Один из полицейских заговорил по рации.

— Капитан Сингх, у дверей ярмарки никого нет, двери закрыты. Есть, — тут же раздались команды. — Рядовые Адельгейм, Ведерников, Трамп, Зозуля, Кейпшоу — остаются у выхода на лестницы. Рядовой Юзефович обыскать центральное крыло, рядовой Нзимби — обыскать правое крыло. Остальные за мной, посмотрим, что творится в тоннеле, может, оттуда была попытка проникновения.

Снова топот ног. Потом шутливые переругивания:

— Как всегда! Чуть что — сразу Ведерников. Я, может, тоже в тоннель хочу.

— Чуть что — сразу Трамп, — возразили ему от другой лестницы. — Как будто только Нзимби и Юзефович обыскивать умеют.

— Потише, — вступил третий, — а то еще услышат — получишь в рыло. Три месяца служишь, а на ветеранов наезжаешь.

— Ветераны, — процедил негромко Трамп. Видимо, он не хотел быть услышанным. — Три года в полиции уже ветераны… Ладно бы хоть ефрейторы какие захудалые были.

— В следующем году будут тебе ефрейторы. Ефрейторы, между прочим, фингалы точнее ставят, — из темноты хихикнули.

Трамп только пробурчал что-то под нос. Йорген смекнул, что возле лестницы оставили восемнадцатилетних новобранцев. Может, еще и обойдется…

— Блин, что за несправедливость! — это снова Ведерников. — Ведь чуть-чуть не дотянул до нормы охотника. Инструктор, зараза, даже за еду не согласился пяток отжиманий накинуть. А теперь прыгай по ночам за этими бесами.

Бесами в полиции назвали беспризорников.

— Дурак ты, — снова раздался ехидный голос из темноты. — Я специально не старался. Чё там у охотников? На два ящика еды зарплата больше? Зато тут люди до старости доживают, а у них что ни месяц, то похороны.

— Ага, до старости! — заспорил Трамп. — Мы тоже за неделю сержанта, ефрейтора и двух рядовых похоронили, забыл? Вот сейчас встретится еще один такой Лифтер лейтенанту — и каюк.

— Да ладно тебе, — перебил Ведерников. — Их там толпа целая. Скорее Нзимби или Юзефовича порежут.

— Типун тебе на язык, — это уже четвертый от самой дальней лестницы.

— А я все равно, хочу быть охотником, — продолжил, Ведерников тише. — Всю жизнь мечтал…

Йорген решал, что делать дальше. Можно подождать пока все утихнет, и полицейские уберутся на этаж -3. Только вот тогда сигнализацию снова включат и неизвестно, как и когда он сможет на ярмарку попасть. А сейчас двери в тоннель открыты. Попытаться туда проскользнуть? Если получится — в тоннеле есть ответвления. Они хоть и закрыты на замок тоже, но вряд ли там сигнализацию установили. Можно вскрыть дверь быстренько и там спрятаться, подождать, когда они уйдут. Они уже за собой двери проверили, второй раз вряд ли проверять будут. Правда, тогда двери ярмарки закроют, и он уже застрянет в тоннеле, пока комендантский час не кончится — двери не откроют, а потом придется ждать, когда в город будут возвращаться много людей — тогда полицейские из визовой службы не смогут вспомнить, выходил Йорген из Лондона или нет. Кажется, это лучший вариант. Он еще раз скосил глаза вниз.

Ближе к нему Ведерников, он даже видел, как тот расслаблено прислонился к стене. Он мог бы убить его на счет раз. Но убивать не хотелось. Лучше бы проскользнуть по-тихому, пока они внимательно не приглядываются.

Мысленно он уже составил в голове два плана. Лучший и худший. Худший — это придется зарезать Ведерникова, мечтающего стать охотником, забрать у него парализатор, обездвижить остальных. Оружие полицейских убивает только если очень точно попадешь в солнечное сплетение — тогда останавливается и сердцебиение, и дыхание. При попадании в голову человек теряет сознание, в остальных случаях лишь обездвиживает какую-то часть тела в зависимости от установленной мощности на срок от одного часа до суток. В общем, пока он справится с этой командой — поднимется шум, набежит еще толпа народу, придется обездвижить или убить и их. А дальше… о том, что будет дальше, не хотелось даже думать. Если он и справится, обратной дороги не будет, придется просить убежища на родине — в Нью-Йорке. Еву и дочек он потеряет навсегда. Черт бы побрал этого Депрерадовича — не сдох, сволочь до сих пор. Лизы нет, а он живой. Наверно, повышение в звании получил…

Йорген остановил себя, начал обратный отсчет: десять, девять, восемь… Ему бы только нырнуть в коридор в левом крыле, и тогда полицейские, охраняющие лестницы его уже не увидят. Четыре, три, два… Трамп стал рассказывать анекдот. Как же ты, кстати, мальчик… Ноль!

