Естественно, это «втирание» не предусматривало, что такой занятый человек как Чарва имеет достаточно времени, чтобы потратить впустую сколько-нибудь из него на подчинённых ему «грязных вояк». Что не мешало ему посылать их месить грязь всякий раз когда это приходило ему в голову.

– Почему я не удивлён, что это было озарением полковника? – сухо сказал Салака, и Чайава хихикнул. Он действительно не мог обвинить Чарву по крайней мере в одном отношении – утого действительнотакже не было времени, чтобы гробить его здесь впустую. Тем более не сейчас, когда затеянный  Фронтом Освобождения Янцзы экономический бойкот начинал оказывать серьёзное влияние на деловое сообщество. Фактически, сам он серьёзно рассматривал возможность своей отставки с должности в ополчении, чтобы уделить больше внимания своей собственной технической консалтинговой фирме. Если бы не его ноющее беспокойство, что те идиоты из Фронта Освобождения Янцзы могли бы действительно подразумевать те сумасшедшие вещи, о  которых они трубили, он скорее всего уже подал бы в отставку. Как то это было, всё жё...

* * *

– Браво, Альфа, – ясно прозвучал спокойный голос в наушнике кома, имплантированного в височную кость расположившейся на краю развернувшейся в боевую цепь команды Браво Алисии.

– Альфа, Браво, – ответил Медрано. – Начали.

– Браво, советую приготовиться к открытию огня при прохождении позиции Альфа... приблизительно через два часа они должны попасть в твой радиус поражения. Координаты по карте – Бейкер-Чарли-7-9-0, Квебек-Рентген-0-4-2.

– Альфа, Браво повторяю. Координаты Бейкер-Чарли-7-9-0, Квебек-Рентген-0-4-2.

– Подтверждаю. Ожидайте визуальный контакт в пределах один-пять ми...кх-х-хр.

– Альфа, Браво повторяю, визуальный контакт приблизительно через пятнадцать минут.

– Подтверждаю, – повторил сержант Метемич. – Альфа – пошла! Повторяю, Альфа – пошла! Альфа, подтвердите.

Алисия повернула голову, смотря налево, в сторону восточной оконечности горной долины. Несмотря на узость ущелья, ничего не мешало дальнему обзору, и она активировала свои сенсорные усилители.

Она не ожидала того, насколько... «дискомфортным» окажется хирургическое вмешательство, чтобы имплантировать стандартный пакет аугментации (расширения возможностей) морской пехоты. Фактически, это больше походило на физическую восстановительную терапию для жертвы несчастного случая, чем на что-то напоминающее «обучение»  –  как считала она прежде, чем испытала это на себе. Но как только она освободилась от опеки санитаров и смогла начать обучения, то скомпенсировала это скоростью, с которой приспособилась к новым способностям. И она не собиралась жаловаться на время вынужденного бездействия при послеоперационном восстановлении – не тогда, когда она наконец смогла видеть с остротой соответствующей хорошему биноклю даже без датчиков штатного шлема, только посылая заданную последовательность команд в свой вживлённый процессор. Она вообще-то предположила, что не должна использовать своё матобеспечение, так как параметры учебного задания специально со всей определённостью запрещали «партизанам» использование их нашлемных систем, но она полагала, что никто не посчитает это её ошибкой.

Будем надеяться.

Отдалённый ландшафт зафиксировался в кристально чётком фокусе. Ничего вообще не происходило в течение достаточно долгого времени, а затем она уловила краешек перемещения.

– У меня есть движение, – сообщила она по тактической сети отделения.

– И кем же ты можешь быть? – В ответ сухо возвратился голос Леокадия Медрано, и она вся зарделась.

– Упс, Браво-Один, это Браво-Пять, – сообщила она, благодаренье Богу, что никто больше не имел возможность видеть её пламенеющее лицо. – У меня есть движение на два восемь пять. Дистанция – она проконсультировалась с мешаниной информации, наложенной технически усиленной  нервной системой  поверх её поля зрения – одиннадцать километров.

– Первый, Второй, –  сказал Фринкело Зигер спокойно. – Подтвердите обнаружение.

