– Мам, это я, – открываю дверь своим ключом.
Тут вкусно пахнет мамиными котлетами, ухой, картошкой с укропчиком.
– Я с Ярославом говорила, – складывает руки на груди. Смотрит мне в глаза и на лице читается неприкрытое недовольство. – Что ты устроила там?
Глава 9
– А что я устроила?
Разуваюсь и ставлю сумку на тумбочку.
– Ну, проходи. Если сама не понимаешь, я тебе объясню.
Прохожу в кухню. Сажусь за стол.
– Это что вообще было, Даш? Театр? В актрисы захотелось?
– Какой театр, мам?
– Нет, ты скажи. У тебя муж золотой. Умный, ответственный, обеспеченный, ребенка обожает. И тебя на руках носит. Тебе чего не хватает? Что ты там устраиваешь скандалы?
– Это он так сказал?
– Он сказал, что забрал Катюшку, тебе надо успокоиться. Я что, не понимаю, что ли, после чего он так сказал?
– Он изменил мне.
Мама закатывает глаза, как будто я сказала “у него перхоть”.
– Изменил. И что? Это повод вот так дом разносить? Орать? Ребенка пугать? Уходить?
– А по-твоему, это не повод?
– Повод?! – мама вскидывает руки. – Повод – когда бьет. Когда денег не приносит. Когда пьет. А у тебя что? Один раз оступился. С кем не бывает.
– Вот пусть с ней и бывает!
– Ну хорошо и что дальше?
– Я уйду от него.
– Куда?
Идти мне некуда. Только к родителям. И я, и мама это прекрасно понимаем.
– Где ты теперь будешь жить, а? С нами? – молчу. – Ну? Можете, конечно, тут в зале ютиться. Как тебе такое? Только за стенкой – папа с телевизором и курит он, сама знаешь.
– Я сниму квартиру.
– А платить чем будешь.
– Мам, ну хватит.
– Не хватит. А работать ты где будешь? Без опыта работы, а?
После универа я отработала год, потом вышла замуж. Ярослав открыл свою небольшую фирму. Я ушла в декрет. А когда надо было выходить, его фирма уже разрослась и мне работать в принципе стало не надо. Он сам предложил лучше воспитывать ребенка, пока Катя маленькая, ну и поддерживал меня в моем хобби.
– Где ты еще найдешь такого, кто разрешал тебе дома сидеть и ничего не делать?
– Я не "ничего" не делала! Я занималась домом! Я Катю растила, я тянула все на себе, когда он до ночи на своих совещаниях сидел! И у меня есть небольшой доход, заказы и клиенты.
– Да ты хоть сама в это веришь? Какой доход? Он тебя содержал, Даш! У вас все было. Все. А ты сейчас берешь вот так – раз! – и разрушаешь все. Из-за глупости какой-то.
– Это не глупость! Это предательство! Ты понимаешь вообще? Он твоей дочери изменяет. Мне! Он не ценит меня, не любит…
– И что? – мама кидает полотенце на стол. – У меня отец твою бабушку три раза по молодости "предавал". И ничего. Жили. Детей родили и сейчас вон, рука об руку. Так и семья строится. Терпением. А не истериками!
– Я терпеть не буду. И жить с человеком, который меня предал тоже.
– Ну конечно. У тебя же подружки все успешные такие. Вот и захотелось тоже, да? Сама теперь будешь карьеру строить? Без денег, без мужика, с ребенком на руках?
– Лучше быть одной, чем с тем, кто считает, что "физиология" – это повод переспать с кем-то!
Мама скрещивает руки, прищуривает глаза.
– Что ты делаешь? Зачем сама себя топишь?! В отца вся! Тот тоже за правду был! И что? Где теперь? Все его друзья еще подрабатывают на пенсии, а этого не берут нигде, потому что любит всех учить жизни. Правдолюб. Ты посмотри на подружек своих. Вот твоя Вика – работает. Лена – вообще уже в Испании. А ты что? Дочка, развод, без жилья, без денег, живешь с папой и мамой? Ты думаешь, кто тебя потом возьмет, с багажом-то таким? Ты хоть думаешь головой своей?
Я вжимаюсь в спинку стула.
– Ты так говоришь, как будто я виновата, что меня предали.
– А ты уверена, что не виновата?
– Что?!
Переспрашиваю, как будто ослышалась.
