— Не надо, — поднимаюсь, проходя мимо, потому что намерена сбежать отсюда, как можно быстрее. Только он догоняет и тянет куда-то.

— Это здесь, — толкает в сторону неприметных ступеней, ведущих вниз, и я машинально делаю несколько шагов, чувствуя, что попала в ловушку.

Недоразумение пора прекращать. Резко оборачиваюсь, чувствуя несвежее дыхание жареного мяса и чеснока, и в сочетании с внешностью оно вызывает во мне приступ дурноты.

— Нужен воздух, — пытаюсь оттолкнуть Крота с прохода, но он осторожно берёт за плечи.

— Там кондиционер, всё нормально.

— Да нет же, — намерена вырваться, но, кажется, он ухватился за возможность, на которую я согласилась, сама того не понимая, о чём речь. — Вы меня неправильно поняли.

— Тише-тише, я буду молчать. Мне тоже ни к чему огласка, — делает ещё один шаг.

Вижу, как кто-то поправляет шторы, закрывающие вход, и кричу.

— Помогите.

Маленькие глазки становятся шире, и Крот принимается озираться. Просвет увеличивается, и на меня смотрит какая-то молоденькая официантка. Отталкиваю надоедливого Логинова, протискивает между ним и лестницей, и выскакиваю прямо в объятия девчонки.

— Выход? — сдвигаю брови, не продолжая.

— Там, — немного удивлённо смотрит на меня.

Сдуваю невидимую прядь, собираясь отправиться на воздух, потому что здесь неимоверно душно и ужасно воняет похотью.

Хватаюсь за дверную ручку, не оборачиваясь назад, потому что не хочу видеть больше этого человека. Не стану запоминать каждую его чёрточку. Дёргаю на себя дверь и впечатываюсь в какого-то мужчину. Кажется, он настолько твёрдый, что слышу хруст рёбер и тут же отшатываюсь назад.

Серо-голубые глаза внимательные и оценивающие. Поросль чёрной бороды и широченные плечи. Поверх рубашки шею оплетает татуировка, и я понимаю, что он — не офисный клерк.

Незнакомец смотрит с пренебрежением и как-то зло. Не ресторан, а рассадник отвратных личностей. Пропускать не намерен, этикету не обучен, потому, вместо того чтобы отойти и извиниться вслед за мной, потому что так принято, заходит внутрь вместе с ещё одним мордоворотом. Ну и кто из них кого охраняет?

— Смотри, куда прёшь, — рычит тот, что шёл позади мне в лицо, проходя мимо, и я понимаю, что извинений не будет. Ладно, Бог с ними. Главное — уйти отсюда как можно быстрее.

— Логинов тут? — слышу мужской голос за своей спиной и застываю в дверях. Еле заметный поворот головы в надежде, что внимание уже переключилось на «дорогих» гостей.

Чуть заметно колышется шторка, за которой прячется Крот. Кажется, догадываюсь, что это за человек.

— Где-то здесь, Александр Леонидович, — тут же отзывается хостес, смотря в мою сторону, — у него встреча.

Поправляю машинально немного растрепавшиеся волосы. Видела я в одном месте такие встречи!

У меня лишь одна секунда решить: сбежать или остаться. Два плюс два складываю быстро. Это и есть хозяин компании, и он — явно не подставное лицо. Такой нагнёт кого угодно, например, Рубцова.

— Извините, — звучит прежде, чем я понимаю, что говорю именно я, и хозяин жизни вновь окидывает меня взглядом. — Могу с вами поговорить наедине?

Охранник давится смехом. Наверное, я похожа на мелкую птицу, протискивающую бренное тело через прутья клетки стервятника. Чёрт, Карина, тебе надо за Киром, и Лиза уже где-то на подлёте, беги отсюда. Но какой-то внутренний стержень, будто сложенный, пока в семье было всё хорошо, пружинит и не даёт согнуться.

Да, я мать, и должна быть осторожна, потому что дорога для своего ребёнка. Но именно поэтому я и стараюсь защитить его от возможного скитания, только что мне на это ответит человек с лицом быка?

— Ты уверена? — пытается запугать охранник, но я, вцепившись в ремешок сумки, смотрю на того, кто мне интересен.

— Идём, — кивает куда-то Горячев, и я бросаю взгляд на хостес, у которой на лице написано, что я немного идиотка. Она поправляет платье, одёргивая его вниз, а потом профессиональная улыбка опять сияет на красивом лице.

