— Выставляемся серьёзно, — бросил я, скидывая рюкзак на землю, — Всё, что есть. У меня плохое предчувствие.

Арс молча принялся выжигать руны охраны по периметру — на земле, в несколько слоёв — одни на отражение физических вторжений, другие на подавление магических колебаний, третьи (самые сложные) — на создание иллюзорной маскировки. Свет от посоха друга лился неровно, выжигая на камне и почве сложные узоры, которые тут же тускло светились и угасали, впитываясь в реальность.

Аврора и Эммерих синхронизировали свои жезлы, создав над нашим укрытием купол из спрессованного, искаженного пространства — смотреть на него было больно, глаза отказывались фокусироваться.

Маша расставила по краям крошечные кристаллы-сигнальщики, которые должны были взвыть при малейшем движении. Её дракончик, казалось, почуял общую паранойю — он не спал, сидел, уткнувшись мордой в сторону темноты, и от него исходило низкое, непрерывное ворчание.

Разговоров почти не было.

Ужин прошел в гнетущем молчании. Даже обычные бытовые звуки — шелест упаковки, глоток воды — казались неестественно громкими в этой всепоглощающей тишине.

Мы чувствовали это. Все.

Приближение чего-то… Не просто опасности, а некоего рубежа, переступив через который, назад дороги уже не будет.

Я выставил смену: первая — Арс и Аврора. Остальные попытались заснуть.

Сон долго не шёл. Я лежал, уставившись в мерцающий каменный потолок нашего укрытия, и слушал.

Ничего. Ни шороха, ни ветра. Лишь ровное, мощное гудение генератора в рюкзаке, и собственное неровное дыхание. Постепенно усталость взяла своё, и я провалился в тяжёлый, беспокойный сон, полный обрывков кошмаров: лиловые глаза Курташина, тиканье цифрового кода, безмолвный крик Мунина…

Из забытья меня вырвало резко и болезненно. Не звуком, а ощущением. Словно гигантская струна, натянутая в самой реальности, вдруг затрепетала, издавая неслышимый, но физически ощутимый гул. Сердце в груди заколотилось.

Я сел, мгновенно отойдя ото сна. Пещера была погружена в кромешную тьму, лишь тусклое свечение рун Арса отбрасывало бледные, пляшущие тени.

Было тихо — слишком тихо. Даже дыхания часовых было не слышно…

Я встал и направился к Авроре. Она сидела, прислонившись к стене у «входа», её жезл лежал на коленях. Глаза красотки были закрыты, грудь равномерно поднималась и опускалась.

Я тряхнул ее за плечо.

— Аврора!

Никакой реакции. Лицо оставалось расслабленным, будто она в глубоком сне.

Холодная волна страха ударила мне в грудь. Я посмотрел на Машу, попробовал разбудить её — безуспешно. Эммериха — также…

Вышел наружу, обнаружил Арса. Тот стоял на посту у периметра, опираясь на посох, его могучая фигура была неподвижна.

Он тоже спал. Спал стоя!

— Арс! Просыпайся!

Я схватил его за плечо, тряхнул изо всех сил. Он лишь бессильно качнулся, как марионетка, и чуть не рухнул. Его сон был мёртвым, глухим, как будто его сознание просто… отключили.

Все были погружены в непробудный, коматозный сон…

Защита была на месте, сигнализация молчала. Но нас вырубили, как скот перед забоем. Кто-то проник сквозь все наши щиты и усыпил их, даже не потревожив магические охранные контуры.

Но со мной такой фокус не прошёл… И что теперь делать?

И тогда я услышал.

Сначала это был низкочастотный гул, исходивший отовсюду сразу — из камня под ногами, из самого воздуха, из моих костей. Он нарастал, заполняя собой всё пространство, вытесняя саму мысль.

Потом к нему добавился звук, от которого кровь застыла в жилах — тяжёлый, мерный, гулкий скрежет. Словно где-то совсем рядом, в сотне-другой метров, по пепельной земле шагало что-то невообразимо огромное и тяжёлое…

Будто вынырнув из ледяной воды, я рванул из-под защиты нашей стоянки под безликое, пепельное небо Урочища.

