— Знаешь, ты была очень груба.

— Я разозлилась. А когда я злюсь, то становлюсь грубой.

— Мне очень жаль, если я рассердил тебя и спровоцировал на грубость.

— Ты прощен.

— Значит, мы опять друзья?

— Мы опять любовники.

Он тихо засмеялся.

— Интересно, как я смогу сидеть здесь все оставшееся утро, выдавая очередную порцию литературной депрессии, если ты устраиваешь мне секс по телефону?

— Секс по телефону? — повторила за ним Криста. — М-м-м. А ведь это неплохая идея. Кстати, сейчас это весьма распространено. Может, попробуем?

— Криста!

— Кто вам нравится, Питер? Школьницы из Калифорнии, толстухи, девушки, которые любят девочек? Только назовите, сэр. Я — голос вашей любовницы. Дайте мне номер вашей кредитной карточки, и я включу часы.

Питер рассмеялся, но не переменил тему.

Криста тоже. Она не знала, какое действие она оказывает на него, зато знала, что происходит с ней. Ее охватил жар. Она почувствовала, как вспыхнуло лицо, ощутила покалывание под мышками, странную пустоту в низу живота. Она прошла к постели и села, потом откинулась на подушки. Кровь ударила ей в голову.

— Если не знаешь, чего ты хочешь, то я сама скажу тебе, — прошептала она.

— И чего же я хочу?

— Ты хочешь меня.

Воцарилось молчание.

— Ты права, — наконец вымолвил он сдавленным голосом. — Я должен тебя видеть.

— О да, мой дорогой, обязательно, — промурлыкала она в ответ.

— Нервничаешь?

Роб кивнул. И молча улыбнулся.

Лайза взяла его за руку.

— Не волнуйся. Я помогу тебе. Забудь обо всех остальных и сосредоточься только на мне.

— Это будет нетрудно.

Роб сжал ее ладонь. Он начинал понимать эту девушку. Нежность расцветала в ней, как цветок в пустыне, по мере того, как она отдавалась незнакомому ей чувству любви. Всю свою жизнь она училась тому, как опасно зависеть от других, потому что ее всегда окружали люди жестокие. Теперь, когда лепестки ее души смяты жестокостью, она наконец-то раскрывается навстречу солнцу его доброты и веры. Сердце Роба наполнялось счастьем при виде того, как она у него на глазах вырастает как личность. Она стояла на краю обрыва перед бездной зла, но отступила, потому что в глубине души она добра. Но она все еще приравнивает доброту к слабости. Ему придется учить ее доверию. А она тем временем будет обучать его профессии фотомодели.

В вагончике с кондиционером стояла атмосфера сдерживаемой паники. Съемочная группа выползла из постели в половине шестого утра, натянула джинсы и в темноте помчалась к гаражу. Народ еще пытался окончательно проснуться с помощью термоса с кофе, когда отъехали от отеля к месту съемок.

Художница по гриму склонилась над Лайзой, осматривая ее лицо, пока автобус мчался по темным улицам. Парикмахерша, чья очередь будет следующей, сидела на диванчике, листая «Вог».

— Вы когда-нибудь пользовались этим средством против мешков под глазами, которые появляются, когда поздно ложишься спать? — поинтересовалась гримерша.

— У меня никогда не бывает мешков под глазами, — ответила Лайза. — И, когда я работаю, я не ложусь спать поздно.

Гримершу не одернул резкий тон топ-модели.

— Многие девушки прибегают к этому средству, честное слово. Сама я, правда, никогда не пробовала.

— Попробуй крем «Бен-Гей» для дряблой кожи, — посоветовала Лайза, раздраженная тем, что не сумела уязвить гримершу.

— Просто втирать? — спросила та.

— Втираешь перед тем, как ложишься спать, а потом заворачиваешь ноги в целлофан. Моя тетя пробовала. Говорит, что это просто чудо.

Лайза подобрела к этой девушке. Она любила людей, которые способны были противостоять ее грубости.

— Поразительно, чего только не делают девушки, чтобы выглядеть лучше. В Нью-Йорке я знала одну, она работала у Форда, так она вырвала себе все глазные зубы, чтобы придать определенную форму скулам.

— Неужели это правда? — удивился Роб.

