— С каких это пор ты стал называть меня повелителем?

— С тех самых, как только узнал, что ты хексен. Я напомню, что ты стоишь лишь на ступень ниже божества.

Я ошеломленно замер, а призрак, вновь обращаясь к Лейле, спросил:

— Это все я читал, но что еще?

— К сожалению, о хексенах я знаю не столь уж много. Выжили ли те одиннадцать хексенов в тяжелых боях с верными солдатами Арайдона или нет, мне не ведомо. К тому времени я была уже в лесу…

Вновь затронув болезненную тему, она замолчала и низко склонила голову.

— Ты можешь ответить, почему наш с тобой повелитель не столь силен, как полагается ему быть? — нетерпеливо спросил призрак.

— Я думаю, наш повелитель еще очень молод. А если это так, чтобы овладеть своими силами, потребуются столетия.

— Иными словами, — снова перебил дух, — у нас нет времени, чтобы ждать, когда ты вступишь в полную силу.

— И что вы предлагаете?

Молчание затягивалось, и когда я уже хотел всех послать, призрак шелестяще пропел:

— Я не знаю, что нам делать и куда приложить усилие. Единственное, что ясно – это наша цель. Воскресить павшего бога. Как это сделать, мне не ведомо. И в голове…, — он запнулся, и я, пользуясь моментом, бросил взгляд на прозрачную дымку в том месте, где должна быть голова, — крутится только одна мысль.

Попытаться спросить об этом самого Арайдона.

— Но ты сказал, что он мертв.

— Арайдон — сильнейший бог, сильнее любого из правящей Четверки. Даже объединившись, те не смогли уничтожить его суть, лишь заключили в темницу… А раз так, возможно, если такое мощное существо, как ты, позовет его, он на некоторое время сможет покинуть пределы темницы и дать совет, скоординировав наши действия.

— И как же я его должен позвать?

— Думаю, легче всего это сделать в его храме. Проблема в том, что после того, как правящими богами он был объявлен демоном, все его храмы были уничтожены до основания. Но тут я могу помочь: как-то читал о деревеньке, в которой спрятались недобитые служители Арайдона. И я уверен, в той деревне храм сохранился до сих пор. Ты можешь не верить, но я даже отсюда чувствую святость того места… Вы с мираклом найдете деревню в Великих Топях, а я продолжу заниматься библиотеками.

Возможно, найду еще что-нибудь полезное.

Он начал рассеиваться, стремясь исчезнуть и появиться в другом месте, но остановился на полпути:

— Миракл, ты сумеешь найти в топях храм?

Лейла не ответила, и я удивлено на нее глянул. Она смотрела на меня с вопросом в глазах, и это уже начинало злить:

— Говори, Лейла.

— Разумеется, я найду храм, о, мудрый дух.

Вероятно, успокоившись, призрак окончательно растаял в воздухе. А я без сил лег на сырую землю, пытаясь переварить услышанное. Не каждый день узнаешь, что ты бессмертен, что девушка возле тебя — древний оборотень, а сам ты и вовсе не человек.

Ух… За этим разговором забыл о грозящей мне опасности. Возможно, я не доживу до завтрашнего рассвета. Дакрон отдал приказ Магистрам расправиться со мной во что бы то ни стало. Впрочем, дух вряд ли бы смог мне помочь…

После разговора с духом прошло больше часа, и хотелось бы надеяться, что это время потратил с пользой. Я внушил себе, что смогу защититься от проклятья Гардия и его начальника — Верховного Мага. Внушение порождает веру, а вера, как известно, двигает горами.

Войдя в транс, до предела нагнетал энергию в ауру, очистил душу от всех негативных чувств, представил, что я частичка мира. Взял в руки ветвь и, молясь высоким силам, начертил вокруг себя круг на земле.

Почувствовав, что готов, сел в круг медитируя, терпеливо ждал удара.

Большая звезда на каменном полу была нарисована кровью кошек. Над краями вершин зависли в воздухе ядовито-зеленые светящиеся руны.

— Ты готов, Гардий?

— Да, Верховный. Но я не понимаю, к чему такие сложности и подготовка. Кем бы он ни был — он всего лишь мальчишка.

— Не будем рисковать, все-таки он хексен. Начинай заклятье, я буду контролировать силу.

— Да, Верховный.

