— А что потом сделал второй всадник? — мягко напомнила ей Урсула.

— Он поприветствовал нас на латыни, на плохой латыни. И сказал, что он посланник от повелителя Мундзука, с поручением передать его приветствия своей невесте. Мы его тоже не пустили, поэтому он рассказал мне то, что вы уже рассказали другим командирам. Только он не говорил, что они «затаились» среди холмов. Он сказал, что они там охотились. Ловили дичь для свадебного пира или что-то в этом роде.

Она помолчала, потом спросила:

— Прошу прощения, но мы по-прежнему держим его у себя в сторожке. Что нам с ним делать?

Урсула угрюмо глянула на Пинносу и кивнула в сторону двери. Пинноса встала и крикнула, чтобы им принесли плащи. Урсула ответила часовому, дав остальным знак, чтобы они возвращались к своим обязанностям.

— Мы сейчас подойдем. Но пока вы будете нас ждать, принесите ему что-нибудь поесть. Если он действительно посланец от Мундзука, а не просто разбойник, мы должны обращаться с ним достойно, правда?

Урсула и Пинноса встретились с необычным посланником, облаченным в странную смесь одежды гуннов и франков, и выслушали его рассказ. Он заявил, что действительно был посланником и путешествовал со своим спутником. На дороге они встретились с человеком из Кельна и подружились с ним. Когда им пришло время разойтись по своим дорогам, житель Кельна вдруг рассвирепел и набросился на них, пытаясь ограбить. Сначала он убил спутника посланника, сбросил его тело в реку и попытался бежать. Посланник пребывал в сильном шоке и не смог помочь другу, но потом, когда нагнал обидчика возле ворот, был настолько разъярен, что не смог остановиться. Убил, чтобы отомстить.

После разговора с ним Урсула и Пинноса отошли в дальний конец коридора, чтобы обсудить, что же им делать дальше.

— В то, что он — один из людей Мундзука, я верю. Это точно, — голос Пинносы дрожал от отвращения.

— А что ты думаешь насчет этой истории с человеком из Кельна? — тихо спросила Урсула.

— Не знаю. Может быть, наш гость вовсе не посланник, а простой шпион. Может, он вовсе не направлялся сюда, чтобы доставить нам сообщение, а, наоборот, нес его к своим. Кто тут разберет? — Тут ее глаза сузились. — Хотя мы могли бы попытаться выудить из него правду.

Урсула резко покачала головой.

— Нет. Ничего такого не будет. Может, он и не был посланником, когда приехал к нам, но сейчас он им точно станет. — Она схватила Пинносу за руку. — По-моему, у нас есть та приманка, которая нужна, чтобы выманить зверя о тридцати тысячах головах из берлоги!

Следующие три дня тянулись целую ценность. Приготовления к «свадьбе» были закончены еще три недели назад. Им оставалось только держаться и ждать появления Мундзука.

Для того чтобы как-то отвлечь легионеров от тревожных мыслей о надвигающейся опасности и невыносимого ожидания, командиры Первого Легиона приказали заняться приготовлениями к отъезду домой, в Британию. Вскоре они поняли, что через две или три недели погода испортится и переправляться через пролив уже будет рискованно. Как только это стало ясно, Бриттола собрала командиров для молитвы о том, чтобы ситуация с гуннами прояснилась как можно быстрее и не пришлось бы откладывать возвращение домой до следующей весны.

Урсула старалась отвлечься от мрачных мыслей, составляя письмо отцу. Вернее, она несколько раз пыталась это сделать, но каждый раз понимала, что пока ей докладывать не о чем. Сначала она должна встретиться с Мундзуком. Поэтому ее перо оставалось сухим.

На четвертый день после того, как они отпустили посланника, к ним потекли доклады о появлении гуннов. Орда спускалась с холма, стоявшего северо-восточнее Кельна, и уже вступила на широкие равнины, окружавшие город. В тот вечер горизонт с их стороны так и переливался кроваво-красными огнями их костров. Урсула теперь твердо знала, что день, к которому они так готовились, неотвратимо приближался.

