И еще кое-кто.

Я молча опускаю голову, позволяя его теплу согреть мои замерзшие от страхов пальцы.

– Анна эта сегодня мне написала, что ты у нее ночуешь.

Усмехается.

– Кинуть фотографию, что ты ночуешь дома?

– Много им чести. Сначала узнаем, кто это.

– Угу.

Ярослав осторожно касается пальцами моего подбородка, слегка приподнимая лицо вверх, и я невольно поддаюсь этому движению. Его глаза сейчас мягкие, внимательные, смотрят так, будто пытаются проникнуть в самое сердце, вычерпать оттуда всю боль и оставить только тепло.

Он медленно приближается, так близко, что я чувствую его дыхание, теплое и едва заметное на моей щеке.

Но в тот самый миг, когда его губы уже почти касаются моих, я мягко отворачиваюсь, опуская глаза и осторожно высвобождая подбородок из его руки.

– Подожди, Яр… – голос звучит тихо, едва слышно. – Мне сейчас… нужно время. Просто время, понимаешь?

Он застывает, смотрит на меня, не отстраняясь сразу, словно надеется, что я передумаю и сама потянусь к нему навстречу. Но я лишь слегка качаю головой, медленно отступая на шаг назад.

– Я хочу знать всю правду, – добавляю я почти шепотом, – Только после этого мы сможем двигаться дальше.

Он опускает руку, сжимая пальцы в кулак.

– Давай ее спровоцируем.

– Спровоцируем? – смотрю на Яра.

– Ага. С Мариной все понятно. Вопрос надо решить с этой Анной и с теми, кто у тебя торты заказывает, а потом их не забирает.

– Как?

– Помирись с ней.

– Что? – внутри уже бурлит тревога и странное любопытство.

– Вы с ней на чем разошлись?

– Что ты к ней приставал.

Закатывает глаза и вздыхает.

– Значит, скажи, что пересматривала ваши фотографии, все думала, она как сестра и так бы не поступила, в общем все в этом стиле. Потом скажи, что снова со мной поругалась и я уехал куда-то. И деталь надо сказать, мол, в белой своей толстовке и уехал. Там уже пятно на рукаве, он даже не переоделся. Как будто кто-то ему его будет отстирывать.

– Так она скажет, что ты к маме поехал.

– Не скажет. Ей надо, чтобы ты ей поверила. Поэтому за любую возможность ухватится. Если это все делает она, конечно.

Я беру телефон.

– Твоя цель, чтобы она тебя услышала, а ты ей передала эту информацию. Психология простая. Если она врет, ей захочется торжества. Она захочет, чтобы ты знала и от этой Анны будет пост, как я к ней приехал и ночевал. А если промолчит – тогда будет думать дальше.

Если будет какой-то пост от этой Анны снова, значит, это и есть эта Анна.

– Я поняла.

Эта игра мне не нравится. Но иначе она не раскроется. Не выдаст себя. Так пусть расслабится. Пусть подумает, что победила.

Я опущусь до ее уровня. Только один раз. Ради правды. Ради себя. Ради того, кто растет внутри меня.

Набираю Марину.

– Алло, – Марина отвечает настороженно, но мягко почти сразу.

Я делаю глубокий вдох, чтобы погасить дрожь в голосе.

– Марин… я не знаю, зачем вообще звоню… Просто… мне плохо.

– Даш… ты чего?.. Ты плачешь?

– Да, – признаюсь, и голос срывается. – Прости, что накричала на тебя. У меня в голове все перемешалось. Я не понимаю, кто прав, кто врет, кому верить. Я… я фотографии наши пересматривала… Свадьба, крестины… Ты же мне всегда как сестра. Я всегда думала, если что-то случится, ты будешь рядом. А теперь даже не знаю, куда деваться. И Ярослав опять… Мы с ним снова поссорились.

На том конце телефона слышно, как Марина всхлипывает, будто сама сдерживает слезы.

– Даш, ну что ты такое говоришь… Не надо, пожалуйста. Я так по тебе скучаю. Я переживаю за тебя, правда. Просто… ну, все как-то так наложилось.

– Он приходил сегодня, мы снова говорили, ругались, а потом психанул и ушел, – добавляю глухо. – Уехал куда-то снова…

– Ты веришь, что не ко мне?

