Про день рождения какой-то вообще первый раз слышу.

– К кому на день рождения? – выдавливаю я, пытаясь дышать ровно. Голос получается хриплым, напряженным.

– Даша на дне рождения у друга своего. У Ромы, – спокойно, почти равнодушно отвечает.

– У какого еще Ромы?

– Ну, сосед наш из соседнего подъезда, из шестидесятой квартиры. Она торт пекла ему.

Я буквально ощущаю, как внутри меня что-то трескается и осыпается мелкими осколками.

– Она сказала, что у вас будет! – едва сдерживаюсь я.

– Ну, она же скоро вернется, не волнуйся. Что ты так разволновался-то? – мягко пытается успокоить она. – Проходи.

– А вы не волнуетесь? Ваша дочь по вечерам к мужикам в гости ходит, а вам нормально? – голос мой дрожит от гнева, обиды и чего-то еще более тяжелого.

– Ярослав, не преувеличивай. Она всего-то у Ромы… Это ее одноклассник.

Я поворачиваюсь к лестнице, не слушая ее оправданий.

– Подожди, ну куда ты? – зовет вслед она.

– Узнать правду.

– Ярослав…

Шестидесятая, да?

Сердце бьется где-то в горле. Иду в соседний подъезд. Номера квартир мелькают перед глазами: пятьдесят восемь, пятьдесят девять... Вот она – шестьдесят.

Я бью по двери кулаком, звонок слишком тихий для моего гнева. Дверь распахивается, и на пороге появляется высокий парень.

Роман.

Тот самый, что подвозил ее домой. На его лице недоумение и легкая улыбка, которая бесит еще сильнее.

– Да, вам кого?

Не узнал меня.

– Даша тут? – рычу я.

– Тут, а что…?

Договорить ему я не даю. Резко шагаю вперед, хватаю его за грудки и толкаю в квартиру. Роман спотыкается, ударяется спиной о стену, в его глазах мелькает удивление, которое быстро сменяется злостью.

– Ты че творишь? – орет он, пытаясь меня оттолкнуть.

Я не отвечаю, только сильнее вдавливаю его в стену. В голове гудит, я не могу думать, только гнев и боль пульсируют в груди.

Из комнаты слышатся голоса, шаги, шум.

Не разуваясь, иду на этот шум.

Даша появляется в дверном проеме – бледное лицо, глаза расширяются.

– Яр?

– Что ты тут делаешь?

– Простите, – кивает всем, – мне пора. Ром, извини, с днем рождения.

Быстро идет за своим телефоном и назад ко мне.

– Пойдем домой, поговорим.

Она качает головой, подходит ближе, пытается взять меня за руку. Я резко ее отдергиваю.

– Это ты у родителей так, да? Хорошо отдыхается?

– Яр, – извините, это мой ревнивый муж, не дозвонился.

Все провожают нас насмешливым взглядом.

– Это не то, о чем ты думаешь… – начинает у лифта.

– Придумай, какую-нибудь другую отговорку. Как там торт? Удался? Вкусный?

– Ярослав, прошу тебя, прекрати! Ты все неправильно понял!

Она достает телефон и снимает с блокировки. Заходим в лифт.

– Ты так занята была, что не могла ответить?

– Так надо было.

– Кому?

Я смотрю ей в глаза, ищу там оправдание, правду, хоть что-то, что могло бы вернуть доверие. Но вижу только ее волнение и испуг. Нет раскаяния, нет вины.

– Я хотела понять, кто пишет эти сообщения, Яр!

– И ради этого пошла к другому мужику?

– Да.

Выходим на первом этаже.

Открывает чат и показывает мне фото, где целует его и подпись.

– Я это сделала, чтобы спровоцировать ту, кто это все пишет и тебя направили сюда. Ради ерунды не писали бы. А вот если бы знали, что я хочу обмануть, тогда да.

– Ты сама все это устроила, да? Специально меня спровоцировала? – хрипло спрашиваю я.

Она вздрагивает, словно я ударил ее.

– Да,

– Ты о чем думала вообще? – слова горят в горле огнем.

На улице по вечернему прохладно.

– Ярослав, послушай меня, пожалуйста, это была провокация! – Даша пытается объяснить, но я больше не могу ее слушать.

Шаг назад, еще один. Я чувствую, как задыхаюсь, как рушится что-то внутри меня.

