Это не было совпадением, это был план Создателя. Его весть, Его направляющий свет. Все было предсказано и предначертано заранее. Даже этот дом, к которому теперь привез ее любимый.

— Мы приехали, — сказал Марк и остановил лошадей.

Снежинки все еще танцевали свой загадочный танец, когда Кей вслед за Марком прошла через дубовые двери. Марк помог ей снять плащ и пояснил:

— Здесь тепло, я все заранее приготовил… Проходи, я покажу тебе наше жилище. Думаю, что тебе понравится. Вернее, я надеюсь, что понравится…

Слово «наше» так тепло и славно прозвучало в его устах, что Кей подняла брови и улыбнулась.

Марк провел ее по всему первому этажу. Он был устроен немного необычно — ни одного коридора. Холл переходил в сумрачную библиотеку с рядами шкафов до потолка, угловой высокой печью и диванами, оббитыми полосатым гобеленом. Широкий портик из библиотеки вел в гостиную, где в огромном камине уютно потрескивали дрова, а высокие окна закрывали складки темных, как вино, штор.

Посередине комнаты стояла двуспальная кровать из темного ореха, и Марк, весело сверкнув глазами, пояснил:

— Второй этаж со спальнями я не успел обставить мебелью. Никогда не жил в этом доме, хотя построил его уже довольно давно. И вот, успел купить мебель только для первого этажа. Придется нам пока спать тут.

Арка, обшитая деревом, вела из гостиной на кухню — просторную и светлую, с окнами от пола до потолка. Окна выходили в сторону сада и гор, и вершины Лионасского кольца так хорошо виднелись вдалеке. Пол кухни покрывала светлая плитка, а буфетные шкафы были выкрашены белой краской. Белизну кухни слегка разбавляли кофейные шторы на окнах и такие же кофейные дорожки на полу.

— Столовая вон там. Я просил поварят из городского ресторана накрыть нам стол к этому времени и протопить дом. Вот, раскрыл свои секреты…

Марк взял Кей за руку и потянул за собой.

На овальном столике в полутемной комнате дрожали оранжевыми огоньками свечи, отражаясь в блестящих боках супницы и накрытых крышками глубоких мисок.

— Сервировка, правда, простая, — немного смутившись, стал оправдываться Марк, — я, по правде говоря, не успел купить посуды… Много чего еще не успел купить…

— Неважно. Все в порядке, Марк, — Кей улыбнулась, глядя ему в глаза.

Теперь, когда они были только вдвоем, и угроза смерти уже не висела над ними, сдерживаемые чувства выплеснулись, как бурная река по весне из берегов. Кей показалось, что время остановилось, замерло. Близость Марка заставляла трепетать каждую клетку ее тела, и она с бесконечной любовью, тоской и беспокойной радостью всматривалась в его знакомые и дорогие глаза с серыми, короткими лучиками, в его длинные ямочки на щеках, в две складки над носом, у бровей.

Словно яркие электрические искры пронеслись между ними. И Марк приблизившись, прижался губами к ее губам. Его теплое дыхание обожгло на миг, и Кей показалось, что пламя свечей вспыхнуло и обдало ее оранжевым жаром. Теплота родных губ горячей дрожью отдалась в груди, и она прижалась к Марку, обвив его шею руками. Что-то новое, мощное и ранее неведомое пробудилось в душе Кей, обрело силу и вызвало чувства, ей еще незнакомые.

— Кей, выходи за меня, прямо сегодня, — волнуясь, заговорил Марк и заглянул девушке в глаза.

В его зрачках, как в глубокой воде, она увидела свое отражение и почувствовала, что эта вода увлекает ее, уносит с собой. Марк обнимал ее за талию, и сердце его билось рядом с ее сердцем.

— Не могу больше ждать, и не хочу, — его голос звучал тихо и хрипло, — ты знаешь, в Суэме не принято дарить кольца, но я все-таки приготовил для тебя. Тут, в кармане должно быть…

Он торопливо похлопал по одежде и вытянул кольцо.

— Смотри, нравится?

Но Кей все глядела в темную воду его глаз. Какая разница, как выглядит кольцо?

— Нравится, Марк, — ответила еле слышно.

— Значит, ты согласна?

— Сегодня?

— Да, сегодня. Это же просто. Сочетание проводит старейшина, а свадьбы не гуляют — это считается интимным праздником, для двоих. Ник нас сочетает, я с ним договорился.

