55. О ЮНОСТИ Мне говорят: Мол, мы не дышим маем, Мол, юности расцветок не берем. Ах, чудаки! Они не понимают: Мы юношествовали с Октябрем. Быть современником Огромной славы: Ленин, Включать в артерии его высокий ток! Кто был моложе нас? Какое поколенье? Когда, скажите? Кто? Мне говорят: Учитесь трелям Фета, Льют соловьи, Грохочет водоем; Ах, чудаки, Друзьям, как эстафету, Мы, умирая, Песнь передаем. И эта песнь простреленной, пропетой, Как кольт, Как молоток, в работе под рукой. Какой, скажите мне, Из всех поэтов Был больше нас поэт? Скажите мне, Какой? Мне говорят: История с колена Вам метит в грудь… Враг жив… не позабудь… Ах, чудаки! Всё наше поколенье Над баррикадами поднять готово грудь. Нас и не грел Камин благополучья, В сибирских рудниках Нас шлепал адмирал. Но рабский страх Нас никогда не мучил. И никогда Осмысленней и лучше Никто еще Не жил, Не умирал!.. 1930 56. ПЕРЕД КАРТОЙ ЭЛЕКТРИФИКАЦИИ Грядущего карта — груба: Чего там на Маркса коситься! Давайте Построим Свои отруба С бордюрчиком русского ситца! «Чего там, — толкуют Кривые умы, Мечтатели правого крена, — Вчера — Рябушинский, Сегодня — мы Едим Поросенка с хреном. Октябрь — это Классовый мир, Покой…» Довольно, философы, каркать! Мы видим совсем, Совсем не такой Грядущего нашего карту. Не в ситце березок, Не в русском овсе На старокалужском насте, — Грядущее видим На светлом шоссе Электриков-энтузиастов. Нас каждого Голод и холод прожег, Над каждым ворон покаркал, — И кровью пропитан Каждый флажок Этой великой карты! Но мы понимаем: Не сразу, Не вдруг, Не поднятым кверху бокалом, А вскинутой волей Мильонов рук Берется сияние вольтовых дуг С высоким октябрьским накалом! 1930 57. ПЕСНЯ СТАРОГО РАБОЧЕГО 1 Когда я стану стариком, Мой сын придет и спросит: «Скажи мне, где, отец, при ком Ты был семнадцатую осень?» — «Мой сын, я дрейфить не привык, Я вел на Смольный броневик…» 2 Когда я стану стариком,— Перебирая даты, Сын спросит: «Где, скажи, при ком Ты был, отец, в двадцатом?» — «Мой сын, мне домом был окоп, Мы с Фрунзе брали Перекоп». 3 Когда я стану стариком, Сын спросит: «А постой-ка, Скажи мне, где, отец, при ком Ты был на штурмах стройки?» — «Для нас был всё фабричный дым: Я был рабочим рядовым…» 4 И спросит сын меня тогда, Окинув старость взглядом: «Скажи, а где ж за все года, Отец, твоя награда?..» — «Ты — сын, ты — новый человек, Ты оправдал мой труд, мой век…» 1930 |
