Мертвый показал вдоль улицы, затем повернулся и зашаркал прочь в противоположном направлении, а я побрел в ту сторону, куда он махнул рукой. Не терпелось быстрее добраться до места, но я не осмелился ускорить шаг, опасаясь привлечь ненужное внимание, и волочил ноги, как другие прохожие.

Где-то впереди лежал дворец Скора, джонга Морова. Теперь появилась уверенность в успехе поисков Налте. Но что потом?

Дворец Скора представлял собой трехэтажное здание из серого камня, похожее своим уродством на его замок в лесу у реки. Правда, этот был значительно больше. Он стоял на открытом пространстве, и с ним соседствовали убогие лачуги. Дворец окружала высокая стена, а перед мощными воротами стояла дюжина воинов. Он выглядел неприступным.

Я медленно прошаркал мимо ворот, разглядывая их краем глаза. Бесполезно даже пытаться здесь пройти. Часовым наверняка дан приказ не пускать тех, у кого нет дела внутри. Какую причину мог указать я, чтобы пройти? Какой довод подействует на караул?

Требовалось изыскать какой-нибудь иной способ проникнуть внутрь. В крайнем случае вернусь к воротам. Должен признаться, что перспектива попасть внутрь казалась безнадежной.

Обошел высокую стену, окружавшую дворец, но нигде не обнаружил места, где на нее можно взобраться. В высоту она достигала двенадцати футов — слишком высоко, чтобы ухватиться руками за гребень, даже с разбега.

Убедившись, что удобного места нет, вернулся к задней стороне дворца. На грязных улицах, окружавших стену, высились горы мусора, но ничего, что можно использовать как лестницу, не попадалось.

На другой стороне улицы теснились жалкие лачуги, многие из которых выглядели заброшенными. Лишь несколько тусклых огней указывали на то, что там кто-то живет. Прямо напротив меня на одной петле висела открытая дверь. Это подтолкнуло мой уснувший было разум.

Шаркая, я пересек улицу. Ни в одном из ближайших домов не было света. Тот, перед которым я стоял, казался нежилым. Осторожно подкрался к двери и прислушался. Из темноты не доносилось ни звука, но следовало убедиться, что там действительно никого нет.

Едва дыша, я вошел в дом, а вернее, в одноэтажную развалину, состоявшую из двух комнат. Обыскал их. Дом был пуст. Тогда я вернулся к двери и осмотрел петлю, на которой она висела. К моей радости, дверь легко снималась.

На улице по-прежнему никого не было ни справа, ни слева. Подняв дверь, снова перешел на другую сторону и прислонил свою находку к дворцовой стене. Еще раз огляделся по сторонам. Все было спокойно.

Я осторожно влез на дверь. Выпрямившись и вытянув руки, зацепился пальцами за верх стены. Отбросив осторожность, подтянулся и спрыгнул во двор резиденции Скора. Даже мгновенная задержка на верху стены грозила бедой, ибо меня могли увидеть из окон дворца или с улицы.

Вспомнив про свирепых казаров, которых Скор держал в своем лесном замке, я взмолился, чтобы их здесь не оказалось. Но никто на меня не набросился и ничто не говорило, что мое вторжение замечено.

Передо мной возвышался дворец, темный и страшный, хотя внутри горел свет. Мощеный двор такой же голый, как и в лесном замке. Правда, куч мусора хватает.

Быстро перебежав от стены к зданию, крадучись, двинулся вдоль него, отыскивая вход. Я заметил по крайней мере две башни; вероятно, их было больше. Многие окна зарешечены, но не все. За одной из таких решеток, возможно, томилась Налте. Мне предстояло выяснить, за какой.

Я не осмелился подойти к главному входу дворца: там бы меня наверняка заметила стража и принялась выяснять, кто я и что здесь делаю. Приходилось искать какой-нибудь другой вход в здание. Вскоре я наткнулся на маленькую дверь, единственную на этой стороне здания. К несчастью, она надежно заперта. Пройдя чуть дальше, обнаружил открытое окно, комната за ним была темной; казалось, в ней никого нет. Я прислушался, но ничего подозрительного не услышал. Тогда потихоньку забрался на подоконник и мягко спрыгнул внутрь. Наконец-то я проник во дворец джонга Морова.

