Боль утихала, он расслаблялся, даже открывал глаза. Видел воспаленные глаза Клео или кого-нибудь из старушек-воспитательниц. Вскоре снова впадал в беспамятство, и кошмары повторялись.

Но оказалось, что это не самое плохое. После очередного пробуждения, стало сниться тело изнутри. Дурацкий надоедливый сон: внутри него двигались крохотные красные червячки, толкая друг друга. Они будто старались занять правильное положение, составить какой-то узор. Походило на суету в спортзале перед построением. Передвижение детей кажется хаотичным, но уже через десять минут классы выстраивались в две шеренги по росту, и воцарялась гармония. Но у червячков что-то не срабатывало, они толкались и двигались, двигались и толкались, не замирая ни на минуту. Их мельтешение перед глазами утомляло до безумия. Хотелось самому расставить все как положено. Сдвинуть руками, заорать, чтобы послушались и перестали суетиться. Но ничего не получалось. Внутри тела не было ни рук, ни голоса. Он закрывал глаза, чтобы увидеть темноту, а видел то же мельтешение.

Наконец, смирился, уже безнадежно стал наблюдать за происходившим. В тот же момент червячки побледнели: сначала стали розовыми, потом белыми и остановились.

"Ну, вот и все… — подумал Марк. — Выздоровел", — и заснул, наконец, без сновидений.

Проснулся рано утром. Рядом на стуле спала Жания Исметовна.

Левицкий ощупал живот — перевязан. Страшно хотелось в туалет. Он осторожно сел. Голова закружилась. Он закрыл глаза и уперся руками в кровать. Через минуту стало легче, и он осторожно спустил ноги на пол. Удалось это не сразу — ноги не слушались. Каждое движение отдавалось болью. В конце концов, нащупал босыми ногами пол, обернул простыню вокруг талии — его раздели донага — и по стеночке двинулся к очистителю, где находился биотуалет.

Старушка застукала его, когда он уже направлялся обратно. Переполошилась, будто встретила привидение.

— Да что ж это такое! Сутки лежал полумертвый, только я вздремнула — вскочил и побежал! Господин майор, ну-ка ложитесь быстро и как больные люди в горшок писайте. Или вам понравилось врача из Москвы вызывать?

Будь он чуть сильнее, его бы рассмешило это кудахтанье, но Марк еле стоял на ногах, да еще простыню приходилось придерживать. Конечно, бабулька голым его уже видела, но он тогда без сознания находился. Теперь же страшно захотелось выгнать ее и одеться.

Жания Исметовна подскочила, попыталась поддержать, он зарычал рассержено, словно мотор внутри заработал. Старушка отскочила и дальше наблюдала в стороне.

Медленно он добрался до кровати. Сел. Несколько секунд тяжело дышал, потом понял, что лечь сам не сможет — живот болел невыносимо. Жания Исметовна словно мысли читала: подскочила и помогла опуститься сначала на бок, потом перевернула на спину. От напряжения у Марка выступили слезы на глазах. Он почувствовал укол в ногу. Бабулька и тут догадалась, как помочь. Вскоре холодок поднялся от ноги вверх, и боль утихла.

Жания Исметовна заметила, как расслабилось его лицо, и заговорила тихо:

— Вы бы не перетруждались, господин майор. Мы же вас так выхаживали. Весь приют за вас молится.

Левицкий открыл глаза. Силы нашлись только для одного слова:

— Врач?

Жания Исметовна поняла, о чем он:

— Да, врача вызывали из Москвы. Он обещал, что дней через пять будете здоровы. Если будете лекарства принимать и перевязки делать. А вы и в себя не приходили. Обманул, наверно.

— Зачем врача? — снова спросил Марк.

— Как же зачем? — тут же стала обороняться бабушка. — Аревик сразу сказала, что с такой раной не справится. Вот и вызвали врача.

Марк молчал. Все, что она говорила, было понятно и… непонятно. Он-то всегда думал, что воспитатели только рады будут, если он сдохнет, а они его выхаживают.

— Вы кушать не хотите?

— Воды, — просипел Марк.

Жания Исметовна поднесла к губам бутылку с тоненькой гибкой трубочкой. Трубочку вставила в рот, а сама продолжила рассказ, наблюдая, как майор с трудом глотает.

