– Сильно человечество выпало в осадок?

– Достаточно много, чтобы волноваться. Состав костной материи строителей пирамид и теперешнего человека – провал, для химика особенно заметный.

– Предположения какие?

– У тебя живот болит, когда из тайги приходишь на материк европейский?- спросил Ламберг и хитро прищурился.

– Болит.

– В данном случае организм переводит химические часы, так как ты меняешь состав потребляемой воды.

– Это плохо?

– В общеземном масштабе – фатально.

– Значит, когда человек разумный покинул свой ареал обитания и стал кочевать с места на место, начался этот процесс?

– Скорее всего, именно так.

– А с генетическим кодом это как повязано? Ты говорил о рождающихся у здоровых родителей уродов.

– Генетический код очень гибкий механизм и высшей степени стабильный, по крайней мере, последние три миллиона лет, но на химические воздействия и особенно на биохимические вмешательства реагирует мгновенно. Ведь, по сути, то из чего состоит человек это – связи атомов разных элементов, среди которых доминируют: азот, углерод, кислород и водород.

– Долго до конца света?- спросил Сашка прямо.

– Не долго. Это я к тому, что обычно говорят, что на мой век хватит и потом долго смеются. Тебе смешно?

– Плакать хочется, Иванович. Ведь то, что я строю, а теперь и все мы, это маленький кирпичик в основание будущего, на котором ты ставишь крест.

– Не я.

– Сколько ещё?

– Максимум двести лет,- сказал Ламберг.

– А говорят, что нет пророков в своём отечестве,- Сашка ухмыльнулся.

– Я не в своём – чужом,- Ламберг рассмеялся.- Страшно?

– Мне нет. Нас ждёт, так понимаю, возвращение к звериному образу жизни, появлению на фоне ухудшающихся условий сект и разного рода религиозных, одиозных течений, хаос взаимоотношений, падение морали и всё это выльется в конечном итоге в жуткие войны. Похоже, что это будут не глобальные, как когда-то пугали, а тихие битвы,- констатировал Сашка.

– Ещё я тебе говорил о связи биохимических процессов с…

– С мозгом,- добавил Сашка.- Только ещё лидеров-мутантов нам и не хватает.

– Но рук, Александр, опускать не надо.

– Скачки будут в этом двухсотлетнем периоде?

– Будут,- Ламберг кивнул.- С точностью теперь определить нет возможности, то ясно уже сейчас, что произойдёт первый катаклизм на рубеже между семью и восемью миллиардами человек. Твой Иван в этом дока огромный.

– Войны конца этого века и начала следующего – это прелюдия к будущим потрясениям?

– Да. Прогнозировать что будет после сброса сложно, но учитывая опыт человечества, скорее всего, пройдёт тихий период в полсотни лет, когда попытаются войти в ритмики возврата.

– Помешает сделать это необратимость процесса?

– Она.

– Новые источники?

– Александр, новые источники – новая химия, а это гибель.

– Отвод её в космос?

– Не знаю,- Ламберг развёл руки в стороны.- В Союзе, ты говорил, всё рушится по космическим программам, а Соединённые Штаты Америки в этой области со своими челноками не потянут. Я не пророк, во мне нет пессимизма, но и оптимизма мало.

– Что надо мне в ближайшее время сделать? Так понимаю, что кроме финансов у тебя есть ещё какие-то запросы.

– Кадры,- ответил Ламберг.- Где хотите, но сыщите мне талантливых фанатиков. Вы сами, как и я впрочем, что скрывать, фанаты, вот и потрудитесь во имя будущего. Ищите, хоть из-под земли, но достаньте мне этих вундеркиндов.

– Поступающие сейчас, не отвечают требованиям?

– Ты не понял. Мне надо раза в четыре больше людей. У тех, кто приходит, отличные знания, знак качества можно ставить, но не надо давать им столько постороннего. Имею в виду умение стрелять и прочее.

– Сейчас есть кто-то, способный продолжить дело в случае твоего ухода?

– Да, если взлечу на воздух, двое меня заменят.

– Хорошо. Мы усилим наклон на химию и будем искать, обязательно будем искать по всему миру.

– А у тебя замена есть?- в свою очередь спросил Ламберг.