— Конечно, — сказала Лайза. — Эти сучки готовы на все. Атропином расширяют зрачки, принимают слабительное и кокаин, чтобы сбросить вес, губы колют коллагеном, чтобы они казались пухлыми. К счастью, мне незачем пользоваться всей этой дрянью.

— Перестань, Лайза. У каждой девушки есть свои приемчики, чтобы выглядеть лучше, даже у таких красоток, как ты.

«Эта девушка может далеко пойти, — подумала Лайза. — Вообще-то, если подумать, она и так уже пошла далеко. Работать на такую пару, как Стив Питтс и Лайза Родригес, для гримерши — предел мечтаний».

— Ладно уж, скажу по секрету. Есть один приемчик, может, два, к которым я прибегаю.

— Поделись с нами своими секретами.

— У меня брови, как у Хемингуэя. Я поднимаю их тем, что прыскаю лак для волос на щеточку для ресниц и провожу ею по бровям. Это действует весь день.

— Прекрасно. Что-нибудь еще?

— Ну, поскольку сейчас в моде матовые губы, а не блестящие, я иногда накладываю легкий мазок белой помады в серединку нижней губы. Это создает световой эффект. Очень тонкий.

— Да, я слышала об этом, но никогда не пробовала. Может быть, сегодня попробую.

— Хочешь начать?

Девушка принялась за работу, широко расставив ноги, чтобы не терять равновесия, так как автобус мотало из стороны в сторону. Она должна была уметь наложить грим до того, как они приедут на место съемки. Стив займется установкой оборудования, а в это время будет работать парикмахерша. Волшебное освещение раннего утра исчезнет к четверти девятого, может, даже раньше, и Питтса хватит удар, если кто-то не будет готов.

— Мне тоже нужен грим? — спросил Роб.

— Придется припудрить тебе нос, если ты вспотеешь в моих объятиях, — сказала Лайза, смеясь в зеркало. — В остальном считается, будто парни прекрасно выглядят и без грима. На самом деле так бывает редко. Но когда речь идет о тебе…

— Ах вот как! — понимающе улыбнулась гримерша. — Вы уже работали вместе.

— В некотором роде, — сказала Лайза.

— Лайза, что я должен делать? Я хочу сказать, когда начнется съемка, что я должен делать?

— Не беспокойся, дорогой, Стив тебе скажет. А я покажу. — Внезапно ей в голову пришла мысль. — Машина Стива выехала намного раньше нас?

— Минут за десять. С ним Мэри Уитни. Я никогда раньше ее не встречала. Я сказала ей «доброе утро», а она мне и говорит: «А откуда ты знаешь, что оно доброе?» Она что, немного со странностями? Я всегда представляла себе, что ей вообще не до нас, а она уже тут как тут, на рассвете, при полном макияже, едет на съемки вместе со всеми нами.

— Ты уверена, что это была Мэри? — недоверчиво спросила Лайза.

— Да, я узнала ее. Разодета в пух и прах: туалет, похоже, от Готье. Выглядит очень мило.

— Она просто крыса, — прошипела Лайза. — Вот дерьмо, меньше всего мне нужно, чтобы эта затраханная клиентка командовала тут всеми!

— Какая она?

— Спроси у Роба, — ответила Лайза, ее хорошее настроение пропало. — Он здесь главный эксперт по части Мэри Уитни.

Но сообразительная гримерша ни о чем больше спрашивать не стала.

— Куда мы едем? — осведомился Роб, справедливо полагая, что нужно сменить тему разговора.

— В какое-то место под названием Ки-Бискайн. Там есть парк и маяк. Говорят, там очень хорошо, — ответила гримерша.

— С этой старой людоедкой нигде не может быть хорошо, — прорычала Лайза. — Какого черта она собирается там делать? У нее миллион приспешников, которые могли бы управиться лучше, чем она.

Конечно, она все понимала. Вовсе ничего не кончено. Возможно, все только начинается. Мэри Уитни не завязала с Робом. Мэри и Лайза — соперницы. Вот почему эта богатая потаскуха поднялась на рассвете. Она намерена присматривать за парнем, на которого нацелилась. Ха! Лайза была права: у могущественной Мэри есть слабое место. Имя этой слабости Роб. Лайза улыбнулась. Ну что ж, прекрасно! Она готова принять вызов. Готова к схватке. Красота и сексуальная привлекательность Лайзы Родригес против власти и миллионов Мэри Уитни. А призом будет не жизнь, а тело и душа парня, который сидит сейчас рядом.