Дождавшись взрыва смеха, Йорген выскользнул из-за труб и мягко спрыгнул вниз. Гладкий костюм не зашуршал. Два шага — и он в левом крыле, невидимый для всех.

— Кто здесь? — вскрикнул Ведерников.

"Ну и нюх у парня. Хорошим был бы охотником", — Йорген приготовил нож.

— Ты чего? — спрашивает Трамп.

— Мне показалось, кто-то спрыгнул сверху и в левое крыло нырнул, — объясняет парень.

— Показалось… — лениво отзываются в ответ.

— Надо бы проверить, — настаивает Ведерников.

Йорген слушает его шаги, прижавшись к стене. Один, второй… Сейчас он покажется в проходе…

— Ведерников, стоял бы ты лучше на месте. Сейчас бес проскочит на лестнице — и не то, что охотником не будешь — из полиции вылетишь.

Парень остановился, не сделав третьего, рокового шага.

— Так проверить бы надо… — голос звучал неуверенно.

— Нзимби вызови. Ему поручили — вот пусть и проверяет. Он у нас как хищник — действует быстро. Наверняка свою работу уже закончил.

Йорген услышал, как Ведерников потопал обратно к лестнице. Опустил руку, проглотил слюну. Обошлось. Он бесшумно направился к открытым дверям тоннеля. За спиной опять разговаривали по рации:

— Рядовой Нзимби, кто-то проскользнул в левое крыло, надо бы проверить…

Йорген уже вошел в тоннель. Впереди замаячили бледно-красные фигуры. Значит, и они его видят. Он подбежал к ближайшей двери. Хорошо, что здесь замки проще, он вскрыл в три секунды и спрятался за дверью. На всякий случай ушел глубже — вдруг решат проверить. Снова замер прислушиваясь, потом включил усилитель звука, спустил в ухо проводок.

— Рядовой Нзимби, что вы здесь делаете? — различил он далекий голос.

— Господин лейтенант, разрешите доложить. Правое крыло по вашему приказанию проверено, никто не обнаружен. Рядовой Ведерников заметил, как кто-то проник в левое крыло. Я пошел вам навстречу.

— Откуда же он проник, если лестницы перекрыты, а правое и центральное крыло проверял ты и рядовой Юзефович?

— Не знаю, господин лейтенант, — растеряно ответил невидимый Нзимби.

"Пронесло", — подумал Йорген.

— Господин лейтенант, — раздался другой голос, — а вы разве не видели, кто-то у дверей показался, когда мы возвращались? Мне кажется, в левый тоннель свернул. Давайте проверим.

— Ладно, проверим. Оружие наизготовку.

Он услышал легкий шорох — открыли дверь в тоннель, где он прятался. "Да что же это за невезуха такая?"

— Видите, господин лейтенант? — когда мы на ярмарку шли, здесь закрыто было. А теперь — открыто. Точно сюда успел проскользнуть бес.

Йорген неслышно отступал вглубь. Пусть попробуют его поймать: по этим тоннелям можно всю жизнь бродить, главное, не заблудиться. Эта же мысль пришла в голову и рядовому Нзимби.

— Думаете, этот бесенок будет нас ждать? Уйдет глубже. Мы тут целый год можем за ним гоняться.

— Вот и надо его загнать так, чтобы обратной дороги не нашел, — разозлился Курмаев.

В этот момент, под ногами Йоргена что-то противно хрустнуло, он подвернул ногу, упал на стену. Древняя кладка с шумом стала осыпаться.

"Если не везет, то надолго", — стиснул зубы Йорген, чтобы не выматериться от боли в ноге.

— Выходи по-хорошему, — крикнули ему из темноты. — Поймаем, ведь на куски порвем!

"Или к хищникам выкинете…" — устало подумал он и, покрутив ногой, осторожно пошел дальше.

Единственная женщина в команде охотников была и агрессивно-сексуальной, и неприступной, как город для хищников. Казалось, ей нравилось, играть с парнями. Охотники хотели и ненавидели ее. Марк не стал исключением. Хотя ненависть появилась не сразу. Сначала только презрение, какое испытывает каждый сильный по отношению к навязанному ему слабому. Лиза и Йорген стали охотниками почти одновременно с Марком, только до этого они работали мусорщиками, а он служил в полиции. Марк прослужил в команде три месяца, когда в один день погибло сразу два охотника. Восемнадцать парней собрались в тренажерном зале, чтобы познакомиться с новыми членами команды, лишь недавно сдавших тест.