— Вопрос в том, как добраться до его дома, — промолвил Кандар.

— Через стену, — ответил Доран.

Кандар рассмеялся.

— В самом низком месте высота стены целый тед. Я не умею так высоко прыгать. (Тед соответствует 13,2 земного фута.)

— Никому и не придется прыгать, — объяснил Доран — Ты встанешь Карсону на плечи, я на твои — вот так и взберусь на стену.

— А если тебя схватят, Гангор тебя прикончит на месте. Нет, так рисковать нельзя.

— Да тут практически нет риска, — возразил Доран — Мы проделаем это ночью. После битвы все устанут. Во всяком случае, стража у нас никогда не отличалась бдительностью.

— А как ты вернешься назад? — спросил Кандар.

— Дом приятеля стоит прямо у стены. Крыша на один вулат ниже верха стены. Я спущусь через слуховое окно, возьму инструменты и перелезу через стену.

— Звучит просто и заманчиво, — хмыкнул Кандар.

— Мне все-таки кажется, что риск слишком велик, — возразил я.

— Все получится, как надо! — горячо заверил Доран.

Что ж, пожалуй, другого выхода нет. Мы подошли к городской стене после захода солнца. Доран привел нас к месту, где, он предполагал, за стеной стоял дом ножовщика. Это было недалеко от задних ворот — к сожалению, слишком недалеко, как мне показалось, особенно, если часовые будут зорко смотреть по сторонам.

Поначалу все шло просто блестяще. Кандар влез на мои плечи, а Доран вскарабкался на его. Только мы обрели равновесие, как резкий голос за нашими спинами сказал:

— Спускайтесь! Вы арестованы. Мы стража!

Я держал за ноги Кандара, подстраховывая его, и прежде чем успел вытащить пистолет, меня схватили сзади. Кандар и Доран потеряли равновесие и рухнули на голову мне и полдюжине стражников. Многих из них они сбили с ног, но парень, державший меня, не ослабил своей хватки.

Мы пришли в себя и поднялись на ноги. Я обнаружил, что меня разоружили. Один из воинов с гордостью показал мой пистолет.

— Я видел, как он этим пользовался утром, — сказал он. — Если бы я не узнал его и не отобрал эту штуку, он уложил бы нас всех.

— Обращайся с ним осторожней, — предостерег я, — он может вас убить.

— Не беспокойся, я буду осторожным, — приосанился он. — Я оставлю его у себя. Завтра, признаюсь, я с гордостью покажу его своим детям.

— Ха! Твои дети никогда не увидят его, — съязвил второй. — Гангор отберет его у тебя.

Пока они так переговаривались, мы подошли к задним воротам. Нас ввели внутрь. Снова я оказался пленником. Единственное, за что я благодарил Небеса — это за то, что Дуары со мной не было.

Конвоиры втолкнули нас в караульное помещение на башне и оставили там до утра. Ни один из воинов, казалось, не узнал Кандара и Дорана. Я надеялся, что их и не узнают.

Доран, который был сообразительным парнем, рассказал небылицу о том, что они охотились и, опоздав к закрытию ворот, пытались попасть в город через стену.

Один из стражников удивился:

— Как это вы охотились, когда весь город сражался?

— Сражался?! — воскликнул Доран. — С кем? Мы уходили на два дня.

— Мипосане пришли на многих кораблях, — объяснил страж, — была великая битва, но мы их прогнали. Мы взяли много пленных, а они — никого.

— Вот здорово! — воскликнул Кандар. — Как жаль, что нас там не было!

Утром пришел офицер и сказал, что Гангор хочет видеть человека, что летел по воздуху и убил многих его воинов.

Я шагнул вперед.

— А другие? — спросил он.

— Я их не знаю. Они возвращались с охоты, когда я их встретил. Это было вчера вечером. Они попросили меня помочь им забраться на стену, чтобы попасть в город.

Казалось невероятным, что офицер не знал Кандара и Дорана. Позже они мне объяснили, что Гангор, очевидно, завербовал множество парней низкого рода, матросов с кораблей, на которых он плавал. Неудивительно, что они их не узнавали.

— Ладно, — решил офицер, — но, пожалуй, все-таки отведу вас всех к Гангору, возможно, он захочет посмотреть и на твоих дружков.

Едва мы предстали перед Гангором, как он узнал Кандара с Дораном.