Ноги подкашивались не от усталости, а от всепроникающего гула, что выворачивал внутренности наизнанку. Воздух густел, превращаясь в сироп, и каждый вздорный глоток обжигал легкие статическим электричеством и запахом перегоревшей магии — сладковатым и тошнотворным, как гнилой мёд, смешанный с озоном после мощнейшего разряда молнии.

Земля под ногами дрожала, мелкая пепельная пыль подскакивала над землёй, и этот гулкий, мерный скрежет, от которого сводило зубы, нарастал с каждой секундой. Я забрался на вершину холма, вгляделся в молочную муть горизонта — и у меня перехватило дыхание.

«Лорд»…

Это была не просто тварь, не просто здоровый изменённый монстр…

Это был ходячий катаклизм, воплощённый кошмар этой проклятой земли. Его размеры не поддавались нормальному восприятию — «лорд» возвышался над искривлённым лесом, как гора, пришедшая в движение.

В принципе, он был сопоставим с «Годзиллой», которого мы в своё время грохнули здесь же, но… Очертания тела этого создания не были постоянными — они постоянно плыли, искажались, будто сквозь толщу мутного, горячего воздуха.

То проступали контуры многолапого исполина с клешнями, способными перерубить скалу, то угадывалось нечто змеиное, бесконечно длинное, с кольцами, опоясывающими холмы… Его кожа, если это можно было так назвать, была слеплена из теней, скальной породы и мерцающего лилового света, который пульсировал в такт оглушительному гулу.

Но самое ужасное было не в нём самом, а в том, что творилось вокруг.

Реальность трещала по швам. Воздух струился маревом, пространство сжималось и растягивалось, рождая бредовые миражи — на секунду я видел на месте леса развалины какого-то города, затем снова проступали чёрные, стеклянные деревья.

Это происходило потому, что от чудовища исходило поле невероятного давления, которое давило не на тело, а на разум, на саму магию и энергоструктуру мира.

Это было что-то, чего я ещё не видел за все вылазки по Урочищам последних лет…

Я почувствовал, как Искра где-то глубоко внутри завибрировала, отвечая на возмущение энергополей, наручи-репульсоры на руках затрещали, их стабильная работа нарушалась под этим хаотичным, подавляющим излучением.

Но и это было не всё…

Вокруг «лорда» — на земле и в воздухе — словно рои адских мух и муравьёв, вился целый легион тварей. Тысячи существ — не тех самых вялых, полусонных тварей, что мы встречали по дороге, о нет!

Теперь они были преображены…

Их движения были резкими, синхронными, наполненными единой волей. Они кружили, пронзали воздух, карабкались по невидимым стенам искаженного пространства, образуя живой, бушующий вихрь вокруг своего повелителя.

Скорпионоподобные твари, крылатые тени, бесформенные сгустки энергии, черви, «демоны» — все они теперь были частью этого единого организма, его когтями и клыками.

«Лорд» было ещё далеко, но каждый его шаг, отзывавшийся глухим ударом по земле, приближал эту процессию. Гигант шёл неспешно, с неотвратимостью ледника, стирающего с лица земли долины и города…

И я не сомневался ни на секунду — чтобы добраться до меня, много времени ему не понадобится…

Мозг начал работать с лихорадочной скоростью.

Пытаться разбудить отряд — бессмысленно. Этот сон был магическим коматозным параличом, пробиться сквозь который у меня не было ни сил, ни времени. На счету были секунды, и цена каждой — смерть.

Взгляд метнулся к неподвижным фигурам товарищей. Тяжелые рюкзаки с генераторами лежали рядом.

Идея, пришедшая мне в голову, была безумной — даже самоубийственной! Каждый из этих блоков был настроен на индивидуальную магическую сигнатуру, и попытка вскрыть чужой поток и перенаправить его на себя — всё равно что сунуть пальцы в работающий ядерный реактор…

Конфликт энергий, перегрузка, взрыв… Но иного выбора не было. Один против легиона и его хозяина — это не бой, это самоубийство.

Но не складывать же лапки и ждать, пока меня разорвут⁈

Я рванул к ближайшему рюкзаку — Арса. Пальцы, внезапно ставшие неуклюжими, дрожали, отстегивая защёлки. Воздух гудел, земля вибрировала от шагов приближающегося исполина…