— Дон, я имел в виду, что Лайза прислушивается к моим советам. Так что, если ты сумеешь убедить меня, что деньги в наличии, фотограф кошерный и вся кампания будет идти как надо… а я знаю, как ты работаешь, так что нет проблем… я уверен, что мы с тобой сможем хорошо заработать на этом.

— Где сейчас Лайза?

— В Майами. У нее там семья. Ты ведь знаешь, я нашел ее именно там.

— Да, кто-то мне говорил, что она в Майами. Но она в порядке?

Именно в этот момент по спине Джонни поползли какие-то мурашки.

— О чем ты говоришь, Дон? Что, она вытворяет там что-то необычное? Отдыхает? Связалась с каким-нибудь неудачником? Нет, она в полном порядке. Просто отлучилась на день или на два. Она имеет на это право, ведь она самая большая профессионалка, согласно моим бухгалтерским книгам. Затею Уитни она может воплотить даже во сне. Она сейчас девушка номер один… мы все знаем это.

— Верно. С тех пор как Криста Кенвуд вылетела из гнезда.

Эта реплика несколько остудила быстро прогрессирующую эйфорию Джонни. Когда имеешь агентство, всегда есть опасность потерять девушку, которую тебе не хотелось бы терять. Джонни словно глотнул отравы, когда лишился такого источника доходов, как Криста Кенвуд. Он до сих пор не мог смириться с этой потерей.

— Уже знаешь? Ты должен был слышать. Наверное, она сказала тебе.

— О чем она должна была сказать, Дон?

— Ладно, забудь об этом, Джонни. Я понимаю, что Криста — большая потеря. Мне нравилось работать с ней. В ней, как в старушке Грейс Келли, сексапильность высшего класса.

— О чем она должна была сказать мне, Дон? О том, что продала свою книгу за большие деньги?

Наступила пауза.

— Что она открыла собственное модельное агентство.

— Она этого не сделала! Я хочу сказать… она не может сделать такое.

— Тем не менее она это сделала. Мы вчера получили ее рекламу. Агентство располагается в Майами. Не так много девушек, и не очень хорошо они выглядят, но все же «Агентство Кристы Кенвуд» в Арт-Деко, что в нескольких милях от Фонтенбло, где ты обычно проводил конкурсы фотомоделей. Помнишь?

Джонни изо всех сил старался сохранить спокойствие. С одной стороны, пять миллионов Родригес. А с другой — агентство Кристы Кенвуд? У него скрутило желудок. В голове все перепуталось. Джонни посмотрел на свою синюю рубашку и обнаружил на ней мокрое пятнышко. Боже правый, он даже вспотел!

Джонни глубоко вздохнул. Он хотел обрести ясную голову, но воображение рисовало ему Кристу Кенвуд, истекающую кровью. Агентство. Конкурент. Она не просто ушла от Джонни. Она наезжает на него. Через какое-то время она начнет сманивать его девушек или, что еще хуже, клиентов. Криста, которую все любили. Криста, которая написала прекрасную книгу о красоте и получила за нее миллион долларов аванса. Криста, которая ближе к Стиву Питтсу, чем Господь Бог к святости. Питтс для рекламы Кристы сумеет снять ее хромых старых лошадок, даже если они не способны двигаться из-за артрита. Она сможет какое-то время просуществовать благодаря своим старым связям. Во всяком случае, достаточное время, чтобы свести его с ума. Джонни отстукивал пальцами по столу какой-то ритм. С этого момента Криста становится его врагом, более того, теперь она возглавляет список его врагов. С этой секунды она может ожидать к себе такого же отношения, как и другие в этом списке. В отличие от списка людей, ненавидимых Никсоном, присутствие в котором многие считали за честь, реестр Росетти был весьма неуютным местом. Он лично гарантировал это.

— Теперь, когда ты сказал об этом, я припоминаю, что она действительно говорила что-то о своих намерениях заняться нашим бизнесом. Я сказал ей, чтобы она начинала действовать, но не рисковала собственными деньгами. — Джонни, солгав, рассмеялся гаденьким смешком. — Я так полагаю, что ты не станешь иметь с ней дел, хотя бы из любезности по отношению ко мне. Особенно теперь, когда мы начинаем эту операцию с Лайзой, — добавил Росетти.

