Казалось бы, хорошая невестка, видя такое усердие свекрови, сама включилась бы в хозяйственные хлопоты, взяв на себя часть забот. Но Варе это не приходило в голову, и она принимала все ухаживания Оксаны как должное. Это невольно настораживало.

Но, как бы там ни было, нас радовал приезд сына с женой — мы познакомились с невесткой и на время приобщились к далекому от нас свободному миру через его посланцев.

Прошло полтора года, как мы поселились у Тевелевых. Отношения с ними были у нас хорошие, слаженные. Никаких претензий, ссор, конфликтов между нами не возникало, хотя в квартире было тесно, отсутствовали коммунальные удобства. Это был симбиоз, выгодный для обеих сторон. Но одно непредвиденное обстоятельство вынудило нас расстаться с хорошими хозяевами и искать себе другое пристанище.

Лет за пять до нашего вселения на квартиру Тевелевых Ульяна, только что закончившая медтехникум, уехала «за длинным рублем» в Охотск. Там она познакомилась с одним парнем. Как его звали, не знаю, назовем его условно Петром. Чем он занимался в Охотске, тоже не знаю. Известно только, что за его спиной было богатое уголовное прошлое. Он отбыл срок наказания и был сослан в Охотск.

Трудно сказать, чем он увлек Ульяну, но только очень скоро между ними завязалась любовная связь, и Ульяна надеялась выйти за него замуж. Несмотря на интимные отношения между ними, Петр не был откровенен с Ульяной. Странным ей казалось, что свой чемодан с документами Петр всегда держал под замком. И однажды в отсутствие Петьки Ульяна подобрала ключ и открыла чемодан. Что же она обнаружила? В одной из пачек оказались копии донесений в органы НКВД на ряд лиц, с которыми Петька сводил личные счеты, возводя на них всяческую клевету. В том числе были доносы на людей, лично знакомых Ульяне. В их честности, порядочности и лояльности к властям у нее не было ни малейших сомнений. С ужасом Ульяна поняла, что связалась с тайным агентом «органов», то есть секретным сотрудником.

Но это еще было не все. В чемодане Ульяна обнаружила пачку писем от… жены, с которой Петр переписывался до сих пор и с которой, оказывается, росли их общие дети. А он, подлец, клялся, что одинок, холост!

Ульяна сразу же решила порвать с Петром всякую связь и переехать жить к подруге. Собрав вещи и оставив на столе записку: «Не хочу больше жить с подлецом, ухожу от тебя навсегда», — Ульяна покинула жилье Петра.

Вернувшись домой, тот понял, что произошло. Бешенство и злоба овладели им. Он решил любыми средствами вернуть Ульяну.

Петр знал, где живет близкая приятельница Ульяны, и направился сразу к ней. Там и застал свою жертву. На приказ немедленно вернуться домой Ульяна с гневом ответила, что теперь, когда обман раскрыт, она ему больше не жена и не любовница; пусть выбирает себе проститутку, которая будет ему как раз под стать. Сказала и о том, что он, оказывается, еще и предатель-сексот, значит, наверняка, своими доносами загубил не одну невинную душу.

Разъяренный Петр стал угрожать Ульяне: «Если сейчас не вернешься со мной домой, я тебе устрою срок. Раз ты уже знаешь, что я сексот, можешь не сомневаться: загоню тебя в тюрьму. Так вот выбирай — или тюрьма, или сожительство со мной. А то еще лучше, изуродую твою морду и морду твоей подруги серной кислотой. Как-нибудь выкручусь за преступление. А вы будете меня помнить всю жизнь».

Ульяна осознала весь ужас своего положения. Она поняла, что этот уголовник не побоится привести в исполнение угрозы, ведь друзья из МГБ выручат в случае надобности. Взвесив, как опасно наживать врага в лице сексота, и хорошенько поразмыслив, Ульяна смирилась, собрала вещи и поплелась вслед за своим властелином.

Наступили страшные будни рабыни, прикованной цепями к ненавистному самцу-деспоту. Однако мысль полностью порвать связь с садистом прочно укоренилась в Ульяне.

Когда срок ссылки Петра закончился, он решил вернуться на родину к жене, к родственникам в Омск. Казалось бы, наступил момент, когда естественным было бы порвать связь с Ульяной. Но подлая натура Петра проявилась и теперь: он силой заставил Ульяну сопровождать его на родину. То ли он и на родине намеревался сожительствовать с любовницей, то ли в очередной раз хотел поиздеваться над ней.

Окончательно закабаленная, забитая, подневольная Ульяна покорно подчинилась приказу Петьки, и они покинули Охотск, добрались до Владивостока, а там сели на московский поезд. В поезде Ульяна решила, что пришло время устроить побег.

