Я нахмурился, логика безупречная, но то, что Иеир назвал меня братом, еще не значит, что я его родня. Я просто такой же хексен, как и он… когда-то был, пока оставался в живых.

— Не хочешь, не говори, — сказала она с легкой обидой в голосе, — я просто не люблю, когда мне лгут.

— Если честно, я не знаю, сколько мне. Примерно пять лет назад я потерял память, а что было до этого — для меня тьма. Ничего не помню.

— Хм, странно. А где ты жил?

— Ну, поначалу скитался по городу, зарабатывал на стройках, а потом меня взяли… в стражи.

— И это все? А как ты оказался в Высокой Башне?

— Ну, это долго рассказывать, просто тот отряд стражей, в котором был я, отправили в эту башню… Вот.

Она молчала, в глазах зажигаются и гаснут все новые чувства. Кажется, отчетливо уловил нечто вроде сочувствия к лишившемуся прошлого, ну да, сам виноват, нечего откровенничать.

— И все равно, ты бог, — безапелляционно сказала она. — Даже, если сам этого еще не знаешь…

Я улыбнулся, на душе почему-то легко, она так хочет увидеть настоящего бога, что готова выдать за него даже меня.

— Давай уже спать, — хитро улыбаясь, произнес я, — если я и бог, то очень ленивый.

Она с серьезным видом кивнула:

— Я посторожу твой сон, Владыка Вардес.

— Разбуди, когда придет мое время дежурить… — произнес я зевая и, откинувшись на спину, притворно громко захрапел.

Бьямка разбудила меня ближе к рассвету:

— Вставай, Владыка, у меня глаза слипаются.

— Ты всегда будешь звать меня Владыкой?

— Не волнуйся, я умею хранить чужие тайны, — сонно бросила она и, опустив голову на землю, мгновенно заснула.

Ночь выдалась донельзя теплой, и, подбросив в костер хвороста ровно столько, чтоб не потух, я принялся вслушиваться в пение сверчков. Хотя пением этот не то треск, не то свист назвать нельзя. И вообще, кому пришло в голову, что они поют?

Лягушки ведь квакают, но про них не говорят, мол, поют. Или говорят?

Воздух у костра стал сгущаться, внутри похолодело, от этого можно ждать чего угодно. Но как только воздух, странно преломляющий свет, принял окончательную форму, я с облегчением вздохнул:

— Ты меня напугал.

— С каких это пор хексен стал бояться духов? — спросил призрак, оглядываясь по сторонам. — Она спит?

— Я-то откуда знаю, может, притворяется.

— Ладно, проверю.

Призрак мага завис над спящей Трисаной, как-то внимательно на нее посмотрел и удовлетворенно прошелестел:

— Ну, теперь точно до утра не проснется, и мы можем говорить не опасаясь.

— Что-то новое? — заинтересованно спросил я.

— Не сказал бы, что новое, но все же мне нужно тебя предупредить…

— О чем?

— Я долгое время скрывался в Высокой Башне и слышал много разговоров магов.

Маги уверены, что если Дакрон промедлит с твоим пленением, то тебя убьет Серемарин…

— Это еще кто?!

— Как кто? Это один из проклятой четверки, он Бог орков. Ты забыл?

— Ааа… — протянул я, — но зачем он хочет мня убить?

— Серемарин отличается прямым характером. Он увидел нового хексена и, недолго думая, решил его убить, дабы тот не достался другим богам.

— Разве, я ему не нужен?

— Он не очень расторопный и понимает, что другие боги раньше тобой завладеют, вот и… И послал за тобой отряд ищеек.

— Кто это?

— Разновидность орков. Я точно не знаю.

— Ясно. Еще что-то?

— Еще маги уверены, что Зуулус строит на счет тебя коварные планы. Они пытаются их разгадать, чтобы не попасться самим и не подставить Дакрона.

— Не понимаю, причем тут я?

— Видишь ли, Зуулус очень коварен, он никогда не убьет тебя, даже если увидит прямо перед собой. И если он знает о твоем существовании, скорее всего, он уже использует тебя в своих планах.

— Понятно. Еще что-нибудь?

— Пожалуй, все. Я тебя предупредил, так что будь внимательней.

Я вздохнул:

— Хорошо, больше никогда не буду спать.