Позже тем же вечером, после того как закончился ужин и офицеры отправились спать, Урсула в задумчивости вышла на южный портик. Она хотела еще раз посмотреть на полосу красных огней, рассекающих темноту зияющей раной. Она была одета как обычно, в свою белую форму, только полосы были убраны назад в один тугой пучок, открывавший тонкую шею и делавший ее еще моложе.

Раздавшиеся шаги напугали Урсулу. Кто-то шел по шатким камням мостовой. И тут из теней появились Марта, Саула, Кордула и Бриттола.

— Вы должны быть в постели, — тихо сказала Урсула. — Завтра будет трудный день.

— Это тебенадо быть в постели, — раздался из-за колонны голос Пинносы. Она вышла на свет из открытой двери. — В конце концов, ты же у нас невеста.

— Урсула, мы тут все думаем, — сказала Марта, сделав шаг вперед и нежно взяв Урсулу за руку. — В нашем плане есть одна часть, которая не дает нам покоя. — Она заглянула в глаза подруги. — Каким образом ты собираешься его убить?

Урсула улыбнулась.

— Знаешь что, Пинноса, — сказала она бодро, не отводя глаз от Марты. — Ты права. Мне перед свадьбой надо бы лечь спать пораньше. Только я что-то не могу. Я вся переполнена нетерпением… и хочу есть. Олеандра! — крикнула она, развернувшись. Старая служанка появилась в дверях. — Принеси мне самое подходящее для невесты угощение — яблоко!

Олеандра поспешила выполнять просьбу своей госпожи, а подруги уселись на прохладные каменные ступени. Довольно долго они просто молча смотрели на зловеще мерцающие вдали огоньки костров.

— Урсула? — заговорила Бриттола, не поворачиваясь к ней.

— Да?

— Пожалуйста, ответь на вопрос Марты. Насколько я знаю, единственный человек, которого ты за все это время убила, — это раненый ирландец, да и то ты сделала это из сострадания, чтобы он не мучился. Во всяком случае, не…

— А почему это должно повлиять на то, что она собирается сделать завтра? — перебила ее Пинноса. — Мы говорим о мерзком гунне, а гунн — не человек!

— Нет, Пинноса, — твердо возразила Урсула. — Нам действительно следует об этом поговорить. Бриттола права. Я никогда раньше не убивала полного сил человека. Но ты ведь это делала, Пинноса? Кстати, ты единственная из всех нас, кто это делал. Расскажи мне, как это? На что это похоже? Как врезается клинок в тело человека?

— Прошу вас, давайте поговорим о чем-нибудь другом, — взмолилась Пинноса, но девушки неотрывно смотрели на нее, ожидая ответа. Она вздохнула. — Это похоже на то, как вы разрезаете мясо на блюде. Только живое оно теплое, вместо горячего или холодного, — сказала она и повернулась лицом к горизонту. Помолчав, она опустила глаза и тихо добавила: — И брызжет оно кровью, а не маслом.

Они снова замолчали. Потом Бриттола неслышно заплакала.

— О Господи! Ну почему мы должны жить в мире, полном насилия и смерти! — Она подняла глаза к нему и разрыдалась. — Когда же прекратятся убийства? Когда прекратится смерть?

Пинноса подошла к Бриттоле, обняла ее за плечи и стала тихо покачивать, приговаривая: «Тише, тише!» Урсула видела, как по ее щекам тоже стекали слезы.

— Урсула, меня завтра с тобой не будет, — напряженно и смущенно произнесла Кордула. — И я…

— Что? — мягко спросила Урсула.

— И я еще не готова… прощаться. — Она тоже заплакала, давясь слезами. Ее принялась утешать Саула.

Урсула посмотрела на Марту и увидела, что та изо всех сил сдерживается, чтобы не заплакать. Как раз в тот момент, когда Урсула ее обняла, появилась Олеандра с яблоком в руках.

— О! Спасибо, Олеандра! Именно, что мне нужно. — Урсула положила яблоко себе на колени и подняла руки, чтобы распустить волосы. Потом она снова взяла яблоко. — С кем из вас поделиться? — Но все были слишком расстроены, чтобы ответить. — Ну же, Бриттола! Тебе явно не помешает подкрепиться и заняться чем-то более приятным. Вот, съешь кусочек яблока, — сказала она, протягивая той фрукт.

Бриттола покачала головой.