– Подтверждаю достоверность, – тут же отозвался Медрано. Алисия услышала тихое царапанье по камню и скользнувший к ней оператор «плазмы» подвинулся ближе к краю их позиции. Он затих на несколько секунд, очевидно изучая ситуацию. Потом вернулся в сеть огневой команды.

– Первый подтверждает зрительный контакт с целью, – подтвердил он. – Люди, похоже что они вышли правее, чем мы ожидали. Я дал бы ещё девяносто минут или около того, учитывая то как медленно они двигаются. Четвёртый.

– Четвёртый здесь, – откликнулся Цезарь Бержерат.

– Я думаю, что с твоей позиции будет самый лучший обзор. Когда они доберутся до точки, активируй минное поле.

– Четвёртый подтверждает. Готов.

– Третий, так как они движутся с востока по этой тропе, на тебя и Пятом безопасность периметра. Сейчас выдвигайтесь в позицию Гамма.

– Один, Три подтверждает, – ответил Григорий Хилтон. – Двигаемся в Гамму.

Хилтон потянулся и хлопнул Алисию сзади по левой пятке. Она резко кивнула и оползла назад со своей позиции на карнизе, осторожно, чтобы не приподниматься и избежать вырисовывания силуэта непосредственно против света, не давая бликов от вооружения и не делая никаких движений, которые могли бы быть замеченными снизу. Только после этого она развернулась, чтобы следовать за ним в проворном, приседающем беге к ранее подготовленной вторичной позиции, которая была тщательно размещена, чтобы прикрыть единственный реальный путь доступа из долины к главной позиции стрелковой команды.

Спустя чуть более десяти минут они уже устраивались в тщательно замаскированных выемках. Инструкторы Лагеря Макензи были бы в восторге от сектора огня который имела Алисия, а она сама была впечатлена тем с какой твёрдостью Медрано настоял, чтобы они тщательно замаскировали свои позиции. Поначалу она была уверена, что довольно многие из её сослуживцев будут филонить, учитывая возможности «умного» камуфляжа Корпуса, реагирующего как хамелеон, и знания, что они действовали против всего лишь планетарного ополчения – причём не особенно хорошего – в простом учебном упражнении. Леокадий Медрано же, казалось, не считал это поводом для расслабления и, безотносительно ценности мнения простой личинки, она искренне это одобряла.

– Один, Три. Три и Пять находятся в позиции Гамма, – сообщил Хилтон, в то время как его руки уверенно выщелкнули обойму из его штурмовой винтовки M-97 и прикрепили на его место круглый бокс с четырьмястами помеченными полосками учебными патронами.

Алисия подготовила второй бокс боеприпасов, но не стала прикреплять его на своё собственное оружие. Хилтон был тяжеловооруженной единицей команды, но приложение веса большого магазина, превращавшего его винтовку в подобие лёгкого пулемёта, стоило ему определённой подвижности. Приглядывать за их флангами – эта задача возлагалась на Алисию,  в то время как он имел дело с направлением сосредоточенного огня туда, где в этом возникала необходимость. Она же в случае нужду могла быстро прикрепить второй бокс боеприпасов на своё собственное оружие; в противном случае он просто был готов для ускорения перезарядки Хилтона.

– Три, Первый принял, – ответил Медрано по сети. – Теперь все сидим тихо.

* * *

– Сержант, есть ли вообще какой-нибудь признак их присутствия? – Поинтересовался капитан Чайава, осматривая ущелье, за несколько прошедших часов ставшее ещё более скалистым, более грязным, более бесплодным и более промозглым.

– Ничего, Карсэйн Дава, – ответил сержант Нурсэмд Найма Лакшиндо, и Чайава не стал скрывать гримасу неудовольствия. Небрежное отношение Лакшиндо было – слишком часто, с  сожалением думал Чайава – правилом, а не исключение среди бойцов ополчения Янцзы. В гражданской жизни (которая, надо указать, занимала девяносто девять процентов его времени) сержант был довольно хорошим компьютерным дизайнером. Более того, он работал в консультационной фирме Чайавы. У этой ситуации были определённые преимущества с точки зрения их служебных отношений в ополчении, но это также мешало поддерживать дистанцию и надлежащую воинскую дисциплину.