— Да, именно так, — кивает Элиана с восторгом. — Отец писал об этом в своих записях. Связующий это баланс и гармония между всеми стихиями. Без него четыре стихии пребывают в хаосе и разрушении.

— А вот здесь, посмотри, — показываю пальцем на другой фрагмент текста. — Здесь описание самого процесса работы с магией. Маг не принуждает стихию силой и не заставляет ее подчиняться. Он просит о помощи и договаривается с ней. Он находит гармонию и баланс.

— Гармонию, — повторяет Элиана задумчиво. — Не грубое принуждение и не силовое давление. Именно гармонию и взаимопонимание.

Смотрим друг на друга, и в ее глазах я ясно вижу понимание и искреннюю надежду.

— Современная магия в нашем мире работает исключительно через принуждение и насилие, — говорит она с горечью. — Маг грубо берет силу, не спрашивая разрешения, и заставляет стихию подчиниться его воле против ее желания. Именно поэтому она бунтует и мстит. Именно поэтому она медленно разрушает тело мага изнутри.

— А истинная древняя магия добровольное сотрудничество, — добавляю я с пониманием. — Равноправное партнерство между магом и стихией. Они работают вместе, помогая друг другу.

— Да, — Элиана улыбается, и это первая настоящая улыбка, которую я вижу на ее обычно суровом лице. — Да, именно так все и работает.

Продолжаем увлеченно работать. Расшифровываем новые фрагменты текста, сравниваем символы из разных источников, ищем закономерности и связи.

За окном медленно темнеет, наступают сумерки. Элиана зажигает несколько свечей на столе. Их мягкий теплый свет освещает комнату и пергаменты.

— Ты не устал? — спрашивает она с заботой.

— Нет, совсем нет, — отвечаю я честно. — Я просто в восторге от всего этого. Это невероятно интересно и важно. Мы действительно находим что-то значимое.

— Да, ты прав, — она смотрит на меня с теплотой. — Ты очень хорошо работаешь с древними текстами. Отец был бы доволен тобой и твоими успехами.

Впервые слышу настоящее тепло в ее обычно холодном голосе.

— Элиана, мне очень жаль, что с твоим отцом случилось такое, — говорю я искренне. — По всему видно, что он был действительно умным и мудрым человеком.

— Он был великим человеком, — она отворачивается к окну. — Совет смертельно боялся его знаний и влияния. Именно поэтому они его убили.

— Расскажи мне, пожалуйста, что именно случилось тогда, — прошу я тихо.

Элиана долго молчит, глядя в окно. Потом медленно садится на стул.

— Пять лет назад отец публично заявил перед всеми, что нашел неопровержимые доказательства существования истинной магии, — начинает она. — Он хотел представить их Магическому Совету официально. Я отчаянно пыталась отговорить его от этого безумного шага, говорила, что это смертельно опасно. Но он не стал меня слушать. Он наивно верил, что если покажет убедительные доказательства, Совет обязательно поддержит его и согласится на реформы.

Она смотрит на пламя свечи, и огонь отражается в ее печальных глазах.

— Он выступил перед полным составом Совета в главном зале, — продолжает Элиана. — Показал все свои записи, диаграммы, древние тексты. Подробно рассказал о Связующем и о том, что истинная безопасная магия действительно возможна. Члены Совета молча слушали его речь. А потом Верховный Магистр Тенераус медленно встал со своего места и холодно заявил, что отец практикует запрещенную магию и пытается разрушить основы существующего порядка.

— Запрещенную магию? — переспрашиваю я с недоумением. — Но почему?

— Потому что любые попытки изменить существующую систему магии автоматически считаются запрещенными и преступными, — объясняет Элиана с горечью. — Совет жестко контролирует абсолютно всю магию в нашем мире. Они категорически не хотят никаких перемен и реформ. Они смертельно боятся потерять свою власть и контроль над магами.

Элиана сжимает кулаки до побелевших костяшек пальцев.

