– У нас, где же ещё. Мы их через военные базы перебрасывали к себе. Теперь многие от нас уехали, но некоторые ещё тут обретаются,- произнёс Евстефеев.
– Речь идёт о другом. О том, чтобы пустить в расход во имя общего блага и спокойствия часть болтливых иродов, надо иметь большое мужество. Без накладок не обойтись, конечно, что говорить. Были и безвинные. Грех этот Пиночет с себя не снимал, наоборот, прилюдно перед всей страной и народом повинился, но при этом сказал, что за всех, кто участвовал в перевороте, он несёт полную ответственность и трогать не даст никого, пока жив. Вот так. А тех, кто перегнул палку, он сам в тюрьму отправил, там взятки всплывали частенько по линии американских концернов. Мне силовое решение, применённое им, было интересно. Ведь экономикой и финансами ведали гражданские, которым он дал поддержку, но предупредил, что всё надо направить на благо народа. Вы посмотрите, в скольких латиноамериканских странах у власти сидели военные, а воз и ныне там. Пиночет один сумел сдвинуть эту повозку, не устрашился тяжести и труда. Десять процентов прироста в год, а это не банановая республика, как у нас принято говорить, климат не тот. Он желание имел, силу воли, стойкость. Его весь мир заклеймил кровавым диктатором, а реальность всплыла не в пользу тех, кто о нём небылицы сочинял на протяжении стольких лет. Только не спорьте со мной, мужики, я своими глазами всё видел. На хороший уровень они поднялись, отлично поработали. Плохо, что для нашего государства их модель не подходит. У нас другая стезя, другой путь,- Сашка вздохнул и смолк.
– Наверняка бы знать какая,- произнёс Панфилов. Он не бывал, как Сашка, в Чили, но доклад одного из сотрудников разведки, осевшего там, читал и сначала не поверил, но потом вся информация подтвердилась. Приведенные агентом цифры полностью совпадали с названными Сашкой и ему показалось, что именно он, Александр, и есть тот агент.
– Тогда собирайтесь в компанию и потрудитесь во благо народа. Пусть не вам это удастся, а тем, кто вас сменит. Да за такую цель жизни не жалко положить. Только без крайних мер,- Сашка бросил бычок в костёр.- Вы должны примером своим дать толчок, ведь в среде военных есть грамотные люди, которым в ВПШ мозги не забивали дурманом. Ищите тех, кто сохранил в себе чистоту, видение реальности, честь и достоинство, в конце концов. Тихо собирайте их под крышу. Гражданских тоже приглашайте работать.
– Сидеть сложа руки не станем,- заверил Панфилов.- Лично займусь по возвращении, пока порох ещё есть. Если сорвусь – заменят,- он кивнул в сторону Гунько, Евстефеева, Потапова.- Вы, Александр,- это просьба – дайте нам одного человека. Стрелка, как вы выражаетесь. Куратором. Чтобы помог мне в становлении дела, а то опыта в таком вопросе – ноль, я ведь всё больше приказы выполнять учился, сам отдавал, но с чужой подачи, так сказать. Спутники мы можем задействовать?
– Обязаны,- ответил Сашка, почувствовавший окончательно, что этот участок борьбы выиграл вчистую, толкнув их из взаимовыгодного сотрудничества в русло, необходимое, по его мнению, для будущего России.- Отдельный канал мы вам передадим, коды для работы набирайте свои. Информацию подкинем, учебную часть пожелаете нашу взять – милости просим, если не боитесь. А вот с человеком сложнее. Стрелка дать не могу, я не командир в своём войске, у нас каждый сам за себя отвечает. Запрос с востребованием отправлю обязательно. Думаю, кто-то согласиться должен. Сам не могу, у меня личные планы. Только вы не обижайтесь, что согласившийся стрелок будет весьма молодым человеком, старые все при нагрузке, а бросать начатое у нас не принято.
– Левко вот нам дайте,- испросил Гунько.
– Понравился?- Сашка глянул на уснувшего рядом Левко.
– Очень,- признался Гунько.
– Он вас заездит. Я бы – с удовольствием, но он ныне не пойдёт. Ему летом сдавать программу по полному курсу и зачитываться по практике. Он пока кандидат в стрелки. Принимать у него всё буду не я, другие. Надеюсь, что он по годам будет самым молодым в нашем клане стрелком. Дальше его выбор, чем заняться и где.
