка, ни интеркома. Да и замка на двери не было.

Он попробовал повернуть ручку. И это ему удалось.

— По крайней мере, здесь не боятся непрошеных гостей, — сказал Савидж. Он не мог скрыть удивления, сквозившего в голосе. — Держись ко мне поближе.

— Чтобы быть еще ближе, мне придется залезть тебе под куртку.

Савидж едва не рассмеялся.

Но ее шутка не ослабила его напряжения. Он толкнул тяжелую дверь вперед и настороженно оглядел скудно освещенный коридор.

— Быстро, — сказал он и, потянув Рейчел за собой, поспешно затворил дверь изнутри.

И опять с удивлением отметил, что и с внутренней стороны нет задвижки. В полном недоумении он принялся рассматривать коридор.

Никаких дверей ни с той, ни с другой стороны.

В дальнем его конце на расстоянии примерно десяти футов находилась лестница, ведущая наверх.

— Что это за?.. — начала было Рейчел.

Но Савидж приложил к губам палец, и она умолкла.

Но он знал, что именно она хочет спросить, и понимающе кивнул. Он никогда не видел здания с подобной планировкой. На стенах не было никаких указателей или табличек. Никаких почтовых ящиков с именами, никаких звонков. Никаких дверей с охранной системой, преграждающей путь в дальнюю часть здания.

Лестница оказалась бетонной. Савидж с Рейчел стали осторожно взбираться наверх, недовольные тем, что эхо их шуршащих по бетону шажков разносится по всем этажам.

Следующий этаж оказался тоже очень скудно освещенным: коридор был коротким, без дверей, в конце его наверх вел следующий лестничный марш.

И снова они стали подниматься. Нервозность Савиджа возрастала. «Почему сведения, полученные от Акиры, оказались такими неполными? — недоумевал он. — Каким, черт побери, образом я смогу кого-нибудь отыскать, если здесь нет ни одной двери с фамилией?..»