— Как вы думаете, — задумчиво спросила Настя, активируя покров, — Внутренний предатель? Или просто очень любопытный служащий с языком без костей и маленькими мозгами?

— Уверена, это те самые скрытые Безднапоклонники, о которых говорил Государь! — сказала Эмми, отправив первый огненный шар прямо через открытое окно.

— Разберемся позже, — я переключил Дребезга в боевой режим, — Сейчас у нас проблемы поважнее…

Температура упала. Не постепенно, а резко, как будто саму реальность бросили в ледяную воду. Мой выдох превратился в облачко пара. На стенах Дребезга начал проступать иней.

— Что за… — начала Эмми, но осеклась.

Воздух перед нами начал кристаллизоваться. Буквально. Крошечные кристаллы льда возникали из ничего, складываясь в сложный узор. Черного льда. Льда цвета ночи, цвета Бездны.

Нападавшие замерли. Даже твари перестали рычать, словно почувствовав нечто большее, чем они сами.

Фигура формировалась медленно, почти лениво. Сначала контуры, потом детали. Изящный силуэт, длинные волосы, развевающиеся в несуществующем ветре. Каждая деталь вырезалась из тьмы и холода с точностью ювелира.

— Нет, — прошептала Настя, — Это невозможно.

Но это было возможно. И это было реально.

Айсштиль.

Точнее, то, что выглядело как Айсштиль. Тот же рост, те же черты лица, та же характерная поза. Но вместо плоти и крови — черный лед. Прозрачный — как стекло, темный — как ночь. Внутри него плясали тени, извиваясь, словно живые существа.

Ее глаза открылись. Пустые провалы, заполненные холодным фиолетовым свечением.

Нечто подобное я уже видел совсем недавно…

— Приветствую, Эстро, — произнесла она. Голос звучал как эхо настоящей Айсштиль, но искаженное, наложенное на шепот зимнего ветра, — Давно не виделись. С самой Битвы за Синегорье.

Мое сердце пропустило удар. Потом еще один.

— Ты не она, — сказал я, и мой голос прозвучал более твердо, чем я ожидал, — Хватит уже этого маскарада.

Она сделала шаг вперед. Под ее ногой земля покрылась черным инеем.

— Костя, — тихо, но напряженно произнесла Настя, — что это? Почему оно выглядит как тётя Ася? И эта сила вокруг нее… Она огромна!

— Не слушай ее болтовню, — сказал я, — Сосредоточься на печатях.

Эмми молчала, но ее пламя вспыхнуло ярче, жарче. Инстинктивная реакция огня на лед.

Черная Айсштиль окинула взглядом наш конвой. Нападавшие расступились перед ней, как море перед пророком. Даже твари отползли назад.

— Черное Солнце, — произнесла она, и в ее голосе зазвучало что-то похожее на жадность. Или на тоску, — Ты везешь его домой. Как трогательно. Как… предсказуемо.

— Что ты хочешь? — спросил я, хотя уже знал ответ. Параллельно я продолжал свои манипуляции с устройством. Если Бездна хочет поболтать… окей, поболтаем и выиграем немного времени.

Она улыбнулась. Улыбкой, которую я видел тысячу раз. Улыбкой Айсштиль. Но сейчас она не согревала. Она обжигала холодом.

— Прекрати сопротивление, Эстро, — сказала она мягко. Почти нежно, — Отдай артефакт. Добровольно. Без борьбы. И я обещаю, что твои друзья останутся невредимы, — Она обвела рукой поле боя, — В противном случае… Боюсь, это будет грязно. Кровопролитно. И очень-очень болезненно. Для всех.

Воздух вокруг нее сгустился, превращаясь в кружащиеся ледяные осколки. Каждый — острый, как бритва. Смертельный.

— Подумай, — продолжила она, — Стоит ли артефакт жизней людей, которые тебе дороги? Ты же всегда был прагматиком. Всегда умел просчитывать риски.

Настя напряглась рядом со мной. Эмми сжала кулаки, пламя облизало ее руки.

Но я смотрел на клона Айсштиль. На ее ледяное лицо. На пустые глаза. На улыбку, которая в моих воспоминаниях была живой и теплой, а теперь превратилась в маску.

— У тебя есть десять секунд, — сказала она, — Подумай хорошенько, Эстро. Время тикает.

И она замерла, как статуя из черного льда, ожидая моего ответа.