– А что? Ты перестала краситься, в телефоне постоянно, торты свои, Катя… А мужу? А мужчине что осталось? Тебе как будто не хватало этих эмоций и проснуться. Вокруг посмотрит. Ты такого мужика не найдешь больше!
Кажется, тут я не найду поддержки…
Глава 10
Лбом упираюсь в руку. Сил нет и желания сейчас ругаться и доказывать ей что-то. Это такая своеобразная форма любви.
– Ладно, Даш, сейчас придумаем что-нибудь.
– Да что тут придумаешь, мам…
– Успокоиться вам надо и поговорить. Если вы о себе не думаете, так о Катюшке бы подумали. Она и тебя и Ярослава любит. Зачем ребенка травмировать?
– А что, молчать и терпеть?
– А языки вам зачем? Целоваться только, что ли? Поговорите. Но я считаю, что вот так, не разобравшись не надо шашкой махать. Порезать всегда успеешь, а вот назад потом все восстановить – сложно.
– Зачем он звонил? Что хотел?
– Искал тебя. Твой телефон где?
– В сумочке.
Разрядился, может…?
– Иди давай, позвони. Ты хоть на него и говоришь, но он волновался за тебя.
Закрываюсь в своей комнате, ставлю телефон на зарядку и вижу пропущенный от Яра.
Набираю его, жду, когда ответит, а сама машинально смотрю в зеркало на себя.
Волосы собраны наверх в небрежный, но такой удобный пучок. Лицо… уставшее. Глаза припухшие от слез.
Кожа бледная, как будто кто-то выключил свет изнутри. Веки тяжелые, под глазами тень разочарования во всем.
Когда я стала такой? Когда перестала быть женщиной, а стала кем-то между посудой и стиркой? Плечи поникшие. Спина, словно уставшая от постоянного ношения чего-то, даже когда ничего не несешь.
Маникюр сто лет не делала. Аккуратно подстрижены ногти, но без узоров и длины.
– Привет, – наконец отвечает.
– Привет, у меня телефон сел.
– Ты где сейчас?
– Я у мамы.
– Сколько тебе времени надо?
– Для чего?
– Успокоиться.
Так говорит, как будто я буйная какая-то.
– Как Катя?
– Лекарства, что сказала, мама дает.
– А ты?
– Я на работе.
– Яр, ты что, оставил ее с Анной Анатольевной?
– Да. Мама сказала посмотрит.
– Как она посмотрит, если она ее никогда не брала!
– Даш, ты опять начинаешь?
Мне надо успокоиться и как-то забрать оттуда дочку.
Свекровь меня не любит, к Кате чуть лучше относится, но все равно. Особо она за ней не смотрит и с ней не играет. Те пару раз, что я просила посидеть с внучкой, заканчивались тем, что она звонила мне через час и говорила, что уже пора забирать. Что у нее куча дел. А с ребенком сидеть очень тяжело.
И вообще, раз мы родили, то и смотреть надо самим.
– Ярослав, давай я заберу Катю. Ты же знаешь, что она не любит долго в гостях.
– Моя мама это не гости. Она ее бабушка.
– Катя активная, шумная, ей тяжело с ней будет.
Пытаюсь достучаться до него.
– Даш, я честно опасаюсь оставлять ее с тобой наедине.
– Ты думаешь, я своему ребенку вред причиню?
– Сегодня ночью чуть не причинила.
– То есть то, что ты ночью делал и где спал – это правильно все. А то, что мне больно, что я уснуть не могу, переживаю за нас, отвлечься хочу – ты меня упрекаешь.
– Слушай, я тоже переживаю и скучаю по тебе. И ушел только потому, что ты этого хотела. а теперь оказывается, я и виноват. Ну, ты определись, Даш.
– Я хочу увидеть дочь. Ты же не можешь мне запретить встречаться с ней?
– Я вечером ее привезу, хорошо?
– Да. Мы побудем пока у родителей.
– Договорились.
Отключается.
Я снова смотрю на себя в зеркало.
Вроде как поговорили, а легче не становится от этого.
Поворачиваюсь в профиль. Живот уже, конечно, не такой плоский, как до родов. Все думала, что начну качать пресс. Но то дочка заболела, то торт заказали, то сил не было.
Может, мама права? Может, я правда стала не той, в которую он влюбился?
Опускаю футболку и наклоняюсь ближе к зеркалу.