На противоположной стороне помещения нащупал дверь. Осторожно отворив ее, увидел тускло освещенный коридор. Через открытую дверь до моих ушей доносились приглушенные звуки, идущие из покоев дворца.

Коридор был пуст. Я осторожно вошел в него и направился в сторону, откуда доносились звуки. За поворотом передо мной открылся более широкий и ярче освещенный коридор. Здесь то и дело сновали, если можно сказать так про ходячие трупы, мертвые мужчины и женщины. Некоторые несли блюда с едой, другие навстречу им — пустые.

Я осознавал, что меня могут опознать и разоблачить, но понимал, что рано или поздно столкнусь с этим — так какая разница, когда все случится? Еще я подметил, что встреченные мною трупы были словно раскрашены в цвета жизни и здоровья; истину выдавали только глаза и шаркающая походка. Я не мог переменить глаза, но опустил их, когда зашаркал по коридору вслед за человеком, несшим поднос с едой.

Мы прошли в большой зал, в котором за праздничным столом сидело два десятка мужчин и женщин. Здесь собрались живые люди — хозяева Кормора. Они не казались уж очень веселой компанией, но и понятно — в таком месте не очень-то повеселишься. Мужчины были красивы, женщины прекрасны. Я удивлялся и гадал, что могло привести их сюда и что удерживает здесь — в отвратительном городе смерти.

Интересной особенностью собрания оказались зрители, наполнявшие помещение. Их было так много, что едва оставалось свободное место, чтобы слуги могли подойти к столу. Зрители были так искусно подкрашены, что я поначалу принял их за живых людей.

В этой толпе было легко затеряться; я пробрался сначала в задний ряд, а потом начал медленно и как можно незаметнее и естественнее продвигаться в передний ряд наблюдателей, пока не встал прямо позади большого, похожего на трон кресла, которое стояло во главе стола и, как я решил, принадлежало самому джонгу — Скору.

Близкое соседство с мужчинами и женщинами, окружавшими пирующих, показало, что я, без сомнения, единственное живое существо среди них. Никакой внешний облик, никакая раскраска их мертвых лиц, как бы правдоподобно она ни выглядела, не могла скрыть отсутствие выражения в мертвых глазах, вернуть огонь жизни или огонь душ. Бедные существа! Как я жалел их, хотя они растерзали бы меня, узнав, зачем я сюда пожаловал.

От парадного входа донесся звук труб. Все пирующие поднялись и посмотрели в том направлении. В банкетный зал вошли плечом к плечу четыре трубача. За ними появилось восемь воинов в великолепных доспехах. В центре процессии шли мужчина и женщина, частично скрытые от моего взгляда воинами и трубачами, шагавшими перед ними. Замыкали шествие еще восемь воинов.

Трубачи и воины разделились на две шеренги и образовали проход, по которому прошли мужчина и женщина. Наконец-то я смог разглядеть их, и сердце мое упало. Скор и… Дуара! Мужчина, которого я ненавидел, и женщина, которую я боготворил, моя первая и единственная любовь!

Голова Дуары была высоко поднята — невозможно сломить этот гордый дух, но отвращение, страдание и безнадежность в ее глазах поразили меня, кинжалы впивались в сердце. И все же надежда вспыхнула в моей груди, когда я увидел ее глаза. Они не были безжизненными, их выражение свидетельствовало о том, что Дуара жива — Скор еще не успел сделать с ней самого худшего.

Они подошли к столу и заняли свои места. Скор во главе стола, Дуара справа от него, чуть ли не в трех шагах от меня. Гости вновь опустились на свои места.

Я пришел за Налте, а нашел Дуару! Как ее спасти? Я понимал, что нужно проявить выдержку и не делать опрометчивых поступков. Столкнувшись с непреодолимыми препятствиями в твердыне врага, вряд ли можно рассчитывать на силу. Находчивость и осторожность — вот что могло помочь.

Я оглядел банкетный зал. На одной его стороне были окна, в середине противоположной стены виднелась маленькая дверца, а в дальнем конце зала располагались большие парадные окна. Прямо за спиной у себя я обнаружил еще одну небольшую, плотно затворенную дверь.