— Минут через двадцать придет Аревик, сделает перевязку. Мы по очереди у вас дежурим. Клеопатра — девушка новенькая, если помните — тоже приходит, хотя нам это не нравится. Все-таки молодой мужчина и невинная девушка…

Марк чуть не подавился. Он напился и устало откинул голову. Невыносимо захотелось спать.

Капитан Кайлаш Сингх почти никогда не отдыхал. Даже если оставался дома, мысли снова и снова возвращались к незаконченному делу. Сегодня и завтра ему полагался выходной, но это нисколько не радовало. Он чувствовал бы себя лучше, если бы удалось хоть что-то из задуманного. Он позволил себе подольше поваляться в постели. Нарине злилась, когда в выходные он поднимался ни свет, ни заря. Ей нравилось, когда ее будили поцелуями. Но не рано утром, а когда она уже выспится. Конечно, такое было возможно только в выходной день

Но настроение не соответствовало поцелуям. Кайлаш рычал внутри себя от злости: планы проваливались один за другим. Сначала произошла неудача в тренажерном зале, теперь с жучком. Уже сутки они слушали разговоры в квартире Бёрьессонов и хоть бы один, самый маленький результат появился. Этот майор оказался хитрее, чем он предполагал. Хотя, что ж тут удивительного? Столько лет шпионить и ни разу не попасться — тут надо быть профессионалом высокого класса. Наверняка уже обнаружил жучки и тихонько посмеивается над полицией.

Но госпожа Бёрьессон какова! Такое невинное лицо и такая подлая сущность. Или она просто прикрывает мужа, боится умереть с голоду, если с ним что-то случится? Или он ей угрожает? Теперь Кайлаш точно знал, что это Ева приходила в участок в день тестирования полицейских. Даже если бы Ведерников не опознал ее, уже по реакции женщины он понял, что не ошибся. "Зачем же она приходила? Специально сделала так, чтобы отвлечь меня от мужа или хотела что-то рассказать, а потом передумала?" Кажется, пока он не сможет узнать этого. В любом случае, когда дело будет закончено, ее ожидает та же участь, что и майора.

Но что же еще можно придумать, чтобы Бёрьессон вывел на необходимые материалы? И что это за материалы такие, что вокруг них столько шума?

Жена беспокойно заворочалась, скользнула рукой по его груди. Чуть приподняла голову. Рыжие локоны заскользили по его плечу. Она считала, что это соблазнительно, хотя он чувствовал только отчаянное желание почесаться.

— Опять думаешь о работе? — с упреком спросила она.

— Я не могу не думать о работе, сладкая. Моя работа нас кормит. И я хочу кормить тебя еще лучше.

— Глупости, — надув губы, возразила она. — Нас кормит мой папа. Тебе необязательно надрываться. Это все твоя гордость!

Кайлаш не стал ее переубеждать. Она хочет любить отца, считать его самым щедрым и добрым. Пусть. В чем-то он все же помогал. Ей не надо знать, что в тот день, когда он и Нарине сообщили о решении пожениться, генерал-майор охотников Згеря, отозвал Кайлаша в сторону и серьезно предупредил:

— Я хотел дочери совсем другого жениха. Но раз уж она выбрала тебя, помни: ты должен обеспечить ей такую жизнь, к которой она привыкла. Иначе она станет вдовой.

В тот миг Сингх понял, что вдовой Нарине может стать и по любому другому поводу. Вдруг муж просто надоест? С тех пор вся его жизнь состояла из необходимости во всем угождать жене и как можно быстрее продвигаться по службе. Благо голова на плечах хорошо работала…

Он старательно изображал из себя влюбленного мужчину. Хотя иногда казалось, что любовь прошла в тот момент, когда ее папаша произнес роковые слова. Но обратного пути не было уже тогда.

Выполнив супружеский долг и оставив Нарине досыпать, он пошел на кухню, разогрел себе еду, при этом ища выход из сложившейся ситуации. Как? Как заманить Бёрьессона в западню?

В этот момент зазвонил телефон. В выходной звонили только при чрезвычайных обстоятельствах. Все-таки что-то услышали у подозреваемых?