– Жалко,- сказал Гунько, ему было и в самом деле жаль.
– Не скорбите, любой, кто даст согласие на оказание содействия, понравится вам, не сомневайтесь,- Сашка вылез из мешка.
– Может, чистым путём идти?- спросил Курский.
– Пробуйте,- сказал Сашка, доставая бутылки и закуску,- но не советую. Вы же видите, какой разброд в умах, ему конца не будет в ближайшем будущем, и чем дольше наверху станут болтать и из крайности в крайность шарахаться, тем сложнее будет во всём разобраться, а плыть в составе партии – вы это имели в виду – в мутной воде не надо. Скоро наступит в народе апатия ко всякого рода выборам и референдумам, начнутся забастовки массовые. Предоставьте создание партий политикам, сидящим сейчас во втором и третьем эшелонах власти, это они нуждаются в партиях и объединениях, ибо они – импотенты в любом реальном созидательном деле. Пусть они между собой грызутся и ругаются, а вы делайте настоящее дело. Поймите, что все партии,- хоть я могу и ошибиться – будут похожи друг на друга, как близнецы, так как их создатели имеют все одинаковый багаж опыта и знаний, за рамки которого выйти будут не в силах. В их среде будут и крайне левые, и крайне правые, и центристы, и утописты, и уклонисты, и фашисты, но помазаны они все будут одним цветом – посткоммунизмом. Значит, предлагать станут одно и то же – скорое благоденствие народу. Как идти в экономике – будут спорить и разойдутся, но никто из них не в состоянии предложить реального рецепта исполнения своим программам, в них будет отсутствовать прагматизм. Выдавить из себя рабов прошлого, а значит, взять на себя ответственность за будущее никто не сможет. И Борис Ельцин, как бы он не силился, не сможет, и дальше обещаний ему не пойти. Уж очень хилый мужичок. Вам сейчас необходимо участие в осуществлении реального дела, чтобы спустя время, которое они проболтают зря, народ увидел: вот есть люди, способные организовать, наладить, соединить всё так, чтобы работало, умеющие отстоять интересы не свои, а простого человека. Вот за кем пойдёт народ и будет сам таких выдвигать. Насильно тащить никого никуда не надо – это должно стать для вас законом. Нам необходим свободный гражданин, работящий и от этого богатый, за это надо бороться.
– Мы – люди от политики далёкие и, думаю, нам не стоит в эти сети соваться. Впрочем, необходимости такой в самом деле нет,- Панфилов принял от Сашки кружку с водкой.- Мараться в дерьме этом не надо, если мы ставим перед собой цель построения сильного государства и хотим этой цели достичь, двигаясь снизу. Сложность есть в промышленной части. Всё ведь в руках правителей, а куда они свернут вопрос о собственности мы не знаем точно. Завладеть собственностью, не будучи государственным чиновником – ох, нелёгкая задача для нас, а тем более, невыполнимая для простого человека,- он выпил, закусил и продолжил:- Особенно в нашей, криминалом пропитанной, стране. Продавать ведь станут и махинировать бюрократы со всем подряд. Как тут быть? Опыта нет у нас никакого. Новое это для нас всех занятие.
– От нынешнего государства сложно будет получить собственность – это вы правильно подметили. На этой тропе – а она, как таёжная, петляет и сопряжено хождение по ней с опасностями не малыми – может случиться всякое. Поэтому рвать кусок от народно-государственной собственности не стоит. Мы в такой гонке участвовать не собираемся. А зачем, собственно? Пусть они делят, как хотят. Суть ведь в том, что этими предприятиями надо уметь управлять, уметь создавать условия для производства товара. Людей, способных это делать, в России и сейчас не много. Так пусть хватают и как можно быстрее вылетят в трубу. Я вам предлагаю другой путь – строить самим свои заводики. Брать наёмных рабочих, тех, кто умеет трудиться. Начнёте производить конкурентоспособную продукцию и отдадите людям часть собственности в виде акций. Только производства эти не должны быть крупными, а должны быть маленькими, но очень мобильными и гибкими в технологической цепочке, с числом работников до ста-ста двадцати человек. Одновременно с развитием производства развивать надо и инфраструктуру. Строить жильё, детские садики и прочее,- Сашка выпил водку, закусывать не стал.
