Евгений посмотрел на часы над входом в зал ожидания. Они показывали семь вечера. Шухарт никогда не опаздывал, но сегодня он задержался уже на пятнадцать минут. Такое случилось впервые и Евгений уже начинал беспокоиться.

Совсем недавно он простился с Москаленко и теперь ждал Рема: сегодня должен был состояться решающий разговор.

— Заждался? – Шухарт подошел совершенно незаметно.

Евгений слегка вздрогнул.

— Ты где пропал? Что случилось?

— Не волнуйся, пневмоэкспресс отстал от расписания. Я ведь в Новый Киев еду аж из Белграда.

Евгений взял ноутбук.

— Идем в ресторан, там и поговорим.

Когда официант подал блюда и оставил их одних, Евгений заметил:

— У меня для тебя хорошая новость. По твоему вопросу уже все решено, – он поддел вилкой лист салата и отправил в рот. – Ты неплохо поработал на нас, так что заслужил гражданство.

Шухарт молча продолжал есть.

— Благодаря тебе удалось вогнать Израиль в кризис.

— Не стоит благодарности, – сказал Шухарт и продолжил сосредоточенно жевать.

— Самое главное, что ты дал нам возможность накрыть проект "Адам". За одно это у нас дают Героя России.

— А мне дадут? – заинтересованно спросил Шухарт.

— Постараюсь, Рем, – Евгений налил себе томатного сока. Несколько капель попало на манжету и он досадливо стряхнул их.

— Уж постарайся, – в голосе негра все сильнее проступала веселость.

— Что с тобой, Рем? – Данилов удивленно посмотрел на товарища.

— Ничего, Женя. Я в полном порядке.

— Готовь чемоданы, скоро в Россию поедешь. Я уже и место работы тебе присмотрел, – Евгений отпил из стакана.

— Спасибо, Женя. Не стоит утруждать себя, – Шухарт наполнил стакан водкой до половины и осторожно долил томатным соком.

— Ты не хочешь работать по специальности? – Данилов попытался поймать взгляд Шухарта. – Ведь ты же сам жаловался на то, что специалистам вроде тебя нет места в Африке.

— Почему ты решил, что мне так уж нравится евгеника? – Рем развалился на стуле и следил за Евгением сквозь стекло стакана.

— Тебе же нравилось учиться, разве не так?

— То было раньше.

— А что изменилось теперь?

Шухарт долго молчал, прежде чем ответил:

— Тебе наверное не понять меня. Со стороны всегда виднее, Женя, – сейчас он говорил тихо и все веселье слетело с него напрочь. – Ты веришь, что евгеника это путь в будущее, что она спасет мир. А я вижу смерть. Нет, не смерь евгеники, а смерть мира.

— Что за бред! – взорвался Евгений, но Шухарт не дал ему продолжить:

— Я же говорю, что тебе не разглядеть следов начавшегося разложения.

— Какое к чертям разложение? – Евгений зло прервал объяснения Шухарта. – Ты в своем уме? Без евгеники мир задохнется! Это тебе не Африка, где население еще может расти бесконтрольно. Мир исчерпал ресурс площади и питания.

— Я не о том. Самое сильное государство разрушалось, если его точил червь разложения морали. Не к тому ли ведет евгеника? Во что превращается человек, ратующий за убийство? – Шухарт сделал паузу. – В Третьем Рейхе тоже было евгеническое учение. И оно было обязательным для всех.

— Чушь! – Евгений стукнул ребром ладони по крышке стола. – Ладно, что это мы сцепились с тобой. Так ты готов перебраться в Россию?

— Нет, Женя. Я передумал, – Шухарт смотрел на него улыбаясь. – Ты удивлен. Хорошо, я объясню тебе: ты поверил. Что мне страсть как хочется попасть сюда, в твою страну. Это вовсе не так. Я неплохо заработал на твоей устаревшей информации. Ничего, что технические новинки были десятилетней давности – нам и такие будут впору, – Шухарт оперся о край стола. – А вот то, что нес своему начальству ты, полнейшая липа. Проект "Адам" вовсе не связан с лазерной пушкой. Это генетическая программа создания бойца будущего – направленная мутация. Я думаю, ты вспомнишь гипотезу Вартанова? Так вот, она оказалась верна.