— Нет, Джонни, во всяком случае, до тех пор, пока она не захочет сниматься сама. Но тогда, я полагаю, она не будет брать сама у себя проценты. Однако вернемся к Родригес. Как ты догадываешься, я должен был знать все уже вчера. Уитни не кусается только на теннисном корте. Я хочу сообщить ей хорошие новости. Другие она не любит.

— Я перезвоню тебе, Дон, еще до полудня. Думаю, что мы провернем это дельце. Всегда приятно иметь с тобой дело.

Джонни вскочил и выбежал из офиса на открытую площадку, где сидела секретарша, работавшая по субботам. В его улыбке светились пятнадцать процентов от пяти миллионов долларов, но, когда он увидел лицо своей служащей, эта улыбка быстро увяла. Лицо секретарши можно было бы с легкой душой выдвигать на премию «Оскар» в номинации «Беспредельная мрачность».

— Я не хотела прерывать ваш разговор с мистером Бланкхартом, потому что я слышала, как он сделал вам предложение, но… — начала она.

— Что «но»?

— Лайза Родригес арестована в Майами. Она врезалась на скоростной моторке в дом своих родителей, расположенный на берегу. Произошел взрыв, и оба они мертвы. Наш автоответчик раскалился от звонков журналистов.

Джонни Росетти поерзал задом по потертому сиденью такси, которое везло его по улицам Майами. У него ушло полчаса на то, чтобы связаться с адвокатом, занимавшимся криминальными делами, и полчаса на то, чтобы добраться до аэропорта Кеннеди и нанять там частный самолет для полета на Юг. В промежутках он говорил по сотовому телефону.

— Я хочу повторить для себя все обстоятельства, — сказал он женщине-адвокату. — Версия Лайзы такова: она каталась на моторном катере с этим богатым мальчишкой-кубинцем и предложила ему: «Давай заедем к моим родителям, устроим им сюрприз», потом он упал за борт, а она, взяв управление на себя, перепутала рычаги и выпрыгнула за борт, потом взрыв — и прощайте, мама и папа.

— Мама и отчим. Отчим, судя по всему, был дилером, а причина взрыва в том, что катер Родригес врезался в моторку дилера, прежде чем врубился в дом. Оба бензобака взорвались. Счастье еще, что весь квартал не взлетел на воздух.

— Дерьмовая версия.

Росетти сорвал с шеи влажный воротничок. В любой другой день это было бы равносильно крупной неприятности. Но сегодня, когда предложение контракта с Уитни все еще звучало в его ушах, это была уже эпическая трагедия.

— На самом деле не такая уж плохая версия, поскольку кубинец ее подтверждает, а он богач, по словам его адвоката. Семья владеет сахарными плантациями и обладает большой властью в «Большом апельсине», как называют Флориду. Полицейские ходят перед ними на цырлах. Дилер не такая уж большая потеря. На него имеется пухлое досье в полиции. Так что полицейские хотят верить кубинцу, а воротилы туристического бизнеса хотят верить Лайзе Родригес. Она здесь является местной достопримечательностью. Все радиокомментаторы твердят, что она невиновна, а выборы на носу.

— А этот кубинский парень просто упал с лодки? Он что, перебрал?

— Да, отведал за ленчем. Полагаю, если ты избалованный богатый наследник двадцати одного года от роду, то уж, конечно, не пьешь холодный чай, имея дело с Лайзой Родригес.

— На каком расстоянии они были друг от друга, когда их выловили из воды?

— М-м, в этом-то и проблема. Две мили. Но Лайза утверждает, что, когда он упал с лодки, она попросту запаниковала. Она не знала, как управлять моторкой, испугалась, что может поранить его винтами, если будет пытаться подобрать его. Так что она отправилась за помощью к дому своих родителей. Потом приняла сцепление за регулятор скорости, или наоборот, и катер рванул вперед, как ракета, но она успела выпрыгнуть.

— Понятно. И если бы она хотела убить их, то, надо полагать, у нее должна была бы быть причина, а о таковой никому не известно, верно?

Росетти начал припоминать. Он вспомнил крепкое, как камень, тело Лайзы и как оно застыло, когда он в первый раз взобрался на нее. Позднее, расслабившись под влиянием наркотиков, Лайза рассказала ему историю о джакузи и дилере, который стал жить с ее матерью. Вот и причина, да еще какая. Но до сих пор, слава Богу, она оставалась тайной.