Снова отдельная комната, только уже больше. Здесь телевизор на половину стены и диваны полукругом на два стола.

— Кто такая? — Горячев опускается на сиденье, укладывая левую руку на спинку дивана, а охранник занимает позицию у двери. Он тут швейцаром планирует быть? Кошусь в его сторону, потому что стоит чуть позади меня. Ещё недавно чувствовала себя неуютно рядом с плюгавым Кротом, а теперь стою между двух медведей. Но расчёт на то, что они не трогают таких, как я. Слишком простая и неинтересная. У такого мужчины должна быть яркая грудастая брюнетка.

— Мой муж Максим Рубцов, — не называю своего имени. — Сегодня ваш сотрудник сказал, что с завтрашнего дня я не буду иметь доступа в свой дом.

— А я при чём? — пожимает плечами, будто от него ничего не зависит.

— Вы подписывали бумаги.

— Вопрос тот же. Дальше что?

— У меня несовершеннолетний ребёнок.

— Ой, ладно, — отмахивается от меня, как от надоедливой мухи. — Не я тебе его строгал. И не я последние трусы заложил. Если тебе сказали съехать, значит делай. Что непонятного? И вообще, какого хрена ты сюда притащилась? Мужика нормального выбирай, чтобы за него не впрягаться.

— Он в больнице, — решаю посмотреть на реакцию. Знает этот козёл, который говорит со мной, как с отбросами, что произошло, или нет?

— Ну так апельсинов отнеси.

— Так он есть не может, в коме после ножевого.

Пару секунд он оценивает моё лицо на предмет вранья, а потом переводит взгляд на сопровождающего.

— Не в курсе, — пожимает тот плечами.

— Логинова найди, — говорит спокойно Горячев, и охранник тут же испаряется, а я чувствую, как комната сокращается в метрах.

— Как зовут? — звучит более доброжелательно.

— Карина.

— Думаешь, одна такая?

— Не думаю, — пожимаю плечами, понимая, что уже опоздала, как минимум, за Киром. Но за сестрой успеваю.

— Чего хочешь от меня?

Вопрос очевидный, но очень сложный. А что я действительно хочу? Дом обратно? Но кто такая, чтобы просить аннулировать договор. По поводу фирмы даже говорить не стану. Что можно просить у того, кто сидит напротив?

— Дайте время, я постараюсь найти деньги, — говорю Горячеву, когда открывается дверь, и вслед за охранником входит Крот. — Кстати, ваш помощник обещал послабления, если я с ним пересплю. Это прописано в договоре?

Говорю намеренно, чтобы он понимал, с кем работает.

Горячев не меняется в лице, но бросает ледяной взгляд на Логинова, и я понимаю, что это не впервые, от чего тот ещё сильнее прижимает к себе портфель и поправляет очки.

— Вы же понимаете, что она пойдёт на всё, что угодно, лишь бы найти предлог манипулировать НАМИ, — заявляет на это. — Она сама предложила мне секс! — опускается до шёпота, будто боится произнести это слово наравне с остальными. — Но я женат, вы же понимаете, я предан своей супруге!

Хозяин хмыкает, будто только что до его слуха донеслось что-то смешное, а потом опять смотрит на меня.

— Ну и как, послабления будут? — его губа дёргается, будто от тика, но я понимаю, что это проявление улыбки.

— Думаю, да, — согласно киваю, и Горячев даже озадачен. Только я не про интимную связь с плюгавым. — Вы же не станете выгонять на улицу женщину с ребёнком, которая только что узнала, что её муж не просто заложил всё в вашу фирму, но и заделал на стороне ребёнка женщине, которая теперь сидит у его палаты, уверяя, что она настоящая жена!

Я не спрашиваю, а будто утверждаю. А он смотрит даже с интересом. Не каждый день ему дамочки своё грязное бельё показывают. Интересно, он вообще знаком с Рубцовым? Или Макс для него — мелкая сошка?

Зачем я рассказала об этом мужчине напротив? Да чёрт его знает. Отчего-то захотелось поделиться дерьмом, которое всплыло в моей жизни. Кто знает, вдруг он настолько проникнется, что даст поблажку. За это время следует найти адвоката, который разберётся в бумагах. Потому что одно дело мои глаза, другое — опытного профессионала.