Замедляюсь послушно, стараясь контролировать себя. Пью воду из деревянной кружки — холодная, кристально чистая, с едва уловимым привкусом трав.

— Элиана, — начинаю я осторожно, откладывая кусок хлеба. — Почему ты так сильно рискуешь? Совет внимательно следит за тобой. Если они узнают, что ты помогаешь мне, что изучаешь древние тексты, пытаешься вернуть истинную магию…

— Казнят меня, — заканчивает она за меня спокойно, и голос звучит ледяным. — Знаю прекрасно. Прекрасно понимаю риски. Но мне всё равно теперь. — наклоняется вперед, и в холодных глазах вспыхивает яркий огонь. — Хочу доказать всему миру, что отец был абсолютно прав. Что истинная магия существовала реально. Что его казнили не за ужасное преступление, а за то, что он смел говорить неудобную правду. За то, что он был слишком близко к разгадке тайны.

В голосе звучит боль, глубокая и всё ещё не зажившая. Гнев, направленный на тех, кто жестоко отнял у нее любимого отца. Решимость железная, которая не знает компромиссов и отступлений.

— Я помогу тебе, — обещаю я, глядя ей прямо в глаза. — Сделаю всё, что в моих силах и возможностях.

— Посмотрим на деле, — говорит Элиана, откидываясь на спинку стула. — Слова дешевы и ничего не стоят. Дела важны, результаты. Доедай быстрее и отдыхай. Завтра начнём работу рано утром. Я категорически не люблю бездельников и лентяев.

Встаёт из-за стола и уходит на второй этаж, не оборачиваясь. Я остаюсь один за столом, медленно доедая хлеб. Встаю наконец, подхожу к окну. Солнце уже высоко в небе, близится полдень.

Два дня назад я был в своей привычной квартире. Работал с интересным манускриптом, жил обычной, размеренной жизнью. Строил академическую карьеру, переживал из-за расставания с Катей, мечтал о профессорской должности. Теперь всё это кажется таким невероятно далёким, нереальным, как будто было в совершенно другой жизни, в другой реальности.

Здесь я абсолютный никто. Чужак из другого мира. Путник без денег, без малейшего знания языка, без понимания устройства мира. Полностью зависимый от чужой помощи и милости.

Но есть и возможность, призрачная. Записи отца Элианы. Древние тексты. Может быть, там найдутся ответы на мучающие вопросы. Может быть, я смогу понять наконец, почему манускрипт привел меня именно сюда. Что означает это загадочное слово: Связующий.

Поднимаюсь в свою комнату медленно, беря с собой тяжёлый словарь. Ложусь на мягкую кровать, открываю книгу. Начинаю методично изучать символы, слова, пытаясь найти закономерности, запомнить хоть что-то.

Засыпаю почти сразу, не успев прочитать и десяти слов. Усталость невероятная накопилась за эти безумные дни, и тело настойчиво требует отдыха. Сон глубокий, спокойный, без сновидений. Впервые за очень долгое время действительно спокойный и восстанавливающий. Просыпаюсь резко от громкого стука в дверь.

— Александр, быстро! — голос Элианы звучит напряженно, и в нём отчётливо слышится нотка страха.

Вскакиваю с кровати мгновенно, сердце колотится. Бегу к двери, распахиваю её. Элиана стоит на пороге, и лицо её мертвенно бледное, глаза широко распахнуты от ужаса.

— Что случилось? — спрашиваю я, и голос срывается от внезапного страха.

— Сюда идет стража, — говорит она быстро, хватая меня за руку холодными пальцами.

— Сюда идет стража? — переспрашиваю я, чувствуя, как напряжение сжимает грудь.

— Не знаю точно, почему они идут, — Элиана подходит к окну и смотрит на улицу. — Возможно, кто-то видел, как я забирала тебя из тюрьмы, а может, соседи донесли. Сейчас это неважно. Если они найдут тебя здесь, начнут задавать вопросы и проверят твою ауру. Тогда сразу поймут, что ты не обычный человек.

— И что будет потом? — спрашиваю я, хотя ответ и так понятен.

— Тебя заберут в Совет для допроса, а меня арестуют за твое укрывательство, — отвечает она.

Смотрю на Элиану и вижу в ее лице спокойствие, но глаза выдают тревогу.

— Что мне делать? — спрашиваю я тихо.