Евгений почувствовал, как пол уходит из-под его ног. В голове шумело как после хорошего удара.

— И все попытки сближения России и Черного Альянса так и останутся на бумаге. На днях у нас произойдет переворот, и моя роль в нем будет не последней. Так что самое время готовиться к грядущей войне, – Шухарт стал собирать вещи.

— Ты куда направляешься? – Евгений все еще не мог поверить, что его так долго водили за нос.

— У меня скоро самолет на Преторию. Нельзя опаздывать, – Шухарт поднялся.

— Почему ты так легко мне все открыл? Неужели ты не боишься, что все станет известно моему шефу?

Шухарт посмотрел на Евгения с сожалением:

— Вряд ли. В твоем стакане был синтетический яд, который начнет распадаться сразу после твоей смерти. Диагноз – сердечный приступ. Да и по возрасту тебе уже пора. Давай попрощаемся.

Евгений попытался встать, но в глазах поплыли цветные круги, ноги стали непослушными. Он начал валиться на стол.

Шухарт, не дожидаясь, когда набегут официанты и полиция, направился на посадку.

В полном молчании чернокожая девушка в белоснежной блузке и светло-серой юбке обнесла кофе и бутербродами всех присутствующих и направилась к выходу из конференц-зала.

— Кенди, будь добра, проследи, чтобы нас в ближайшие полтора часа никто не побеспокоил, – премьер-министр Джеймс Крюгер осторожно пригубил из фарфоровой чашки.

Девушка на секунду задержалась и, кивнув, исчезла за ореховой дверью.

Зал молча ждал, что скажет премьер-министр.

— Господа, мы сегодня собрались здесь для того, чтобы обсудить ряд важных и приоритетных проблем, ставших на пути развития Альянса Зулу в целом и Зулуленда в частности. Ни для кого не секрет, что сейчас не лучшие времена для Южной Африки: мы в меньшинстве, причем в самом прямом смысле слова, – на этих словах губы говорившего скривила скорбная усмешка. – Черного населения Земли осталось не более семи процентов. Полтора миллиарда! И из них на территории Черного Альянса проживает не более девятисот миллионов. Наши ресурсы велики, но мы почти не ведем официальной торговли, что сказывается на нашем экономическом положении. Впрочем, – здесь Крюгер взял себя в руки, и его речь снова зазвучала спокойно. – Министр иностранных дел и секретарь экономического совета сами обрисуют вам ситуацию.

Премьер кивнул, уступая роль спикера министру Мкабайя. Тот поправил галстук и откашлялся:

— В современном мире сложилась ситуация, прямо скажем, критическая, – он потеребил салфетку. – Две крупнейшие империи азиатского региона решили заключить альянс против третьей. Я говорю о Японии и России. Причем к альянсу против Китая присоединились уже Израиль и Австралийский Союз. Стоит ли говорить о том, что при бескомпромиссности поведения Китая это чревато большой войной.

— Простите, а какова позиция Европы и Америки? – перебил министр энергетики.

— Это не столь важно: Европа уже давно идет на поводу у России, – Мкабайя заметно нервничал, – а у Америки свои внутренние проблемы. Ее уже давно не интересуют внешние события.

— И зря, – добавил глава внешней разведки. – По последним данным Япония намеревалась вторгнуться в Панамериканский Союз в ближайшие месяцы. Недавние землетрясения и неразбериха на побережье – скорее всего и есть завуалированное нашествие.

— Я даже и не знал, – удивился Мкабайя.

— Разумеется, – улыбка разведчика была холодной. – Иначе, зачем мы были бы нужны.

— Так вот, – продолжил министр иностранных дел, – мир стоит на грани войны. И наша задача – использовать эту нестабильность в своих интересах.

— Но позвольте спросить, как? – на этот раз вопрос задал советник по средствам массовой информации.

— Вот об этом мы и поговорим с вами сегодня, – неожиданно взял вновь слово Крюгер. – Вы уже ознакомлены с материалами по проекту "Адам"?

Он положил руку на кассету, лежавшую на крышке стола. Все едва заметно кивнули, вспоминая кадры битвы генетических уродов в джунглях Конго.

— Думаю, нет смысла объяснять, что в наших руках совершенное оружие будущего, – премьер обвел взглядом присутствующих. – Мы должны использовать его в предстоящей войне.