— Дорогая, ты серьезно?

— Ты клянешься?

— Клянусь, клянусь.

— Я ни за что не буду заниматься с тобой сексом.

— Все понятно. Никакого секса. Просто хорошие друзья.

— Ты согласен?

— Да.

Она одарила меня долгим и серьезным взглядом.

— Хорошо. Я поеду.

Мой план состоял в том, чтобы попросить Кэролайн стать моей женой, когда часы начнут отбивать полночь наступающего нового тысячелетия. Согласен, звучит несколько слащаво, но, с другой стороны, сентиментальностью отдает все, что связано с предложением руки и сердца — кольцо с бриллиантом, холодное шампанское, преклоненное колено. Как заверила меня Софи, лучше, если я воспользуюсь уже не раз апробированной на практике формулой. Но я переживал, что Кэролайн все это может показаться немного старомодным. Не лучше ли попробовать что-нибудь более оригинальное? В ответ Софи лишь небрежно махнула рукой: «Женщины это обожают». Мне оставалось только надеяться, что она права.

Однако с приближением 31 декабря мои прогнозы оставались малоутешительными. Они были такими с тех пор, как мы приехали, но сейчас становились все хуже и хуже. В Валь д'Изер мы прибыли на следующий день после Рождества, и за несколько дней, что провели вместе, Кэролайн не оставила мне ни малейших сомнений, каким будет ее ответ. Мы спали в одной кровати — в номере была всего одна спальня, — но с таким же успехом мы могли находиться в разных часовых поясах. Не слишком хороший знак. Если она не хочет, чтобы мы были вместе хотя бы на время праздников, то захочет ли провести со мной всю жизнь?

Я спросил, может ли она охарактеризовать свои чувства ко мне как привязанность, а не любовь?

— Пожалуй, — кивнула Кэролайн. — Очень похоже на правду.

Мне словно со всей силы заехали в живот. Я хотел возразить, мол, похоже на клише в стиле Элли Макбил, но спохватился, что я сам его предложил. Тогда я попробовал подойти с другой стороны, спросив, возможно ли, что ее чувства являются чем-то средним?

— Совершенно очевидно, что я не влюблена в тебя, — парировала Кэролайн. — Если бы я любила тебя, разве отказалась бы с тобой встречаться? А чего ты ожидал? Что, отправившись с тобой на праздники, я передумаю и снова вернусь к тебе?

Откровенно говоря, именно на это я и рассчитывал. Точнее, надеялся. Она угадала мое самое сокровенное желание и посмеялась над ним, как над чем-то абсолютно нелепым. Да ладно тебе, это же просто смешно.

Однако я решил попытаться в последний раз.

— Может быть, на самом деле ты влюблена в меня, но сама еще об этом не знаешь, — с тоской забормотал я.

Она испепелила меня взглядом.

— Наверное, это замечательно — жить в твоем мире.

Ну конечно, особенно в преддверии приближающегося новогоднего вечера. И все же, несмотря на практически безнадежные шансы, я был решительно настроен пройти весь путь до конца. Я слишком далеко зашел. У меня в кармане лежало кольцо, а в холодильнике охлаждалась бутылка шампанского. Я даже надел чистые трусы по совету Криса Лоуренса.

— Обязательно надень свежие трусы, — посоветовал он. — Если она скажет «да», ты займешься с ней любовью, а если она скажет «нет», то, может быть, она трахнется с тобой из жалости.

Но сомнения по-прежнему не оставляли меня. А если Кэролайн разозлится? Она недвусмысленно дала мне понять, каким будет ответ. Почему же я продолжаю беспокоить ее ненужными вопросами? Почему вынуждаю пройти через неприятный процесс официального отказа? Я боялся, что из-за моей настойчивости она станет обвинять себя в том, что не убедила меня отказаться от этого шага, и решит полностью разорвать со мной отношения: «Тоби, я уже испробовала все средства. Это единственный способ, чтобы до тебя наконец дошло». Если я не заполучу ее в жены, то я хотел, чтобы мы по крайней мере остались друзьями.

Но поздно отступать. Смелее, дружище, смелее.

