— Алекс де Силва! — прокричал я, наклонившись к рации, чтобы Ксениак могла меня услышать. — Из «Дейли мейл». Сегодня днем вы оставили сообщение на моем автоответчике.

Прежде чем она смогла ответить, Алекс снова начал кричать:

— ОН ВЫДАЕТ СЕБЯ ЗА МЕНЯ! ЭТО Я АЛЕКС! А ЕГО ЗОВУТ ТОБИ ЯНГ! НЕ ПУСКАЙТЕ ЕГО!

Я не знал, услышала церберша или нет.

Но в это время рация вновь ожила.

— Да, я помню его. Хорошо, он может пройти.

Продолжая смотреть на Алекса, грозная стражница рассеянно подняла бархатный канат. Итак, вопреки всему мне это удалось.

— Хочу вас предостеречь, — обратился я к ней. — Подобные люди очень любят выдавать себя за кого-то другого. Не верьте ни единому его слову.

Очень скоро я понял, чего мне следует ожидать от вечера. Прежде чем оказаться на самом приеме, мне предстояло пройти по красной ковровой дорожке, отделенной по обеим сторонам бархатным канатом, под прицелом фото- и кинообъективов многочисленных телевизионщиков, журналистов и папарацци, вытягивающих шеи в попытке разглядеть, не важная ли вы птица. Даже Барри Норманн был здесь, крепко сжимая в руке микрофон. Стоило Анне Николь Смит ступить на ковер, как началось настоящее светопреставление. Люди из толпы стали выкрикивать ее имя, операторы залили ее светом своих прожекторов, на что она еще больше выпятила грудь и захлопала ресницами. Моя очередь пройти эту экзекуцию совпала как раз с тем моментом, когда последний из ее свиты незаметно проскользнул внутрь, из-за чего все переключили свое внимание на меня. Хотя я не пришел в восторг от подобной перспективы, но избежать этого было невозможно. Вздернув подбородок и расправив плечи, я решительно шагнул вперед.

Однако кто-то из зевак за моей спиной, видимо, решил отомстить мне за то, что не он, а я иду сейчас по ковровой дорожке.

— Кто это? — закричал он.

Я почувствовал, как несколько тысяч пар глаз начали пристально меня изучать.

— А, это никто, — закончил он. — Просто какой-то лысый парень.

Все вокруг мгновенно погрузилось в темноту, а меня едва не сбило с ног мощным порывом воздуха. На секунду я подумал, что всему виной маленькое торнадо. Но затем я понял истинную причину произошедшего. Узнав, что я никто, не только операторы выключили свои прожекторы, но и все папарацци одновременно опустили свои видео- и фотообъективы, вызвав тем самым штормовой порыв ветра. В результате я ввалился на прием словно пьяный матрос на борт североморского траулера.

Когда мои глаза привыкли к яркому свету, первое, что поразило меня, — невероятное количество кинозвезд. Куда бы я не бросил взгляд, всюду натыкался на ряды сверкающих белизной зубов, пшеничные поля уложенных в дорогих салонах причесок и акры сияющей загорелой плоти. Словно я оказался на страницах журнала «Хелло!». Не прошло и нескольких секунд, а я уже увидел Тома Круза, Николь Кидман, Леонардо Ди Каприо, Шарон Стоун, Ральфа Файнса, Алекс Кингстоун, Лиама Нисона и Наташу Ричардсон — причем добрался я только до бара. Позже обнаружил среди гостей также Дэвида Копперфильда, Клаудиу Шиффер, Курта Рассела, Голди Хоун, Принца, Анджелику Хьюстон, Габриэль Бирн, Ширли Макклейн, Керка Дугласа, Рози О'Доннелл, Гора Видала и Нэнси Рейган. Вряд ли будет преувеличением сказать, что количество знаменитостей на приеме превышало число простых смертных вдвое. Неудивительно, что мне было так сложно сюда попасть. Это чудо, что в такое маленькое пространство удалось втиснуть такое огромное количество раздутых «эго».

Я чувствовал себя не в своей тарелке из-за того, что я знал каждого, но меня не знал никто. Мне даже не с кем было просто поговорить. Я решил, что первым делом надо выпить. Протиснувшись к бару и получив при этом чувствительный тычок в ребра от Холли Хантер Оскаром, который она получила за роль в «Пианино», я заказал бармену «Черную метку» со льдом — замечательный коктейль из шотландского виски. Ожидая заказ, я заметил справа от меня весьма привлекательную молодую женщину чуть старше 20-ти, судя по всему, без кавалера. Это была Аманда де Кадане, бывшая ведущая шоу «Слово», одетая в нелепое платье с глубоким декольте. Ее груди практически выскакивали из него, словно две порции мороженого.

