Раздался вызов связи, и адмиралу Монкото пришлось скрыть удивление, увидев лицо собеседника.

– Адмирал Монкото, – зарокотал голос, – здесь бригадир сэр Артур Кейта, Имперские Кадры. Прошу вас принять мою благодарность от лица Его Величества. Я уверен, что Его Величество пожелает лично выразить благодарность вам и вашим людям в самом ближайшем будущем. Империя в долгу перед вами.

– Благодарю вас, сэр Артур. – Настроение Монкото улучшилось, несмотря на скорбь о потерях. Сэр Артур Кейта был известен тем, что зря ничего не говорил. Его голос был голосом Симуса Второго, и Земная Империя платила свои долги.

– Особо благодарен вам за этот дредноут, за то, что вы не разрушили его. – Лицо Кейта посуровело. – Нам нужна его команда, адмирал. Очень нужна.

– Мне она тоже нужна, сэр Артур. – В голосе адмирала появились стальные нотки.

– Я вас понимаю, вы и ваши люди смогут свершить справедливый суд, но мне нужны живые пленные для допроса.

– В точности то же говорит и инспектор Бен Белькасем, – признал адмирал, и лицо Кейта смягчилось.

– Так он у вас! Отлично. И он прав, адмирал Монкото.

– Не спорю, но как вы до них доберетесь? Мы выбили им почти все зубы, генератор щита не работает, но они знают, что их ждет суд. Вы уверены, что они сдадутся?

– Некоторые сдадутся, – сказал Кейта с бесстрастной уверенностью. – У меня с собой полный батальон коммандос Кадров, адмирал. Думаю, мы выкурим их из скорлупы.

– Коммандос? Батальон? – Монкото осознал ситуацию. На мгновение он чуть было не ощутил что-то вроде жалости к мерзавцам внутри корабля. Он даже прокашлялся. – Думаю, у вас действительно это получится. Но только если они не взорвут реакторы.

– Не успеют. Следите за видовым экраном, адмирал.

Когда Монкото посмотрел на дисплей, четыре линейных крейсера как раз подходили к «Порциону». Сначала показалось, что они собираются запустить «шаттлы», но первое впечатление оказалось ошибочным. Кейта имел полные планы «Проциона», и батареи ближнего боя вонзили свои лучи в борт дредноута. Операция заняла не более двух секунд. Прежде чем кто-нибудь на борту успел отреагировать, все реакторы ядерного синтеза превратились в груды раскаленных развалин.

– Ну вот, теперь они ничего не смогут взорвать, – сказал Кейта с холодным удовлетворением. – Еще одна деталь, адмирал. – Он сделал секундную паузу и кивнул. – Не знаю, можно ли оживить этот дредноут, но если можно, то он ваш. Мое слово.

Монкото поднял брови. Хотя и сильно разрушенный, он далеко не был полной развалиной и если на скорую руку залатать привод Фасета… Перспектива добавить к своему флоту судно в восемь миллионов тонн вызвала у адмирала поток связанных с этим мыслей.

– Сейчас моим людям предстоит работа, адмирал, но позже мы с вами еще поговорим. Всего наилучшего! – распрощался сэр Артур.

***

Танис Като скрылась в своей боевой броне. Шлем мягко притянулся и загерметизировался.

Она проверила сервомеханизмы штурмовой винтовки. Многие десантники предпочитали для вакуума плазменное или лазерное оружие. В атмосфере оно было малоэффективно, так как резко уменьшалась дальность действия. Даже в вакууме правильно использованная аэрозольная граната могла нейтрализовать лазер, но отсутствие отдачи делало его популярным в условиях невесомости. Конечно, лазер требовал большой мощности накачки, а плазменное оружие вряд ли можно назвать прецизионным, особенно в тесных помещениях и проходах астролета, но многие считали, что их преимущества перевешивают. Только не Танис. Штурмовая винтовка была точным инструментом, а компенсация отдачи реактивной струей давно уже доведена до автоматизма.

Она отогнала посторонние мысли. В последние моменты перед боем ее мысли всегда стремились куда-то в сторону. Вот Алли в эти моменты всегда была сосредоточеннее.

Танис отогнала и это воспоминание и вызвала на экран обзор десантного отсека. «Шаттлы» выстраивались в направлении цели. По крайней мере Алли жива. Значит, не все потеряно, надежда еще есть.

Последний «шаттл» занял исходную позицию, засветились двигатели, и корпус «Проциона» начал приближаться.

***

Монкото невольно напрягся, когда серебряные личинки полетели к дредноуту. Они такие крошки... немногим больше, чем древний предкосмический авиалайнер. И если он пропустил хоть одну огневую позицию...

Но никто не стрелял. «Бенгалы» облепили свою добычу, притянулись к корпусу, люки начали открываться.