Марина задает вопрос врасплох. Ну да, наверное, естественно, что к ней…

– Если бы к тебе, то ты вряд ли бы ответила мне сейчас. Или вообще телефон выключила. – Нельзя, чтобы она больше сомневалась. – Понимаешь, он уехал в своей белой толстовке, даже не переоделся. Хотя видел, что она уже не свежая. Такое ощущение… будто есть кто-то, кто ему теперь стирает и гладит. А я тут одна. Не знаю, что делать дальше. Катя… торты… эта Анна… Я не сплю ночами, у меня уже руки дрожат...

– Дашенька, – перебивает она торопливо, с тем голосом, как если бы я получила двойку или поссорилась с родителями, – прости меня. Прости, что я ушла. Что не поддержала, что сказала тебе всякую чушь. Я не хотела! Ты же знаешь, я бы никогда не предала тебя. Никогда! Все это было так наслоено… А он… ну ты сама знаешь, какой он бывает. Упертый. А ты – вспыльчивая. Я просто не хотела влезать.

Я молчу, позволяя ей говорить, сама же в трубку шмыгаю носом.

– Ты не одна. Ты же знаешь. Я всегда с тобой, хоть и дулись мы как дурочки. Но я же тебя люблю. По-сестрински. От всего сердца. И муж твой мне не нужен. А что было… Давай пока просто не будем встречаться все вместе.

– Спасибо, – шепчу. – Мне правда это нужно сейчас. Просто чтобы одной не быть. Хоть чуть-чуть.

– Даш, давай увидимся? Я могу подъехать к тебе или ты ко мне? Просто посидим, чай попьем. Как раньше.

– Нет, не сегодня. Я пока… не могу. Прости. Я просто хотела услышать тебя.

– Ну, хоть поговорили… – тихо вздыхает она. – Спасибо, что позвонила. Мне это важно.

– Марин, спасибо тебе… правда.

– Ты держись. И если этот козел не ценит тебя – ну и пошел он, поняла?

Я даже улыбаюсь.

– Поняла.

Телефон кладу на стол. В груди тяжело – но не потому, что больно. А потому, что непонятно.

– Если это и была она – сыграла идеально, – говорю Яру. Поддержка, добрые слова, воспоминания. Ни одного фальшивого движения. Ни намека. Ни дрожи в голосе.

Но я жду.

Если она действительно Анна, она захочет использовать ту самую деталь…

И если использует – мы узнаем все.

Мы ждем час, молча пьем чай в кухне. Яр периодически проверяет Катю.

Анна не пишет… И это означает, либо Марина не Анна, либо Марина сдалась, либо Анна все же реально существует и врет Яр.

Опять возвращаемся к тому, с чего начали.

– Ну что, ничего не написала?

– Неа, – проверяю чат. Тишина.

Марина решила успокоиться? Дружбы между нами все равно уже не будет, как раньше. Но я хочу знать правду. Имею на это право.

– Дай мне твой телефон.

– Зачем?

– Я завтра найду человека. Проверим, чей аккаунт. Профиль правда закрытый, придется попотеть. Но надо узнать, на кого зарегистрирован. С какой симки все это идет.

– Думаешь, прокатит? – передаю ему телефон.

– Если не прокатит напрямую, – он поднимает на меня глаза, в которых уже не сомнение, а решимость, – будем копать иначе. Через номера, через локации, через общих знакомых. Даш, а скинь мне еще все фотографии, которые она выкладывала со мной.

– Зачем?

– Проверить кое-что хочу.

Я пересылаю ему все из сделанных скринов.

– Даш, поздно уже. Я останусь? Или хочешь, чтобы уехал?

– Я собиралась к родителям.

– Ну куда уже к родителям? Я уеду. Оставайтесь тут.

И мы встречаемся взглядами. Он уедет, но куда? Я вроде бы доверяю, но пару процентов недоверия и столько же ревности все равно остается.

– Давай так, мне до мамы ехать минут двадцать пять. Как заеду, наберу тебе видеовызов, увидишь, что я у нее, а не где-то еще.

– Хорошо.

Ярослав уезжает к родителям, потому что ночевка вместе – это уже как прощение. А я пока никого не прощаю. Пока не буду знать всю правду.

Ложусь с телефоном в руке. Жду, когда он заедет и наберет. Еще раз проверяю чат. Там тишина.

Но не дожидаюсь его звонка Яра и засыпаю.

Утром подскакиваю от будильника. У меня запись к врачу. И Катю надо в сад отвести. От Яра вчера вечером висит пропущенный.