— Ну, дело твое. Не прощаюсь, повелитель.

Он исчез, просто растворился в воздухе, наверно, сейчас собрался где-то в другой части мира. Наверно, его совесть чиста, он исполнил долг и предупредил меня об угрозе. Но лучше бы он этого не делал: и так понимал, что мне угрожает едва не весь мир, а теперь после предупреждения я только могу подхватить паранойю. Ведь по большому счету от меня мало, что зависит, я только лишь могу перебираться с места на место, чтобы труднее было «засечь». И то вряд ли смогу скрыться от ока богов. Или что там у них…

Утром спешно позавтракав остатками зайчатины, заспешили к городу. Уже через пару часов сквозь туманную дымку, поднявшуюся от реки, увидели простирающиеся на холме белокаменные стены. Неужели у горожан, ведущих бесконечную войну с нежитью, находятся силы и время, чтобы известью выкрашивать грозные стены города.

— Нам нужно на время расстаться, — сказал Трисана. — Мои доспехи не должны видеть шпионы Империи, так что я пойду через подземный ход. Ну а ты, как великий герой, с триумфом войдешь в город.

Не дав мне время на возражения, она скрылась в тумане. А я мерными шагами, с молотом и головой Лорда в руках, стал пробираться через руины в окрестностях города.

В городе меня встретили как Суворова после перехода через Альпы. Даже намного лучше, ведь торжественную встречу победоносной армии Суворова тогда отменили, у всех свои враги и завистники.

Вдоль дорог выкрикивали имя героя толпы людей. Они ликовали искренне, ни кем не понуждаемы и не подкупленные. Их Герой пришел с победой и с головой проклятущего Лорда. Избавитель от Тьмы, Убийца Нежити, Святой Ветер — были лишь малой частью титулов, приписываемых мне толпой.

Красивые молодые девушки в нарядах из белых волчьих шкур бросают под ноги лилии и не менее красивые болотные цветы. Дети показывают пальцем, вопят от восторга, а подростки, забравшись на крыши, машут над головой красными тряпками.

Все держатся от меня на почтительном расстоянии, а на некоторых улицах, через которые я проходил, возникала незримая давка, все хотели заглянуть за голову соседа, дабы лицезреть героя, несущего трофеи.

Бьямка, наверняка, опередила намного и у ворот меня уже поджидала предупрежденная ею толпа взволнованных горожан. Слух о войске, вышедшем уничтожать Темного Лорда, распространился сразу после того, как наш отряд покинул подземный ход. И то, что из целой армии вернулся только я один, радость людей не уменьшило. Как впрочем, и мою славу…

Слава — хорошее емкое слово. Заслуживаю ли я ее? Ведь я внушил людям ложную надежду, им казалось, что они выстоят и разотрут войска Империи и Дакрона в порошок. Но я хорошо понимал, что королевство обречено. Сколько летописей я читал в Высокой Башне о том, как Дакрон испепеляет мятежные города и народы.

Если войска Империи потерпят поражение, их сменит воинство теней и демонов Дакрона. Уничтожение Лорда только продлило агонию королевства и заодно ввергнет в этот хаос еще два мелких королевства. Этих горе-союзников Ануминаса Дакрон сметет погодя.

Я вдруг вспомнил Фраста, который, как рассказала Бьямка, был одним из погибших в тронном зале, рыцарей. Пускай, я знал лишь маску дурачка, которую носил Фраст, но все же к тому парню за время перехода болот успел искренне привязаться.

— Это посланник Арайдона, — услышал я крик старухи в толпе, — хвала Арайдону.

— Это брат Иеира, — крикнули с другой стороны, — Он наш повелитель!

— Он предок семьи Призраков!

— На трон его вместо вождя!

Последнему крикуну подошедший визарий врезал кулаком по голове так, что черноволосый парень секунду качался как береза на ветру, а потом кулем рухнул вниз. Надеюсь, дело этим и ограничится.

У входа во дворец меня встретил почетный караул визариев. Кажется, простым жителям это понравилось. Вновь взревели начавшие смолкать толпы: ни один чужестранец не удостаивался чести встречаться визариями в белых одеяниях. Даже на памяти стариков элитные воины не отдавали честь никому, кроме вождя.