С этими словами Лорена хлопнула дверью.
Мария раздосадованная, раздраженная, обиженная отправилась посоветоваться с Ритой. Видит Бог, она ничего не понимала! Как она знала, Хосе Игнасио ненавидел семейство дель Вильяр куда больше, чем она сама, и вряд ли он захотел бы иметь с ними дело. Она прекрасно помнила, как сын отвернулся от Лауры, когда они навещали дона Густаво. А теперь Лорена смела утверждать, что видела собственными глазами, как они целовались у нее в доме, и была вне себя от ярости.
С годами отношения с сыном у Марии усложнялись. Он был вспыльчивым, горячим, резким. Она баловала его, и он чувствовал себя в доме главным и позволял себе распоряжаться даже ею. В конце концов, окончательно отверг Хуана Карлоса именно он. Он счел его малоинтересным, слабовольным. Он был недоволен ее дружбой с Артуро, впрямую осуждал ее, защищал крестного Виктора. Мнение Хосе Игнасио всегда было значимо для Марии. Сын был очень к ней привязан, и она понимала, что резкость и безапелляционность его суждений вызвана в первую очередь тревогой за нее и желанием ей блага. Другое дело, что по молодости лет он не всегда мог понять, в чем это благо. И вот теперь настала ее очередь высказать свое мнение относительно его знакомств, его привязанностей…
Пока Лорена была с визитом у Марии, Лаура все-таки повидалась с Хосе Игнасио. Они встретились с ним в кафе. Он позвонил ей по телефону и вызвал ее. Старушка Чана слезно умоляла ее никуда не ходить, но в то же время никак не могла устоять перед такими же слезными мольбами своей любимицы. Чана видела, как страдает Лаура, ее деточка похудела, осунулась, была сама не своя, и Чана, махнув на все рукой, отпустила ее – будь что будет!
Как счастливы были влюбленные, не сводили друг с друга глаз, не разнимали рук!
– Увези меня, Хосе Игнасио, – молила Лаура. – Я никогда не прощу маме, что она так тебя обидела, но ты должен забыть об этом и увезти меня!
– Ты еще несовершеннолетняя, Лаура, – вступил в разговор Луис, который тоже пришел в кафе вместе с Хосе Игнасио. – Твои родители отыщут тебя и вернут домой.
– Мы должны подождать, я закончу учебу и тогда заберу тебя. – Хосе Игнасио говорил очень твердо, по-мужски, для себя он уже все решил.
– Я боюсь, что за это время нас сумеют разлучить, разрушить нашу любовь… Но я буду любить тебя всегда, всю свою жизнь…
– Время пролетит быстро. Мы придумаем, как нам видеться.
– Я даже не смогу звонить тебе, – чуть ли не со слезами сказала Лаура.
– Ты будешь все передавать через Луиса, он будет у нас связным.
Луис с улыбкой закивал головой – конечно будет, будет с радостью.
– А сейчас, ребята, я должен уйти, – сказал он, – я забегу к тебе попозже, Хосе Игнасио.
Влюбленные остались наедине, но и им пора было расставаться – последний взгляд, поцелуй, пожатие руки.
– Я люблю тебя!
– Люблю тебя до безумия, Лаура!.. Прощаясь, Лаура сказала:
– Мы сделаем, как ты говоришь, Хосе Игнасио… Я вернусь домой, чтобы мама ни о чем не узнала, и буду ждать весточки от тебя… Я люблю тебя, люблю на всю жизнь, Хосе Игнасио…
Лаура вернулась домой, и старая Чана вздохнула с облегчением: все было в порядке, с чистой совестью она могла сказать Лорене, что Лаура никуда не выходила.
Вернулся домой и Хосе Игнасио. Первое, что он заметил, было огорченное лицо Марии.
– Что случилось, мама? У тебя такое грустное лицо…
– У меня была Лорена дель Вильяр.
– И что сказала?
– Кучу гадостей.
– Ничего удивительного, она же сумасшедшая.
– Думаю, что да. Знаешь, что она мне сказала? Сказала, что застала тебя у них дома и что ты целовался с Лаурой. Я ей не поверила, дель Вильяры постоянно лгут…
– На этот раз Лорена сказала правду.
На лице Марии появилось страдание – опять быть в зависимости от дель Вильяров? Столько лет она шла к независимости – внутренней, внешней, наконец добилась ее, и теперь отдать к ним в заложники сына, позволить, чтобы они распоряжались его судьбой?