Ночь. Поезд остановился на станции Красноярск. Петька спит на верхней полке, сладко похрапывая. Ульяна с бьющимся от волнения сердцем тихонько поднимается с нижней полки, одевается и бесшумно пробирается к дверям вагона. Соскочив со ступенек, она стремглав бежит через перрон на привокзальную площадь, а там теряется в толпе пассажиров.

В Красноярске жил ее старший брат, к нему она и направилась. Ульяна не собиралась оставаться у брата. Отдохнув несколько дней в Красноярске, она едет в отчий дом к Ивану Васильевичу. Так неудачно закончился первый роман Ульяны. Появилась она в доме отца беременная, несчастная, без всяких средств, раздетая, без вещей.

У Ивана Васильевича жил тогда ее младший брат Саша. Встретил он сестру очень холодно, осудил за связь с бандитом и даже не хотел пускать ее в дом. Но отец, хотя и придерживался строгих взглядов на законность и чистоту брачных уз, пожалел родную дочь — приютил ее, а Сашу попросил переселиться в общежитие ФЗО, где тот учился.

Через четыре месяца Ульяна родила девочку, которой дали имя Мария. Это случилось за три года до нашего вселения в квартиру Ивана Васильевича.

Постепенно Ульяна залечила свою душевную травму, успокоилась, начала работать медсестрой в поликлинике Предивнинской верфи, растила чудесную дочку. Чтобы не замыкаться в семье, она принимала деятельное участие в работе драмкружка при клубе и делала это с удовольствием.

Я уже говорил выше, как ко мне привязалась Манечка. Несомненно, этому способствовала ее мечта иметь папу. Ульяна была довольна моей дружбой с девочкой, радовалась привязанности дочери к Оксане. Но ее душу не могло не ранить сознание, что у Манечки нет отца. Да и сама Ульяна была обделена жизнью — ведь она была еще совсем молода и, разумеется, не отказалась бы выйти замуж за хорошего человека, встреться ей такой. И Манечке он мог бы заменить отца. И вот Ульяна решает, как бы полушутя, предпринять первые шаги в этом направлении.

В Норильске проживала ее подруга Настя Синцова, с которой Ульяна поддерживала переписку. Ульяна возьми и напиши ей: «Слушай, Настя! Надоело мне в «девках» сидеть. Найди мне какого-нибудь завалящего жениха». Синцова ответила, что есть такой парень. И, как заправская сваха, не пожалела красок, чтобы расхвалить свой товар. Дескать, мужчина — одно загляденье: молодой, красивый, широкоплечий, спортсмен, скромный, одинокий, не курит, не пьет, работает бухгалтером, хорошо зарабатывает, ищет себе подходящую невесту. И Ульяну Настя расписала ему с самой лучшей стороны.

При посредничестве свахи между Ульяной и Андреем Александровичем завязалась переписка. Они обменялись фотокарточками. С фотографии на вас глядело действительно красивое лицо: правильные черты, большой лоб, открытый взгляд из-под красиво изогнутых бровей. Было что-то подкупающее в его лице, и невольно думалось: «Уж этот не подведет, кажется, парень честный и составит счастье женщине, которая выйдет за него замуж».

Очевидно, и Ульяна понравилась Афанасьеву, так как в одном из писем он написал, что хотел бы приехать к ней для личного знакомства. Дело принимало серьезный оборот. Между тем Ульяна еще не писала ему, что растит дочь. И, как женщина честная, Ульяна в очередном письме предупредила Андрея, что прежде чем ехать к ней на смотрины, пусть он серьезно призадумается, стоит ли ему связываться с женщиной, у которой есть ребенок. На это он ответил, что девочка для него не помеха, он ее полюбит и, если дело дойдет до брака, заменит ей отца. Словом, последнее препятствие было устранено, и Ульяна написала Андрею, что ждет его. Она с большим волнением готовилась к этой встрече. А Мане сказала, что скоро приедет ее папа, что привело девочку в восторг. Она побежала во двор и всем дворовым сверстникам объявила во всеуслышание, что к ней приезжает папа. Затем бросилась к «тете Сене», прильнула головкой к платью и тоже сообщила радостную весть. И вдруг Маня призадумалась: а где же будет кровать папы, ведь в комнате и так тесно: кровати мамы, тети Сени, дяди Миси занимают почти всю комнату. Как ни обожала она тетю Сеню и дядю Мисю, папа, которого она еще не видела, оказался для нее дороже, и она сказала: «Тетя Сеня, мы устроим папе кроватку на месте вашей кровати, а вы от нас переедете». То ли Ульяна, научив ребенка, решила так дипломатично предупредить нас о необходимости съехать с квартиры, то ли Манечка была не по летам практична, трудно сказать. Но мы ведь и сами понимали, что нам нужно переселяться на другую квартиру, что мы и осуществили (но об этом позже).