— Отца арестовали прямо в зале Совета, не дав ему договорить, — говорит она сквозь зубы. — Судили его на следующий же день на закрытом заседании. Приговорили к немедленной казни за государственную измену. Через неделю его не стало. А наш древний род официально объявили опозоренным навечно. Меня немедленно изгнали из Академии, где я училась. Отобрали все наши земли и титулы. Оставили только этот дом из милости.

— И ты одна с тех пор? — спрашиваю я тихо.

— Да, совершенно одна. Уже пять долгих лет.

Протягиваю руку и осторожно кладу ее на плечо Элианы. Она не отстраняется, не отталкивает меня.

— Мне действительно очень жаль, — говорю я искренне.

— Я знаю, и я верю тебе, — она смотрит прямо на меня. — Именно поэтому я хочу любой ценой закончить дело, которое начал мой отец. Доказать всем, что он был абсолютно прав. Что истинная магия действительно существует и доступна. И ты поможешь мне в этом, верно?

— Верно, — киваю я решительно. — Обещаю тебе.

Сидим в тишине несколько минут. Свечи медленно догорают. За окном уже полная ночь.

— Пойдем спать, — говорит Элиана устало. — Завтра продолжим работу с новыми силами.

Выходим из кабинета, и я иду в свою комнату. Ложусь на кровать полностью одетый. Устал, но сон почему-то не приходит. В голове роем крутятся мысли: символы, диаграммы, слова Элианы о прошлом.

Связующий. Истинная магия. Гармония со стихиями. Я здесь явно не случайно, это становится все очевиднее. Манускрипт каким-то образом привел меня сюда, к Элиане и ее отцовским записям. Но что мне делать дальше? Какой следующий шаг? Засыпаю с этой тревожной мыслью в голове. Просыпаюсь от пронзительного женского крика, полного ужаса.

Мгновенно вскакиваю с кровати, сердце колотится как бешеное. Крик повторяется снова, еще громче. Женский голос. Элиана. Выбегаю из своей комнаты и бегу к ее двери. Распахиваю дверь, не стучась.

Элиана стоит у окна и смотрит вниз на улицу. Лицо смертельно бледное от ужаса, глаза широко распахнуты.

— Что случилось?! — кричу я, подбегая к ней.

Она молча показывает дрожащей рукой вниз. Подхожу к окну и смотрю. Внизу, прямо на мощеной улице перед домом, лежит мужское тело в темной одежде. Вокруг тела медленно растекается большая лужа крови. И на груди у мертвеца четко вырезан знакомый символ. Тот самый символ из древнего манускрипта. Символ Связующего.

Стража приходит на самом рассвете, когда город еще спит. Просыпаюсь от настойчивого стука в входную дверь и грубых мужских голосов внизу. Элиана быстро спускается по лестнице, и я выхожу из своей комнаты, осторожно смотрю через деревянные перила вниз.

Двое стражников в темной форме стоят у порога, их силуэты четко вырисовываются в предрассветном свете. Один из них жестом указывает на улицу и говорит что-то быстро и резко. Элиана качает головой и отвечает спокойным, ровным голосом, в котором я улавливаю нотки аристократической надменности.

Стражники переглядываются, еще что-то спрашивают, а потом разворачиваются и уходят. Элиана медленно закрывает дверь и запирает ее на массивный засов. Поднимается наверх по лестнице, и я вижу, что лицо у нее напряженное, губы сжаты в тонкую линию.

— Что именно они хотели? — спрашиваю я тихо, боясь, что они могут услышать нас снаружи.

— Расспрашивали про труп, который нашли рано утром на соседней улице, — отвечает она коротко, проходя мимо меня к своей комнате. — Хотели узнать, слышала ли я что-нибудь подозрительное ночью.

— И что ты им ответила?

— Сказала, что спала крепко и ничего не слышала до самого рассвета.

Пауза.

— Что еще я могла сказать?

Спускаемся в небольшую гостиную на первом этаже. Элиана опускается на стул у стола, и я сажусь напротив нее, чувствуя, как нарастает тревога.

— Кто был этот человек? — спрашиваю я, не в силах выкинуть из головы мысли об убийстве.

— Не знаю, стража не сообщила мне его имя, — она трет виски пальцами, словно пытаясь прогнать головную боль.

Молчит. Смотрит в окно.