Кей взглянула на прыгающие огоньки свечей, на золотое колечко с блестящим камушком в руке Марка и ответила:

— Конечно. Я согласна.

Марк снова поцеловал ее в губы, надел на палец кольцо, легко отстранился и подошел к столу. Его взъерошенные черные волосы падали на уши и шею короткими прядками, и Кей еле удержалась, чтобы не пригладить их рукой.

— Поедим что-нибудь, хочешь?

Она даже не смотрела на стол. Наверное, еда не так важна в этот волшебный вечер. Наверное, Марк думает так же…

— Не знаю, да, наверное, — рассеяно проговорила она.

Поцелуи Марка все еще горели на губах, и голова шла кругом, будто она только что пронеслась на карусели.

— Здесь хорошее вино, из южной провинции Нгусми. Мои обозы привозят. У него необычайный вкус. С белой рыбой — просто замечательно. Попробуешь?

Кей приоткрыла крышки блюд и спросила:

— А можно, я просто поем шоколад?

— Да что хочешь…

Марк замер на мгновение, посмотрел на Кей и, еще больше взъерошив волосы, сказал:

— Если ты не хочешь есть, может, поедем прямо сейчас к Нику? А потом поужинаем вдвоем… правда, придется все разогревать, но это ерунда…

— Да, давай. Поехали, — кивнула Кей.

И снова четверка белых лошадей несла их сквозь сказочную торжественность ночи. А после Ник Пирсон, возложив руки им на головы, произнес слова древней, могущественной молитвы, соединяющей двоих влюбленных на долгие годы. Навсегда.

И сияли огнями свечи, и улыбались друзья, и трогательно звучала скрипка Галиена.

Ник одел Марку и Кей тяжелые цепочки из редкого белого золота — на маленьких кулончиках блестели крохотные изумруды.

— Теперь вы — муж и жена перед лицом Создателя и перед суэмцами. Да хранит Отец вашу семью, да благословит вас многочисленным потомством, и любовь ваша да не угаснет никогда, во Имя Сына, — сказал он.

И эхо тихим шепотом повторило слова под потолком каменного зала.

С той минуты они стали принадлежать друг другу. Им не пришлось давать клятвы верности — это не было в обычаях Суэмы. Но они и не были нужны. Кей вдруг ясно поняла, что ближе и роднее Марка никого у нее нет и не будет, и что душа ее всегда стремилась и рвалась к этому человеку, словно предчувствуя, что будет соединена с ним вечными узами.

— Ну, что, Марк, целуй жену, — весело проговорил Мас.

Мэн пихнул его в бок и буркнул:

— Уж без тебя разберутся… Верные, давайте за стол, а то я не ел с самого утра.

Марк, нежно обняв Кей, поцеловал и сказал:

— Похоже, пропал наш с тобой уединенный ужин, да?

Девушка только улыбнулась в ответ.

Грэг просыпался рано, до шести утра. В предрассветных сумерках пробирался на кухню, доставал со стола печеньки или орешки и уж потом, с кулаками, полными лакомств, забирался на кровать к Кей и Марку. Сыпал на одеяло крошки, ерзал по постели, сопел и шумно чавкал.

Но пока у него в руках оставалось хоть немного еды, можно было не вставать. Рядом с теплым Марком холодным осенним утром лежать было слишком хорошо. Но когда печенье заканчивалось, Грэга тянуло на проказы, он лез к камину, путался в длинных шторах, вытаскивал из шкафов книги и стучал на кухне ложками и кастрюлями. Тут уж — хочешь, не хочешь, — а приходилось подниматься.

В это утро Грэг громко хрустел сухарями и так накрошил в кровать, что Кей проснулась еще до того, как закончился продовольственный запас у мальчишки. Спустила на ковер ноги, попросила сухарик:

— Грэг, дай маме пожевать.

Тот сморщил нос, протянул обмусоленный кусок.

— Ну, спасибо, кушай сам, дорогой, — Кей потрепала его по темной макушке.

Сегодня ровно месяц, как они с Марком женаты. Ровно месяц назад их сочетал Ник. Слово «сочетание» в Суэме имело двойное значение. Так называли скрепление звеньев в тяжелых, громоздких цепях, что удерживали разъемные мосты и решетки городских ворот. Сочитаны — это значит, что соединены настолько крепко, что выдержат любой груз.