Саймону стало грустно.

Спустя час Анастасия напомнила всем, что надо бы навестить магазин и сделать несколько покупок. А потом надо встретить детей из школы, поэтому стоит поторопиться, а Кремль никуда не убежит и сюда можно будет сходить еще раз.

Центральный городской супермаркет "Торговый ряд Конова" светился гирляндами и цветными свечами. В залах было многолюдно, звучали смех и музыка. В маленьком кафе сновали официанты-половые в зелено-белых фирменных костюмах компании.

Большой румяный Дед Мороз развлекал детишек, чьи родители ходили в это время за покупками. Чучела самых настоящих оленей и большие русские сани с расшитым звездами огромным мешком для подарков стояли на небольшом возвышении. "Добрый дедушка" давал погладить олешков самым маленьким, поднимая их на подиум.

А в соседнем отделе другой громогласный бородатый Дед Мороз в паре с миниатюрной Снегурочкой устраивал конкурсы для детей постарше. На похожем подиуме стояла запряженная тройка.

В третьем отделе кампания разделилась: женщины пошли наверх в продуктовый и парфюмерный отделы, а мужчины отправились дальше в крыло здания в поисках отдела спиртных напитков. Попутно заглянув в кондитерскую, Вартанов купил шоколадки внукам, а Саймон двух больших сувенирных шоколадных зайцев.

Винный отдел поразил его обилием выбора и полным отсутствием покупателей. Кроме них у дальнего прилавка был только один посетитель, но и он, быстро рассчитавшись, вышел. Вернее даже выскочил за дверь.

Саймон скользнул взглядом по зеркальным полкам: они пестрели громкими названиями "Смирнофф", "Финляндия", "Абсолют", "Гжелка", "Сибирь", "Енисей" и многими другими. Вина и шампанские тоже поражали разнообразием.

— Чего изволите? – перед ними вырос продавец в уже знакомом темно-зеленом жакете с услужливой улыбкой на лице.

— Нам бы водочки, – обратился к нему Вартанов.

В его голосе Саймон уловил некоторое стеснение.

— Полный выбор. Позвольте полюбопытствовать, вам по какому случаю?

— К приезду гостей. – Вартанов кивнул на Саймона.

— В таком случае могу порекомендовать "Столичную" или "Ямскую", – начальник отдела поманил из-за прилавка расторопного молодого продавца.

Тот опрометью кинулся к полке доставать бутылки.

— А есть что-нибудь экзотическое, на сувенир? – спросил Саймон директора.

— Если вы хотите сделать подарок другу, я бы посоветовал вам "Финляндию" или "Енисей". "Камчатский Гейзер" к сожалению еще не завезли. Заходите после обеда, – извинился "зеленый жакет". – Ну, так как? Вы будете брать?

— Пожалуй, – профессор уверенно посмотрел на начальника отдела. – Сделайте нам пару "Столичных", "Финляндию" и "Енисей". Да, и не забудьте шампанское – лучше "Советское". С нами дамы.

— Сию минуту-с!

Директора сдуло, как ветром и через пять минут на прилавке стояла украшенная лентами и рождественской открыткой корзина, из которой торчали горлышки бутылок, пересыпанных золотистой стружкой. В воздухе запахло сосновой смолой.

— С вас семьдесят шесть рублей.

Глаза Саймона полезли на лоб (в Европе это стоило вдвое дешевле), но профессор, не раздумывая, достал сотенную бумажку, протянув ее кассиру. На выходе к Саймону подошел давешний директор и вручил красивый футляр с оплетенной бутылью:

— Это новогодний подарок юбилейному покупателю. Вы сотый клиент этой недели.

Опешивший Саймон не нашелся, что сказать и только пожал протянутую ему руку.

— Заходите еще. Рады будем помочь.

— Благодарю, – ответил профессор, и они вышли за стеклянную дверь.

— У вас такая дорогая водка! – воскликнул Саймон.

— О, не удивляйся. Это пережитки борьбы с алкоголизмом. Была и такая проблема в России, – Вартанов шумно вздохнул. – Сто рублей не деньги. Раз в пол года можно и потратить. И потом, ты у меня в гостях.

— И все же странно, так мало посетителей. Он не шутил насчет сотого?

— Это еще предновогодний ажиотаж. А так – дай бог, пятеро в неделю заходят. Можно цену и втрое снизить, все равно никто не будет покупать больше, – профессор расхохотался, увидев вытянувшееся лицо Саймона.