— Прятаться, — Элиана хватает меня за руку и тянет к лестнице. — Быстро, за мной!

Мы спускаемся вниз, проходим через кухню, и Элиана открывает узкую дверь в подвал. Темные каменные ступени уходят вниз во мрак.

— Сиди там тихо и не издавай ни единого звука, — говорит она быстро. — Если услышишь крики или что-то пойдет не так, беги через черный ход, он выходит прямо в переулок.

— А как же ты? — начинаю я протестовать.

— Я справлюсь сама, — обрывает она меня. — Я все-таки дворянка, пусть и опозоренная, они не посмеют обращаться со мной слишком грубо. Иди уже!

Спускаюсь в подвал, и Элиана захлопывает дверь за мной. Слышу, как она отодвигает что-то тяжелое, наверное, стол или шкаф, чтобы замаскировать дверь.

Стою в полной темноте, и сердце колотится так громко, что кажется, его слышно даже через стены. Доносятся звуки сверху: громкий стук в дверь, несколько голосов. Элиана открывает дверь и говорит что-то спокойным высокомерным тоном.

Тяжелые шаги, несколько человек входят в дом, и я чувствую, как холодный пот выступает на лбу.

Прислоняюсь ухом к двери подвала и слышу обрывки разговора. Элиана говорит на местном языке, заклинание перевода уже не работает, но интонации предельно понятны. Она возмущена и требовательна как они смеют врываться в ее дом без предупреждения?

Стражники отвечают официальным тоном, что проверка, приказ с самого верха, необходимая процедура. Тяжелые шаги разносятся по дому. Они методично ищут что-то или кого-то, поднимаются наверх. Слышу, как открываются и захлопываются двери в: мою комнату, кабинет отца Элианы, ее комнату.

Время тянется мучительно медленно. Проходит вечность, хотя, возможно, прошла всего одна минута. Наконец шаги спускаются обратно вниз. Голоса у двери. Элиана говорит что-то резкое и раздраженное. Стражники отвечают, кажется, что извиняются.

Входная дверь закрывается. Наступает тишина, но я жду, считая до ста, потом еще раз до ста. Дверь подвала открывается, и свет падает в темноту, ослепляя меня.

— Выходи, они ушли, — говорит Элиана устало.

Поднимаюсь по ступеням, щурясь от света. Элиана стоит у стола, лицо бледное, но держится она спокойно.

— Что они хотели? — спрашиваю я, когда глаза привыкают к свету.

— Проверяли, не скрываю ли я кого-то подозрительного, — отвечает она с усталой усмешкой. — Сказали, что из тюрьмы сбежал опасный преступник. Полная чушь, конечно. Это обычная придирка, просто они хотели посмотреть, чем я занимаюсь.

— Они поверили тебе? — спрашиваю я с беспокойством.

— Пришлось показать им весь дом и позволить обыскать все комнаты, — пожимает плечами Элиана. — Они ничего не нашли, конечно, ты был спрятан в подвале.

Опускаюсь на стул, ноги предательски дрожат от выброса адреналина.

— Спасибо тебе, — говорю я искренне. — Ты рисковала из-за меня.

— Я рискую каждый божий день, просто живя в этом городе, — Элиана наливает холодную воду в кружку и протягивает мне. — Пей, поможет успокоиться.

Пью большими глотками. Вода холодная и приятная, действительно помогает прийти в себя.

— Слушай меня внимательно, — говорит Элиана серьезным тоном. — Нам нужно быть гораздо осторожнее, чем я думала. Совет явно следит за мной и моим домом. Если они снова придут с проверкой и найдут тебя, у меня просто не будет никаких объяснений. Поэтому ты не должен выходить из дома вообще, по крайней мере до тех пор, пока не выучишь язык и не научишься вести себя как местный житель.

— Понял, — киваю я серьезно. — Буду осторожен.

— Хорошо. Тогда поднимайся наверх и я покажу тебе кабинет отца. Начнем настоящую работу.

Поднимаемся на второй этаж, и Элиана открывает третью дверь справа. Вхожу в комнату и замираю от удивления. Кабинет огромный, а стены от пола до потолка завалены книжными полками. Книги повсюду: на полках, на массивном деревянном столе, на полу аккуратными стопками. Старые фолианты в кожаных переплетах соседствуют со свитками пергамента, которые лежат целыми горами. На столе разложены бумаги с записями и схемами.