— На что вас номинировали? — Я попытался перекричать шум. — На лучшее подчеркивающее фигуру платье?

Она посмотрела на меня непонимающим взглядом.

— Я ни на что не номинировалась.

— Я знаю. Просто хотел сказать, что вы здорово выглядите.

— Простите, что?

Она повернула голову, и ее левое ухо оказалось совсем близко от моего рта.

— В этом платье вы выглядите великолепно!

— Спасибо. — Она отодвинулась. — Извините, но я должна вас покинуть. Я только что увидела своего знакомого.

Прежде чем я успел ответить, она уже была на другом конце ресторана. Мне явно не удалось произвести на нее впечатление. Впрочем, причина моей неудачи могла скрываться в том, что она малозначительная актрисулька. Да, чем мельче звезды, тем они надменнее, успокоил я себя.

Взяв выпивку, я принялся разглядывать толпу, выискивая в ней дичь покрупнее. И почти мгновенно наткнулся взглядом на Кеннета Брана. Его жена, актриса Эмма Томпсон, в этом году была номинирована по двум категориям — как «Лучшая актриса» и как «Лучшая актриса второго плана», — но на приеме ее не было видно. Насколько я мог судить, Кеннет ни с кем не разговаривал. Поэтому, глотнув немного виски, я направился в его сторону.

— Тоби Янг из «Дейли телеграф», — представился я, остановившись прямо перед ним.

Кивнув, он посмотрел на меня, словно спрашивая: «И что тебе от меня нужно?» Было очевидно, он совсем не расположен к вежливой беседе с представителем британской прессы. Я отчаянно пытался придумать какую-нибудь шутку, чтобы растопить между нами лед.

— Наверное, за этот вечер вам уже надоели безграмотные голливудские продюсеры с их излюбленной фразой: «Я просто без ума от вас в той шекспировской вещице». — Ее я постарался произнести с самым жутким американским акцентом.

Он склонил голову набок.

— Какой шекспировской вещице?

Я понял, что он не расслышал меня, и почувствовал, как начинаю паниковать. Я не мог вспомнить ни единой экранизации из той полудюжины, в которой он снимался. Поэтому брякнул наугад:

— Э… «Гамлет»?

— Его сыграл Мел Гибсон, а не я.

— О Боже, — хлопнул я себя полбу. — Я хотел сказать «Книги Просперо».

— Здесь играл Джон Гилгуд.

Я залпом проглотил виски.

— По-моему, наш разговор складывается не слишком удачно, не так ли?

— Согласен.

— Можем мы начать сначала?

— Только если назовете мою самую последнюю шекспировскую «вещицу».

Последнее слово он произнес так, словно выплюнул таблетку цианида. Я поднапряг свою память, но безрезультатно. Из всех его фильмов я видел только «Возвращение смерти». Когда стало ясно, что мне нечего ответить, он слегка пожал плечами, давая понять, что нам не о чем больше говорить. Я неохотно развернулся и, поджав хвост, ретировался к бару.

Заказав очередную порцию «Черной метки», я погрузился в невеселые раздумья. Вечер оказался не таким забавным, как я представлял. Я считал, что привычная пропасть, разделяющая знаменитостей и простых смертных, должна раствориться в неформальной атмосфере приема, к тому же обильно сдобренной бесплатной выпивкой. Разве Том Круз не представился Алексу на вечеринке Шустряка? Сейчас в это было трудно поверить, глядя, как он стоит в окружении льстецов, словно покоривший весь мир принц эпохи Возрождения. Неожиданно я понял, что Алекс наверняка соврал про тот случай. Потому что на приеме, как ни на каком другом, неофициальная иерархия Голливуда строго отвела каждому свое место. Я мог стоять всего в нескольких шагах от самых известных людей мира шоу-бизнеса, но дистанция, которая нас при этом разделяла, была бы непреодолимей любой пропасти.

Неожиданно краем глаза я заметил кого-то, кто, как и я, чувствовал себя здесь не в своей тарелке, — фигуристку Нэнси Керриган. Эта красивая 24-летняя девушка получила широкую известность в январе прошлого года, когда во время подготовки к Зимней Олимпиаде 1994 года подверглась нападению неизвестного злоумышленника, нанесшего ей удар по колену «выдвижным прутом» — как газеты назвали орудие преступления. А когда всплыла информация, что нападавший был связан с ее конкуренткой Тоней Хардинг, история стала настоящей золотой жилой для таблоидов.