Вместо того чтобы отправиться в какой-нибудь ресторанчик, я решил сам приготовить ужин для Кэролайн. Поскольку она строгая вегетарианка, мой выбор был крайне ограничен. В конце концов я решил остановиться на грибном рисотто и большую часть дня провел, собирая и подготавливая необходимые ингредиенты. Тот факт, что до этого момента я не готовил ничего сложнее омлета, не вызывал у меня особого беспокойства. Я был уверен, что у меня все получится.

Пока я придирчиво отмерял необходимые для блюда продукты, Кэролайн стояла в дверях и смеялась. Рецепт я скачал из Интернета, который не показался мне особенно сложным, за исключением того, что на высоте вода закипает при более низкой температуре. Из-за этого у меня возникла небольшая загвоздка. Я пытался понять, означало ли это, что мне потребуется больше воды или, наоборот, меньше? И никак не мог сообразить. В конце концов мне удалось во всем разобраться, и я повел Кэролайн в столовую, сжимая в руках бутылку шампанского. Если она ответит согласием, я собирался нарушить свое правило «ни капли спиртного». Я чувствовал, как кольцо буквально прожигало дыру в моем кармане.

— Дорогая, — начал я, — у меня есть один вопрос, который мне бы очень хотелось тебе задать.

Она в ожидании посмотрела на меня. Я закрыл глаза и сделал глубокий вздох.

Неожиданно комнату огласили визгливые и режущие уши звуки.

— Балбес, — хмыкнула Кэролайн. — Из-за тебя сработала противопожарная сигнализация.

Я бросился на кухню. Как и следовало ожидать, вся вода выкипела, и от рисотто валил густой дым. Я отключил сигнализацию и соскреб то, что осталось от еды, на две тарелки. Это выглядело не слишком аппетитно, и я посыпал сверху сыр и понес ужин в столовую.

Кэролайн с подозрением уставилась на тарелку:

— Что за сыр ты сюда положил?

— Э-э-э, самый обыкновенный.

Ответ неверный. Она объяснила, что сыр делают с помощью некоего сычужного фермента, который добывается прямо из желудка коровы. Поэтому, с ее точки зрения, рисотто было совершенно несъедобным (если не считать того, что оно и в самом деле было несъедобно). Все шло не так. То, что должно было стать самой романтичной ночью в жизни Кэролайн, превращалось в сцену из «Мистера Бина». И тем не менее дороги назад не было. Я набрался решимости.

— Понимаю, что у меня нет шансов, — забормотал я, взирая на руины, в которые превратился наш ужин, — но…

— Не смей, — закричала Кэролайн, вскидывая руки, словно желая закрыть мне рот. — Я не хочу этого слышать.

Догадалась ли она, о чем я хочу спросить? Боже мой! Но я упрямо решил продолжать. Запустив руку в карман, я вытащил оттуда кольцо и положил его на стол.

— Ты станешь моей женой?

На секунду ее лицо омрачилось. О нет, подумал я. Сейчас начнется. Я собрал себя в кулак перед надвигающимся ураганом.

Но затем, к моему величайшему облегчению, она вспыхнула от удовольствия. Взяла меня за руку и широко улыбнулась, ее глаза озарились любовью. Насколько я мог судить, эта реакция была совершенно спонтанной. Похоже, мне удалось застать ее врасплох. Но почему? Разве она не была готова к этому шагу с моей стороны? Но Кэролайн действительно была искренне удивлена.

Она начала размышлять вслух обо всех плюсах и минусах возможного замужества. Минусы в десять раз перевесили плюсы, но я все равно был приятно поражен, так как ожидал от нее немедленного и решительного отказа. Я даже не слышал толком, что она говорила. Все, о чем я мог думать: «Она не сказала "нет", она не сказала "нет"». Я чувствовал себя осужденным, исполнение приговора которого приостановлено.

— Ты выглядишь ужасно довольным собой. — Она заметила мою блаженную улыбку.

— Это потому что ты еще не сказала «нет».

— Да, но-о-о-о… именно это я и имела в виду.

Я понял, что сейчас последует отказ. Стало очень грустно, но я сумел сдержать рыдания. Точнее, мне удалось сдержаться и не издать жалобные всхлипывающие звуки, в то время как слезы ручьем катились по щекам. Мне немедленно захотелось спросить, а может, тогда она просто будет снова со мной встречаться, но подумал, что это прозвучит слишком жалко. Я не хотел выглядеть в ее глазах последним неудачником.