– Есть.

– Иван?

– Нет. Из тех, кто работает сейчас, три десятка человек заменят в один миг.

– А вражды между ними не случится?

– Семён Иванович, они с пелёнок в бандитах, это их жизнь, но они имеют стойкий иммунитет на перевороты. Да и некого им переворачивать, ведь я лидер номинальный и добываю, не сидя в кресле, а с пистолетом в руке, как и они. Мы равны.

– Такая система не рухнет?

– За неё я меньше всего переживаю.

– Дай-то Бог!

– Из Швеции приходил запрос?

– Да, Александр, был. Оригинальная идея.

– Оценить можно?

– Десять из десяти с плюсом,- ответил Ламберг.

– Один человек сам всё сделал.

– А это не твой проект?

– Нет. На такого можно опереться?

– Не задумываясь.

– То-то.

– Так дай мне таких, я ведь ради своего дела жадный до ужаса,- Ламберг привстал.

– Иванович, не могу. Лучших не могу, прости. Нас сожрут с потрохами, в мире денег, будь они трижды прокляты, ошибок не прощают. Случай слеп, но ты не завтра собрался на тот свет. Будет и у тебя элита, обязательно будет, средств на это не пожалеем.

– Так, всё. Моё время вышло. Бегу,- Ламберг вскочил.- Не прощаюсь, но не жди, там может на сутки затянуться реакция,- и уже из дверей крикнул:- Подскочи ещё, если будешь рядом.

– Ладно,- заорал Сашка в ответ.

"Ну вот,- размышлял он, оставшись один.- Ещё одна глобальная проблема свалилась, как снег на голову. Такая же плохая, как Ванькин прогноз по бывшему теперь Советскому Союзу. И ничего не попишешь, сопи в две дырки и помалкивай".

Сашка поднялся, кряхтя, как старый дед, стал разминать спину, давно не сидел такое продолжительное время в мягких креслах и пошёл к выходу.

– Александр, я специально просил тебя приехать раньше братьев Джона и Тома,- стал говорить Вильям, когда Сашка вошёл в дом.

– Так я уже тут, слушаю тебя,- Сашка улыбнулся.

– У нас с тобой есть полчаса, чтобы обговорить важное дело.

– Я в курсе, мне Полавски вчера поведал.

– Ты ему поручал или он по своей инициативе?

– Сам, не сам, значения не имеет. Давай присядем, тебе будет неприятно это услышать,- предложил Сашка.

– Тогда идём в кабинет,- Вильям стал подниматься по лестнице, и Сашка последовал за ним.

– Кери раскопала мою старую сделку?- спросил он, усаживаясь напротив Вильяма.

– Александр, скажу тебе как другу, мы с ней вчера поскандалили, и я был потрясён произошедшими в ней изменениями. Это была не та женщина, в которую я влюбился. Пантера.

– Она поставила тебе условия?

– Не мне, тебе.

– Даже так!- с лица Сашки не сходила улыбка.

– Ответь мне, друг мой, это правда, что она мне поведала?

– Вильям, я не хочу знать, что она тебе поведала, я знаю только одно – в сделке с землёй я чист.

– Она собирается тебя шантажировать.

– Какие её требования?

– Круглая сумма или публикация.

– Ого! Девица не промах, однако,- Сашка встал и направился к бару, откуда спросил:-Тебе налить что-то?

– Нет, спасибо. Мне не нравится всё это. Чувствую, что плохо кончится.

– Вильям, если бы это случилось после твоего брака, то было бы совсем неприятно.

– Я не знаю, кто из вас прав. Она показала мне бумаги, и я не нашёл для себя ответа.

– Ты правильно поступил, что посмотрел их,- Сашка вернулся, делая маленькие глотки из стаканчика.- Документы подлинные и в то же время фальшивые.

– Томпсон – вымысел?

– Нет, что ты, это фамилия моего прадеда по матери. Он был британцем. У меня есть паспорт на это имя, оформленный уже давно. Так что здесь без подвоха.

– Она утверждает обратное.

– И пусть.

– Ты так спокойно об этом говоришь, вроде тебя это не касается.

– И в самом деле, не касается. Не делай из мухи слона.