– Ты не можешь мне причинить эту боль, сынок…
– Когда мы встретились с Лаурой, я не знал, что она дель Вильяр, мы полюбили друг друга, потом узнав, я не хотел ее видеть, и мы расстались…
– А что теперь изменилось?
– Лаура очень одинока у себя в доме, ее родители в ссоре, я больше не мог оставить ее без защиты, таить от нее свою любовь.
– Ты не можешь ее любить, Хосе Игнасио.
– Я люблю ее до безумия, мама!
– Дель Вильяры не позволят тебе быть счастливым. Они унизят тебя, заставят страдать, они растопчут твое счастье и твою душу. Пока не поздно, смирись, оставь Лауру. Мои слова подтверждает вся моя прожитая жизнь. Во мне говорит не месть, не желание причинить тебе боль, а жизненный опыт и знание этих людей. Со временем ты встретишь другую девушку, Хосе Игнасио, и Лаура найдет себе человека, с которым сможет быть счастлива. Я прошу тебя, сынок, не встречайтесь! Сделай это ради меня, пообещай мне! Я тебя умоляю!
– Хорошо, мама.
– Спасибо, сынок.
Мария с благодарностью посмотрела на Хосе Игнасио, положив ему на плечи руки. Она чувствовала себя счастливой, избавляя сына от дороги, по которой он было направился и которая вела в тупик. Она понимала, что отказ принесет ему и боль, и душевные страдания, но такова иногда бывает цена серьезного решения. А решение было правильным, Мария это твердо знала.
Хосе Игнасио нетрудно было дать обещание матери. Он знал, что все равно его не исполнит. Конечно, давая его, он чувствовал немалое душевное смущение и предпочел бы обойтись без подобных обещаний, но при данных обстоятельствах не мог поступить иначе. Открытая война сейчас ни к чему бы не привела, Хосе Игнасио полагался только на спасительное время, оно одно могло помочь им соединиться с Лаурой. Он полагался на естественное течение событий, а для того чтобы события протекали естественно, никто не должен был этому мешать.
Уладив неприятности с сыном, Мария принялась улаживать дела на фабрике. Приведя их в порядок, она собиралась немного отдохнуть, поехать к отцу и сестрам на ранчо. Ранчо это она купила несколько лет назад для всей семьи. Все эти годы она старалась, чтобы и сестры и братья получили образование. Научился читать и писать даже ее отец. Поначалу он говорил, что слишком стар для того чтобы учиться, однако выучился и был очень благодарен своей старшей дочери. Всю свою жизнь дон Начо работал не покладая рук, точно так же работал он и на ранчо, и ранчо процветало. Он очень любил своего внука Хосе Игнасио. Когда-то он очень болезненно пережил сломанную судьбу своей любимицы Марии, но с годами смирился и перестал об этом думать, радуясь и успехам старшей дочери, и успехам внука. Радовали его и другие дочери-невесты. Их он надеялся хорошо выдать замуж. А дочки у него выросли и впрямь на загляденье: спорые, умелые, а благодаря Марии и грамотные. Словом, оглядывая просторный дом, в котором все они теперь жили, оглядывая поля и табуны лошадей, дон Хосе Игнасио-старший мог только радоваться, что жизнь свою он прожил не зря, что воспитал хороших детей.
А Марию потянуло навестить родной дом, особенно после того, как Крисанта, ее подруга детства, которая жила теперь вместе с родными Марии, прислала к ней свою дочку Насарию. От хорошенькой смуглянки Насарии так и веяло простодушной наивной молодостью. И Мария так явственно вспомнила себя, приехавшую в огромный город и разыскивающую подругу Крисанту… Глядя на готовность Насарии трудиться в доме не покладая рук, Мария также вспоминала себя. Трогали ее и тугие косички Насарии, и ее удивленно-счастливая улыбка, с какой она осматривала все вокруг. Мария решила, что с осени Насария непременно поступит учиться, а пока пусть немного поможет Рите по хозяйству. И счастливая Насария с радостью всему училась у Риты.
Администратором у себя на фабрике Мария решила назначить Романа. Ей предложили целый список очень опытных кандидатур, но на этом месте нужен был человек прежде всего преданный ей. А кого преданней Романа могла она выбрать? Рейнальдо ее выбор одобрил. В помощь Роману нужен будет поначалу опытный бухгалтер, а со временем он и сам со всем справится. Роман и Рита были польщены выбором Марии – это ведь не только повышение, но и знак особого доверия!