Большой неповоротливый джип-вездеход "Ярославич" подобрал их с детьми у парка Победы. Когда огромный монумент к двухсотлетию победы над Германией исчез за поворотом, Саймон накинул ремень и оглянулся на Джулию, сидевшую позади с Анастасией и мальчиками:

— Ты не замерзла?

— Нет, – Джулия поплотнее запахнула куртку и с интересом стала разглядывать проносившийся за окном пейзаж.

Движение было интенсивным, но водитель джипа умело находил путь в потоке машин.

Это был бородатый, неразговорчивый мужчина в кожаном кепи, на вид ему можно было дать лет сорок. Он сосредоточенно глядел на дорогу, не обращая внимания на пассажиров.

Саймон тоже посмотрел вперед. Профессор рядом с ним задремал. Дорога стрелой уходила к горизонту, укрытому ровной серой пеленой туч.

По обеим сторонам высились многоэтажки, перемежавшиеся скверами. Везде было людно: массы детей играли в снежки и лепили снеговиков. Вскоре высотные застройки сменились двух – трехэтажными домами за заборами, а еще чуть погодя частными усадьбами. Только далеко в стороне, за небольшим леском темнели громады нового района.

Фасады дач удивляли разнообразием стилей, но все они гармонично вписывались в картину русской зимы и Рождества, часто рисуемых на открытках.

Вдруг Саймон увидел на опушке сосняка настоящий деревянный сруб-пятистенок. Из его трубы столбом вверх шел сизый дым. Бревенчатые стены с прядями черного мха, прятались в тени строевого леса.

Картина была завораживающая. На завалинку дома вышел колоритный седобородый старик, к которому с веселым лаем подлетели, виляя хвостами, три или четыре дворняги. Когда избушка скрылась за поворотом, звонкий лай был слышен еще минуты две.

— Кто это? – спросил Саймон.

— Это писатель Георгий Карцев, – ответил водитель.

Саймон даже вздрогнул от неожиданности: попытайся он вспомнить имя соседа по лестничной площадке, у него это вряд ли получится, а здесь старик в совершенно другом краю города. Может быть даже не знакомый лично с водителем.

— Он ваш знакомый?

Водитель улыбнулся и покачал головой.

— Вы читали его "Сибирские заметки"? – спросил он в свою очередь.

Саймон к стыду своему признался, что не читал и более того – вообще не слышал об этом авторе. Тогда Павел начал рассказывать Саймону биографию писателя, пересказал пару его романов, интересно раскрыв свой взгляд на них, и даже пообещал подарить книгу.

— Скажите, – поинтересовался Саймон у водителя, – вы так хорошо знаете русскую литературу. Почему с университетским образованием вы пошли работать водителем?

Теперь удивился уже Павел:

— Что вы! У меня простое образование колледжа. А водитель это моя специальность. Я учился год в школе и еще четыре на факультете автомеханики, – Павел оторвал взгляд от дороги и мельком взглянул на Саймона.

— Но, вероятно, литературу вы изучали сами?

— Нет, мои знания ограничиваются рамками учебной программы. Ну, может быть, еще была хорошая библиотека у бабушки.

Саймон кивнул и снова посмотрел в окно.

— Вот мы и дома! – профессор, казалось, бодрствовал всю дорогу. – Видишь тот поворот, Саймон? Двухэтажное здание с мансардой. Это наша загородная резиденция.

Вартанов гордился, и было чем. В глубине большого парка, через который вела широкая, мощеная камнем дорога через можжевеловую аллею, стоял роскошный дом в стиле ретро. Высокая двухстворчатая дверь за широкой лестницей, резная колоннада, поддерживающая изящный, но простой, без рисунка, фронтон и фигурная черепичная крыша с бронзовым флюгером в виде парусника.

Здание было сложено из крашенного в желтый туфа, гармонично сочетавшегося с темно-зеленой черепицей. На краях водостоков повисли длинные сосульки, на жерлах труб шапками лежали сугробы.

Машина подъехала к воротам, и створки почти сразу же разошлись в стороны, открывая путь. Джип не спеша въехал за ограду. Только сейчас Саймон заметил скрытый между туй и карликовых елей домик сторожа. Тот в окошко вежливо поздоровался с профессором и гостями. Вартанов махнул рукой в ответ и обратился к шоферу: