Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Самолет стремительно приближался к Японии, и теперь уже Савиджу стало ясно, что дымка над горизонтом оказалась не чем иным, как смогом. Но сквозь него ему удалось рассмотреть смутные очертания гор в глубине острова и плотный массив больших и малых городов, сливающихся в единое целое. Парадоксальная ситуация: народ, славящийся благоговейным отношением к природе, живет в урбанистическом хаосе. Наглядным примером подобного несоответствия являлся международный аэропорт Нарита, к которому подлетал сейчас «боинг».

В 1966 году в связи со стремительным развитием экономики Япония оказалась перед необходимостью построить новый международный аэропорт. Правительство решило отвести под его постройку часть плодородных пахотных угодий вблизи Токио. Вместо того чтобы поторговаться и договориться со строптивыми фермерами, правительство просто ликвидировало их хозяйства и скупило землю по бросовым ценам. Фермеры заявили решительный протест, их поддерживали фермеры близлежащих земель, спокойствие которых было бы навсегда нарушено ревом реактивных самолетов. Студенты и различные антиправительственные группировки поддерживали фермеров. По всей стране прокатилась волна протестов, так что после завершения строительства аэропорт Нарита открылся только через семь лет. Демонстрации протеста не прекращались. В ходе этой борьбы, затянувшейся на годы, было ранено более восьми тысяч и убито тринадцать тысяч человек. Совершавшие визиты в страну главы государств и важные чиновники из соображений безопасности предпочитали старый токийский аэропорт Ханэда. И даже сейчас, как заметил Савидж, когда их самолет приземлился, к нему сразу же направился полицейский патруль, обеспечивающий безопасность прибывших пассажиров. Сам же аэропорт окружен несколькими рядами заграждений со сторожевыми вышками. От внимательного взгляда Савиджа не укрылись водометы и броневики. А на территории аэропорта продолжалось строительство зданий для различных служб, которые окончательно погубят былой идиллический ландшафт. Такова цена прогресса.

После семнадцатичасового перелета ноги Савиджа отчаянно ныли. По местному времени было 16.05, но внутренние часы подсказывали, что сейчас час ночи. Лавируя между спешащими на посадку, он вышел в зал, где его уже ждали Акира и Рейчел, тоже выглядевшие совершенно разбитыми, и прежде, чем он осознал, что делает, обнял Рейчел.

— Боже, как я устала, — пробормотала она. — У меня такое чувство, будто в один миг поправилась фунтов на десять. Стоило мне заснуть, как меня тут же будили для очередной трапезы.

Акира хотя улыбнулся, но глаза его по обыкновению оставались печальными.

— Иммиграционный и таможенный контроль вот здесь.

Формальности заняли довольно много времени, но все обошлось без эксцессов. Направляясь к выходу из аэровокзала, забитого людьми, Савидж все больше и больше ощущал себя здесь каким-то инородным телом. Слишком белым на фоне японцев. Слишком громоздким и неуклюжим. И хотя его внешность японцам явно импонировала, они явно сторонились его, опасаясь ненароком задеть его плечом.

«Интересно, — подумал Савидж, — Акира также чувствует себя на Западе?»

— Я возьму такси, — сказал Акира.

— А куда мы поедем? — спросила Рейчел.

На мгновение обычная печаль в глазах японца сменилась неподдельной гордостью.

— В самое замечательное место на всем белом свете.

Глава 3

Одетый в кожу водитель такси уверенно вел машину сквозь лабиринт забитых автомобилями улочек Северного Токио. Шум и мельтешение казались ужасающими даже для привыкшего к Нью-Йорку человека. Выхлопные газы обжигали ноздри Савиджа. Во время сорокаминутного пути от Нариты до Токио он обратил внимание на культурную шизофрению — архитектурную мешанину строений вдоль хайвэя: гостиницы в западном стиле и административные здания соседствовали с японскими храмами и парками с цветущей сакурой. Но в самом городе преобладала западная архитектура: небоскребы, торговые центры, жилые дома, напоминающие бетонные коробки, поставленные одна на другую, шпиль из стальной паутины, напоминающий Эйфелеву башню.

— В последние месяцы Великой восточноазиатской войны, — Акира тут же поправился, — которую вы называете Второй мировой, массированные бомбардировки американской авиации с последующими пожарами превратили большую часть Токио в руины. Более ста тысяч жителей погибло. Разрушения оказались настолько сильными, а необходимость начинать строительство столь очевидной и безотлагательной, что ни о какой реконструкции города в его прежнем виде не могло быть и речи. Лишь бы где было жить. Ни о чем другом тогда не думали. Запутанный лабиринт токийских улиц — наследие послевоенных лет. На смену традиционной архитектуре пришла западная, впрочем, иначе и быть не могло — семилетняя американская оккупация оказала громадное влияние на жизнь Японии, в том числе и на все виды искусства.

Савидж с любопытством разглядывал толпы людей на улицах. Все одеты на европейский лад. Ресторанчик «Kentucky Fried chicken»[17] соседствует с баром, где можно отведать суси.[18] Вывески, написанные японскими иероглифами, сопровождались соответствующим переводом на английский.

В городе Акира то и дело подсказывал шоферу, как следует ехать. Такси свернуло в какую-то улочку, проехало мимо нескольких американизированных магазинов и многоквартирных домов и остановилось возле высокой каменной ограды, в которую была вмонтирована дверь из полированного дерева.

Пока Акира расплачивался с шофером, Савидж недоумевал, почему японец привез их сюда. Он готов уже был распахнуть дверцу машины, но вспомнил, что все японские такси оснащены замечательным устройством, и стал ждать, пока шофер нажмет на рычаг, автоматически открывающий дверцы для пассажиров. Вежливость в сочетании с целесообразностью. Савидж улыбнулся.

Но улыбка его исчезла, когда он вылез из машины вслед за Рейчел и Акирой. Они вытащили из открывшегося, тоже автоматически, багажника свои дорожные сумки и оказались перед каменной стеной.

Она была раза в два выше Савиджа. «Что за этой стеной?» — недоумевал он, едва заметив, что такси уже укатило. Савидж озабоченно взглянул на Рейчел, не менее его обеспокоенную происходящим.

Акира подошел к интеркому, вмонтированному в стену возле деревянной двери, нажал на кнопку, и через некоторое время за дверью послышался тихий женский голос. Акира что-то ответил тоже по-японски, и женщина явно оживилась, в ее словах чувствовались уважение и радость одновременно.

Акира повернулся к Савиджу и Рейчел.

— Все в порядке. А то я было уже решил, что меня привела сюда ложная память.

— Это и есть самое замечательное место на всем белом свете?

Акира кивнул.

За дверью что-то зашелестело и звякнуло. Дверь распахнулась вовнутрь, и Савидж изумленно уставился на пожилую женщину в сандалиях и ослепительно ярком кимоно. Это была первая женщина в национальном костюме, которую он увидел в Токио.

Кимоно было сшито из гладкого блестящего шелка, расписанного замысловатым цветочным рисунком. Рейчел не могла удержаться от восторженного возгласа.

Седые волосы женщины были собраны в тугой узел, заколотый изящным бамбуковым гребнем. Женщина отставила в сторону тяжелую деревянную задвижку и, сложив руки ладонями внутрь, поклонилась Акире.

Он ответил ей церемониальным поклоном и сказал что-то, что вызвало у нее улыбку, затем пригласила Савиджа и Рейчел входить.

Они прошли в калитку с чувством настороженного изумления. Женщина взяла деревянный брус и вставила его в металлические скобы, снова заперев дверь. Савидж был настолько ошеломлен происходящим, что остановился и опустил сумки на землю.

Открывшееся его взгляду зрелище было поистине волшебным: здесь царила полная гармония. Каждый предмет был на своем месте и органично вписывался в окружающую обстановку. Савидж лишь позже смог проанализировать свои ощущения. Он стоял на тропинке, посыпанной белой галькой. Справа и слева золотистый песок был расчерчен концентрическими кругами, в центре которых помещались на идеальном расстоянии друг от друга вулканические камни. Камни были различной величины и формы, причем весьма замысловатой, с неожиданными выступами или скосами. Красоту сада камней подчеркивали два низкорослых кедра справа и один слева. Высокая стена настолько хорошо заглушала уличный шум, что Савидж мог различить тихое журчание ручейка в саду. Сгущающиеся сумерки навевали покой.

вернуться

17

«Kentucky Fried chicken» — жареные цыплята по-кентуккски (англ.).

вернуться

18

Суси — рисовые колобки, покрытые кусочками рыбы, овощами и приправленные уксусом и сахаром (яп).

71
{"b":"20128","o":1}