– Когда-то в 1945 году некие люди стукнули по голове одного человека на пароходе. Не хочу вас расстраивать, но стукнули не того. Убили там двойника. Сам он умер три месяца назад. Вы поняли, о ком я вам толкую?

– Что-то смутно.

– Тогда спросите у Генри, кому он передавал три с половиной миллиарда долларов в 1980 году в Гонконге.

– Получатель погиб в автокатастрофе,- ответил Шрамм.

– Да,- согласился Сашка,- он погиб, но он вам представил копии, сделанные с фотоплёнки. Доверенности на сто счетов передо мной. Когда я могу получить свои капиталы?

– Хотите сказать, что Мартин был жив ещё три месяца назад?

– Ну, а как бы я к вам пришёл? Наши люди ещё в шестидесятых выследили Карла Ратенау, так что вас под колпаком мы держим давно,- тут Сашка нагло врал, рискуя ошибиться.- Или вам имя Ратенау ничего не говорит?

– Какие ваши нам предложения?

– Я представил вам информацию, но решать вы должны сами,- Сашка положил трубку.

– Ох, Саш, ты, в самом деле, вампир!- Иван сидел за столом и постукивал пальцем.- Зачем ты соврал про Бормана? Они там полным составом инфаркт получат. Этого делать не надо было.

– Он правильно сказал, что убил бы на моём месте всех. Только наших там людей нет близко. Они теперь собираться вместе не решатся, что вынудит их передать полномочия малой группе лиц, что всегда вызывает недоверие внутри сообщества. Учись у истории: разъединяй, вноси сумятицу и бей по частям. Если же они не станут передавать полномочия ограниченному кругу людей, то решаться вопросы будут ещё дольше, чем сейчас. Нам на руку и то и другое. Ты, Иван, последнее время стал сдавать. Инстинкт теряешь в своих глобальностях. Иди, покрути колесо дела, подломи фирму или концерн.

– Да я сам чувствую, но пока не решился, где применить усилия. Выбираю и к октябрю начну. До этого времени у меня есть неоконченные программы.

– Тут надоело?

– Нормально. Как там мой отец? Всё не решался спросить.

– Сидит в тайге. Ему шум мешает, особенно, от работающих электродвигателей.

– А в остальном?

– Годы ведь тикают. Вань! Седина появилась, а в остальном гоняет, как прежде, по тайге.

– Это я и хотел узнать. О болях на шумы мать говорила,- Иван встал.- Поехали спать. Да, я что зашел-то. Куда Юрген Кима упёр?

– Не знаю, а что?

– Они оба без связи.

– Дежурный Лину доложит, тот с ними разберётся по их возвращению. Наверное, в Австрии бомбят наркодельцов.

– Я убыл,- Иван ушёл, так и не сказав, зачем ему понадобился Ким.

Сашка проводил его взглядом, промолчав, но подумав: "Беспокоится за своего. Они из одного клана. Можно подумать, что ты из чужого. Не из чужого, но из состава родного выбыл".

15 августа Роберт Шрамм и Юлиус Тернер приехали в Германию, чтобы встретиться с Хайнцем Паулсом, прежде, чем пойти на переговоры с Бредфордом.

Паулс принимал их в своей резиденции. Он ждал их появления, хоть они его и не уведомили о своём прибытии. Концерн "Бош" уже неделю работал по предложенному Бредфордом проекту, найдя его не только выгодным со всех сторон, но и надёжным. Большего в мире на этот момент предложить никто бы ничего не смог. Строительство новейших по технологиям заводов, да ещё с гибкой системой, предвещало прорыв в двух областях: химии и металлообработке. Сроки подписания были согласованы на третье сентября.

Синдикатовцы приехали с немногочисленной охраной, прошли в дом и сели в холле в ожидании хозяина. Паулс спустился неспешно по крутой лестнице. Его сопровождал Фридрих Мурнау.

– Добрый день господа!- произнёс Паулс.- Рад вас приветствовать.

– Мы тоже рады вас видеть,- ответил Шрамм.

– Что вас привело к нам?- спросил Паулс, усевшись в кресло.

– Вам знаком Ольденбург и его "Контрол Бэнк"?- начал Шрамм с вопроса.

– Да, в Европе этот человек известен. Больше, правда, через управляющего банком Чарльза Пирса. Самого его мало кто видел. Он редкий гость в Европе. Это профессиональный бандит высокого уровня и команде собранной им можно позавидовать,- ответил Паулс.