Секундная стрелка в моей голове начала свой отсчет.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Тик.

Я ничего не ответил.

Твари и бандиты из Диких Земель снова пошли в атаку. Мирмеции в боковых машинах уже открыли огонь. Магические лучи, пули и энергетические заряды полосовали воздух.

— Сахаринка, держи тыл! — скомандовал я по рации, — И постарайся не дать им окружить нас!

— Поняла, папа! — донесся ее жизнерадостный голос, — Буду давить их, как тараканов! Только более крупных. И более вооруженных.

— Остальные — прикрывайте Дребезга! Мне нужно время, чтобы… кое-что подготовить.

— Ты не будешь драться? — удивилась Эмми.

— Вы достаточно сильны, чтобы утереть им нос. Просто выиграйте мне время.

Я прямо с переднего сидения перелез назад. И положил руки на контейнер с Черным Солнцем. Он был холодным, но не обычной холодностью металла. Это был холод Бездны. Холод, который не замораживал, а поглощал тепло, свет, надежду.

Времени на разогрев артефакта не было. Придется импровизировать. А я всегда хорошо импровизировал. Особенно когда альтернатива — смерть.

— Ну что, уроды, — пробормотал я, чувствуя, как по венам течет сила Бездны, холодная и пьянящая, — Посмотрим, кто кого. Ставки принимаются.

Бой быстро превратился в полный хаос. Мирмеции методично расстреливали нападавших, их лазеры вычерчивали смертоносные узоры в воздухе. Эмми швыряла огненные шары с энтузиазмом ребенка, которому разрешили играть с петардами. Настя ткала защитные печати, отражая снаряды и энергетические залпы. Она также создала доппеля из того гигантского скорпиона. И тот, грозно щелкая клешнями, попер на врагов.

Черная Айсштиль не вмешивалась. Она стояла неподвижно. Я не мог этого видеть, но чувствовал, что ее взгляд направлен точно на меня. Прямо сквозь бронированную стену машины.

Я же сосредоточился на Черном Солнце. Артефакт откликался на мой зов, пульсируя в такт моему сердцебиению. Тени текли из контейнера, как черная вода, сгущаясь вокруг Дребезга.

— Костя, — окликнула Настя, — Тебе, конечно, лучше знать, но… не перестарайся!

— Всё под контролем, — заверил я ее.

— Это именно то, что говорят все прямо перед катастрофой, — пробормотала она.

Очередная волна нападавших двинулась к нам. Твари рычали, люди орали что-то бодро-матерное. Картина маслом: типичный вторник в жизни князя Безумова.

Первая тварь (та самая помесь скорпиона и танка) ринулась к одному из боковых монстромобилей. Ее хитиновые лапы вгрызались в асфальт, оставляя борозды.

— Моя очередь! — радостно взвизгнула Сахаринка по рации.

Зеркала резко развернулась, оставляя след шин по широкой дуге. На полном ходу из ее грузового отсека выпрыгнула мирмеция-преторианец. Она приземлилась прямо перед тварью. На ее руках мгновенно материализовались хитиновые кастеты с длинными острыми шипами.

— Привет, уродец! — крикнула она твари, — Хочешь стать моим питомцем? Обещаю элитный корм и личный лоток!

Жало скорпиона метнулось к девушке. Сахаринка отскочила, и ядовитый шип пробил асфальт там, где она только что стояла.

— Ой, какой грубый! — воспользовавшись заминкой твари, она прыгнула ей на спину. Вонзила острые шипы в сочленения панциря, — Тебя что, манерам не учили? Сначала нужно представиться!

Монстр взревел и попытался скинуть ее, извиваясь всем телом. Сахаринка держалась, как наездник на родео.

— Ух ты, какой резвый! Восемь из десяти! Минус два балла за вонь!

Эмми, продолжая швырять огненные шары из окна, покачала головой:

— Сахарок сегодня какой-то не в меру энергичный…

— Это она с Перчинкой пообщалась, — вздохнула Настя, отражая очередную пулю защитным барьером, — Я подозреваю, что у нее две настройки: «Добрая» и «Поговорила с Перчинкой за жизнь».

Тем временем к Дребезгу прорывалась группа бандитов. Человек десять, с автоматами и тем особым фанатичным выражением лиц. Что-то вроде: «Меня наняли умереть, и я собираюсь выполнить работу качественно».