***

Танис инстинктивно пригнулась и выругалась, когда по ее броне забарабанила очередь. Один из ее людей выдвинулся между ней и стреляющим, покачиваясь от плотного огня. Стреляли из стандартной армейской винтовки, поэтому пули густо рикошетили от брони. Его оружие поднялось со смертоносной экономичностью, характерной для стимулированного тонусом десантника, и стрелявший исчез в потоке плазмы вместе с дюжиной метров перегородки.

– Пленники, Джейк, – мягко напомнила Танис. – Нам нужны пленники.

– Извините, мэм. Увлекся. – Десантник, возвышавшийся над Танис на треть ее роста, ответил несколько виновато.

– Ладно, все равно спасибо.

Ее группа двинулась сквозь еще дымившуюся дыру. Джейк Адаме иногда забывал, к чему может привести такая «увлеченность». Боевая броня давала возможность нести тяжелое оружие. Броня Адамса, скроенная по его росту, позволяла ему нести плазменную пушку наподобие бортовой у «шаттла».

Она посерьезнела, сфокусировавшись на данных своего дисплея. Бои на борту всегда были достаточно неприятными. Даже если они знали каждый уголок, всегда могли найтись закутки для решивших драться до конца. А пираты не строили иллюзий относительно того, что их ожидает. Ее штабная группа должна была окольным путем выйти на главную цель, в то время как задачей остальных было отвлечение возможного сопротивления и обеспечение их продвижения. Они делали это, но несли потери, несмотря на свое снаряжение.

Она огляделась, сверяя маркировку проходов с показаниями своего дисплея, и удовлетворенно хмыкнула.

– Рота Бета, Шомпол прошел маршрут до Танго четыре-девять Лима вниз Зебра три. Ориентируйтесь на меня.

Капитан Шульц подтвердил, она спрятала дисплей и вывела винтовку на изготовку.

– Ну, Джейк, видишь люк там, внизу?

– Да, мэм.

– Командный мостик этого куска дерьма за этим люком. – Она улыбнулась ему и помахала рукой с танцевальной плавностью, объясняемой действием тонуса.

***

Джеймс Хоуэлл согнулся над своей не нужной более консолью. На нем был скафандр, он держался за лазерный карабин, чужой, неуклюжий предмет. Он был почти спокоен, в голове была какая-то пустота. Для надежды места не было, в страхе не было смысла. Он был готов умереть, а произойдет это через несколько минут, часов – даже месяцев, если его возьмут живым, – не имело значения. Он предал все, чему присягал, чтобы сыграть в большую игру.

Эту игру он проиграл, и его глупость привела к тому же бесславному концу бывших с ним людей.

Эхо боя доносилось до него по стали корпуса. Он посмотрел на Рэчел Шу, маленькую и смертоносную за плазмометом на сошке. Остальные сидели рядом, ожидая и не сводя глаз с люка. Каждую секунду...

Тяжелая бронированная крышка содрогнулась, мгновенно вспыхнула ярко-белым огнем, сквозь нее хлестнула колонна пламени, метнувшаяся через помещение. Кто-то оказался у нее на пути и умер, не успев даже вскрикнуть. Еще один всплеск снес крышку прочь, и в помещение ворвался первый десантник.

Хоуэлл положил карабин на консоль и нажал на спуск. Дюжина сидевших с ним людей тоже открыли стрельбу вольфрамовыми сердечниками и лучами. Десантник закачался. Его оружие плеснуло огнем, неприцельный веер сердечников дробил консоли, стойки и людей с одинаковым презрением. Рэчел Шу нажала на спуск плазмомета, и до палубы вместо трупа дошла лишь горстка пепла.

***

Танис Като подавила проклятие, когда погиб первый десантник. Это была ее вина. Другие группы несли потери, у нее потерь не было, и она утратила осторожность. Сейчас она скользнула вперед, плотно прижимаясь к перегородке и стараясь не думать об Адамсе, следовавшем вплотную за ней со своей тяжелой пушкой. Ее ум работал на волнах тонуса, сенсоры брони увеличивали чувствительность ее органов... а если им немножко помочь... Жестом она направила своего гренадера к противоположной переборке. Она отстегнула от пояса небольшой прибор и кивнула. Адаме открыл огонь смешанной лентой в режиме полной очереди. В люк полетела и запрыгала по помещению смесь дымовых и пиротехнических зарядов с небольшой примесью разрывных, потому что они хотели захватить пленных. Публика за люком прижималась к полу, чтобы уберечься от хлопушек и антилазерных дымовых шашек, и под этот адский аккомпанемент она плавным движением сбросила дистанционный прицельный сенсор. Он прокувыркался, никем не замеченный, и замер на полу. Танис удовлетворенно констатировала, что сенсор выжил.