– Мы знаем, что репутация его банка отличная. К вам мы приехали по причине нашей связи в прошлом. У Ольденбурга есть в наличии архив, принадлежавший национал-социалистической партии,- на эти слова Шрамма Паулс не отреагировал, что Шрамм для себя сразу отметил.- Теперь он пытается нас шантажировать. Вы имеете в этих средствах долю, правда, по нынешним временам это смехотворная сумма, но всё-таки.

"Наши арийцы, воспитанные в США помельчали,- отметил Паулс.- Стали больше похожими на жидов, чем на германцев".

– По нашим вкладам в кассу партии, вы должны уплатить нам 270 миллиардов долларов. Ведь вы их всё это время использовали, не так ли?- произнёс Фридрих Мурнау.

Шрамм заёрзал в кресле.

– А кто это может доказать?- спросил он.

– Мы доказывать ничего не станем. Нам до этого нет дела, потому что по нашим сведениям, Борман архив сжёг,- ответил Мурнау.

– Ольденбург уверяет, что Мартин умер недавно, и что он способен доказать использование нами этих средств,- Шрамм откинулся на спинку кресла.

– Мне кажется, господа, что вы обратились не по адресу,- Паулс посмотрел на Шрамма.- Если у вас есть проблемы с Ольденбургом, то решайте их сами. Мы не хотим, чтобы его люди взрывали наши заводы.

– Он вас пугал чем-то?- поинтересовался Шрамм.

– Нет. Мы имеем точные данные, что он производит взрывчатые вещества, которым по мощности нет равных в мире. Мы собираемся придерживаться нейтралитета,- ответил Фридрих.

– Вот оно что!- удивлённо промямлил Шрамм.

"Всё-таки вырождаются германцы вдали от родины. Ну на кого похож этот Шрамм?- размышлял Паулс, которому Шрёдер не понравился.- Тернер хоть и явно еврей и то держится молодцом. Прав был этот Бредфорд-Ольденбург, когда сказал мне в беседе, что Синдикатовцы сникли. Их развратила жадность и всевластие. Этот Бредфорд, не будь он англичанином, подходит нам больше, чем эти слюнтяи".

– Итак, мы в нейтралитете. Что вы хотите нам ещё сообщить?- Паулс выдерживал договорённую с Бредфордом линию.

– Вы имели с ним контакт?- спросил Шрамм.

– Я лично встречался с ним в Женеве, но по другим вопросам. Нам всё равно, жив ли Борман или умер. Это вопрос не наш,- ответил Паулс.

– Видать, он вас сильно прижал,- констатировал Шрамм.

– Господин Шрамм!- произнёс Фридрих.- Мы уважаем дело, которое осуществляет Ольденбург в Европе. Он сильно сидит. В отличии от вас, он не опустился до мерзости обмана. Он сам нам продемонстрировал архив Бормана, хоть мы его об этом не просили, но это принадлежит ему и, как поступить, решает он. Условий, по которым он готов вернуть владельцам их доли, нам сообщено не было. Если вас волнуют эти проблемы, то придётся обратиться к нему.

– А там много владельцев?- переспросил Тернер.

– Достаточно, чтобы говорить о них во множественном числе,- отрезал Мурнау.- Но Ольденбург считает, что владельцев четверо.

– Кто, если не секрет?- Тернер почувствовал, что сейчас грянет гром.

– Его мнение однозначно: Советский Союз, Германия, Польша, Югославия. Государства, на чьей территории шли боевые действия во второй мировой войне,- ответил Мурнау.

– А Израиль?- спросил Тернер, ничуть не смущаясь.

"Хваткий, хоть и еврей",- подумал Паулс.

– Об этом государстве он не упоминал. Так что у него собственные планы на этот счёт. Мне кажется, что лучше вам с ним встретиться лично.- Мурнау заложил ногу на ногу и продолжил:- Нас в решение этого вопроса, мы попросили бы вас, не втягивать.

– Значит, вы своего получить не хотите? Я правильно понял?- спросил Тернер.

– А вы имеете желание вернуть нам нашу долю за участие в игре против него?- Фридрих усмехнулся.

– Да, мы могли бы так сделать, ну не сразу, частями. В течение двадцати лет,- сказал Тернер.