— Ага! — воскликнул он. — Предатели! Я видел, как вы сражались вчера против моих кораблей.

— Ничего подобного ты не мог видеть, — возразил я.

— Молчать! — заорал Гангор. — Вы дураки, что пытались проникнуть в Джапал. Зачем вы пробирались сюда? Ага! Я знаю. Вы пришли убить меня. И поэтому умрете. Приговариваю вас всех к смертной казни. Увести их. Позже я решу, какой казнью вас казнить.

Нас отвели в подземелье, находившееся под дворцом джонга, в который теперь вселился Гангор. Должен заметить, очень грязное и неприятное место. К тому же нас приковали цепью к стене. Тюремщик, выполняя это, был без всякой необходимости груб с нами. Он носил на шее ключи и от темницы, и от замков, которыми запирали наши цепи. Он поднял конец цепи и ударил нас несколько раз, просто так, чтобы удовлетворить тягу к насилию и жестокости. Другой причины не могло быть, поскольку мы не сопротивлялись и даже не разговаривали с ним. И если я когда-нибудь в душе желал кого-то убить, то именно в этот раз. Долгое время прикидывал, как его лучше прикончить. Возможно, из-за бессильной ярости мне в голову пришел план.

Когда детина оставил нас одних, я заметил, как Доран подавлен и, чтобы подбодрить его, сказал, что нам все равно пришлось бы когда-нибудь умереть. Правда, сам тоже не очень веселился, вспоминая о Дуаре. Она так никогда и не узнает, что со мной случилось, просто поймет: я умер. Она знает, только смерть способна помешать мне вернуться к ней.

— Как же не падать духом, — всхлипнул Доран, — если моя дурацкая затея привела нас всех на край могилы.

— Это скорей наша вина, чем твоя, — произнес Кандар. — Мы должны были использовать имевшуюся возможность. Просто нам не повезло.

— Никогда себе не прощу, — упорствовал Доран.

Мы просидели в темнице пару недель. Раз в день раб приносил еду. Больше мы никого не видели. Наконец появился наш тюремщик. Он был один, а я прижался спиной к стене, когда он вошел.

— Должен вам сообщить, — прорычал детина, — что вы умрете завтра утром. Вам отрубят головы.

— Оттяпать надо твою недоразвитую башку, — заявил я. — А кстати, ты кто, мипосанин?

Я увидел, что Кандар и Доран посмотрели на меня с ужасом.

— Заткнись, — проревел тюремщик, — или еще раз отведаешь цепей.

— Катись отсюда! — заорал я в свою очередь. — Вонючка! Иди помойся, прежде чем приходить сюда, к людям, которые выше тебя по положению.

Парень так рассвирепел, что лишился дара речи. Но, как я и рассчитывал, он подошел в горячке ко мне, грозно крутя свою цепь. Этого-то мне и требовалось — все произошло так, как я и надеялся. Когда он подошел совсем близко, я схватил его за глотку обеими руками. Он попытался позвать на помощь, но я заткнул ему рот. Однако все это время он лупил меня цепью. Мои друзья остолбенели. Пришлось прикрикнуть на Кандара.

— Держи цепь! А то он убьет меня…

Кандар схватился за цепь, пока я душил негодяя и садиста. Я не забыл об ударах, которые он наносил нам просто так, незаслуженно, и свернул ему шею. Мне пришлось убить многих, защищая себя или по какой-либо другой причине; некоторых убивал с радостью, и все же всегда было грустно сознавать, что забираю человеческую жизнь. Но только не в этом случае. Тут я наслаждался каждой секундой, пока его тело не обмякло в моих руках.

Я сорвал ключи с цепи. Открыл свой замок и освободился. Быстро проделал то же самое с Кандаром и Дораном.

— Сначала, — переводя дух, пробормотал Доран, — я не мог понять, зачем ты выводишь из себя этого парня и напрашиваешься на новые побои. Но в тот момент, когда он шагнул к тебе, догадался о твоем плане. Ты здорово придумал.

— Да, — согласился я. — Но что будем делать дальше?

— Может быть, спрячемся? — предложил Кандар. — Мы родились и выросли во дворце. Знаем о нем больше, даже чем наш отец, джонг.

— Больше, чем все остальные в Джапале, — добавил Доран. — Тебе ведь известно, каковы мальчишки. Мы обследовали каждый уголок дворца.