Я спускаюсь вниз, не слыша ничего вокруг. В ушах шумит, в груди тяжело, будто кто-то вырвал сердце и бросил его под ноги.

– Ты обманула меня.

– Ярослав, стой! – слышу за спиной ее голос, но не останавливаюсь, только ускоряю шаг. – Ярослав, кто тебе сказал про меня?

– Кто? Никто. Я сам понял.

Я резко останавливаюсь уже у самой машины. Поворачиваюсь к ней, сжимая челюсти так, что сводит зубы.

Она тяжело дышит, волосы выбились из-под заколки, глаза блестят от слез.

– Я хотела понять, кто стоит за этой Анной. Кто нам пишет и мешает жить. Это был план!

– План? У тебя теперь есть план для измены?

– Ярослав!

– Знаешь, Даша, иногда поступки громче слов. И твои поступки кричат совсем другое.

Я резко сажусь в машину, захлопываю дверь и завожу мотор. Даша бросается мне наперерез. Упирается руками в капот.

– Отойди от машины!

– Кто?

Опускаю стекло.

– Твой план не сработал. Никто мне не присылал фотографии из того чата. Я приехал только потому, что не нашел тебя.

– Нет, – машет головой. Не верит.

– Должны были прислать или сказать.

– Дай мне свой телефон!

– На.

Протягиваю. Я ничего не скрываю, в отличие от нее.

Проверяет звонки.

– Это все по работе.

– А мама? Твоя.

– Спросила как дела и где ты?

– Что еще говорила? До этого? Почему ты приехал, почему сомневаться начал?

– Потому что мама моя волновалась за меня и за тебя. Спросила, где ты? А я и задумался, а где ты? А ты не отвечаешь.

– Мама…

– Садись в машину, поедем домой.

Машет головой из стороны в сторону.

– Мне надо подумать.

– Пойдешь праздновать?

– Нет. Все, что я хотела понять, я кажется, поняла.

Даша отходит в сторону.

– Пока.

Разворачивается и идет к своему подъезду.

Я уезжаю. Мне тоже надо побыть одному и успокоится.

На следующий день я стою на пороге дома Ярослава.

Сразу включаю запись на телефоне. Мне нужны доказательства.

Дверь открывается, и его мать смотрит на меня, как на надоедливое насекомое.

– Ты что тут делаешь? – голос холодный, резкий, глаза колючие, цепляют меня ненавистью.

– Я хочу поговорить. С глазу на глаз. Вы же любите такие разговоры, да? Чтобы никто не слышал.

Она прищуривается, раздумывает, потом делает шаг назад, пропуская меня внутрь. Дом пахнет лекарствами и валерьянкой. Я захожу в гостиную и медленно сажусь на край дивана.

– Ну, – начинает она, скрестив руки на груди, – что тебе еще от нас надо?

– Правду, – спокойно говорю, чувствуя, как внутри поднимается горячая волна. – Это ведь вы, правда? Анна – это вы.

Ее глаза вспыхивают презрением, губы кривятся в насмешке.

– Какая Анна? Ты забыла уже как меня зовут?

– Вы та, что влезла в нашу семью и подкидывала мне фотографии, чтобы я думала, что Ярослав мне изменяет.

– Ты совсем больная? Крыша поехала? С какой стати мне это делать?

– С той самой, с которой вы говорите, что я должна исчезнуть из жизни вашего сына. Вы ненавидите меня с первого дня, и наконец решили добить.

Она фыркает, отмахивается, будто я говорю полную ерунду, но голос слегка дрожит от напряжения.

– Ты слишком много о себе думаешь. Я бы не стала марать руки ради тебя. И тем более заниматься такой ерундой.

– Правда? А я думаю по-другому.

– Ты что, совсем охамела? Думаешь, Ярослав тебе поверит больше, чем мне?

– Давайте проверим.

Она подходит ближе, ее дыхание учащается, и в глазах пылает чистая, неприкрытая ярость.

– Ты разрушила его жизнь. Ты испортила все, о чем он мечтал. Он мог стать другим человеком, мог добиться намного большего, если бы не ты!

– Я не держу его. Он взрослый человек и сам выбирает, с кем ему быть.

– Да он никогда не выбирал тебя! Ты вцепилась в него, как клещ. Залетела специально, да? Я знаю таких, как ты, – ее лицо краснеет, голос становится пронзительным и хриплым. – Ты украла у него мечты, ты украла его будущее! Да я бы собственными руками тебя придушила, если бы могла!