Гардий вошел в центр звезды. Распростерев руки к высокому потолку, начал произносить слова, призывающие все зло в округе:

— Я призываю всех неприкаянных духов, я призываю всех алчущих демонов, я призываю слуг Тьмы и Хаоса, я…

С каждым произносимым словом я чувствовал, как в гексограмму входят прельщенные обещанием наживы «нечистые сущности». Гардий разделял их руками, один за другим направляя их во все лучи начерченной звезды.

Наконец, все лучи были заполнены ненавистью, голодом и злобой.

— Я указываю вам вашу жертву, выпейте его тело. Плените душу. Я даю вам его имя — Вардес. Я даю вам его кровь.

Он достал из золотой мантии флакон с кровью, вылив его в центр гексокграммы.

— Убейте его. Убейте! — закричал он в трансе. Энергии, которую он влил в призванную нечисть, хватило бы на вызов урагана.

Начерченная кровью звезда загорелась огнем, ядовитые руны испарились, позволяя нечисти обрести свободу. Контуры звезды словно взвились в небо. Гардий с раскинутыми в стороны руками, дико закричал вслед уходящей от него черной волне.

«Боже», — успел подумать я, когда мой начерченный на земле защитный круг ошметками разлетелся, не выдержав таранного удара черной волны. Часть волны с разгону распылилась об мою ауру. Но еще мощная, она принялась мять и корежить ее, ища бреши в защите.

Откуда-то издалека я услышал, как закричала в страхе Лейла. Моя защита сопротивлялась недолго. Еще минуту назад она казалась несокрушимой как алмаз, сейчас же она была раздавлена и смята в мягкую глину. Я никогда не думал, что человек может лишиться ауры полностью. «Господи, пожалей мою душу», — успел додумать я прежде, чем черный хоровод окончательно влился в тело.

Тьма. Тьма. Везде тьма. Я опять ничего не вижу. Абсолютная чернота. Я помню, кто я, помню, где я был. И так же знаю, что так быть не должно. Неужели я мертв?

Моя душа застряла между телом и миром духов? А может быть, это и есть мир духов?

Я не видел своего тела, ощущал себя в образе шара, парящего во тьме. Может, я ослеп? Господи, что же делать? Перед смертью все становятся верующими. И ты зовешь Господа, лишь когда чувствуешь ее приближение. Меня охватила паника, я начал говорить сам с собой, смятенные мысли путались. Если я потеряю остатки рассудка, мне — точно конец.

Тьма, повсюду тьма. Еще и тишина. Они объединились, они союзники в войне за мою душу. Где я, что со мной? Может быть, нужно куда-то двигаться? Нет. Сначала нужно понять, где я. Что происходит?

В меня влился поток демонов, духов и еще сонм прочей нечисти. Что бывает с такими людьми? Они становятся одержимыми. Я одержимый. Значит, меня просто заперли в собственном теле. Нужно изгнать их…. Нужно вырваться. Я пробовал двигаться навстречу тьме. Но она была везде и всюду, в какую сторону бы не двигался. Я представил, что вокруг меня просто барьер тьмы. Нужно всего лишь сильнее оттолкнуться и разбить вдребезги стенку из черного стекла.

Так я и сделал. Стекло разбилось на острые части, осколки разлетелись во все стороны.

Я стою в горящем городе, нет я в аду. Всюду море огня, огонь везде, куда ни брось взгляд: подо мной, посреди меня. Струи пламени, словно из паяльной лампы, бьют в рыжее небо. А с него, накапливаясь, спадает красная огненная смола, капли летят вниз, оставляя на бьющихся в агонии душах грешников дымящиеся следы. Жар, я, наконец, почувствовал нестерпимый жар. Зачем я разбил прохладное стекло?

Сверху, прямо с охваченных пламенем и огненным дождем небес, спрыгнул кроваво-красного цвета дьявол. Сам сатана явился за мной. Он протянул руку, способную ухватить меня в ладонь….

Нет. Это неправда, я нахожусь в собственном теле, меня мучают видения.

Вокруг меня образовалась прозрачная защитная стена. Медленно она расширяется, выдавливая тянувшего ко мне руки дьявола. Выдавливая весь ад вокруг меня, выдавливалась вся мерзость в моем теле. Я расширялся, из маленького шара превращаясь в Душу.