Она откладывает помаду.

— Думаю, да. Что-то случилось?

Меня переполняют волнение и немного тревоги. Я наклоняюсь ближе и заявляю:

— Я не могу тебе сказать.

Её губы поджимаются в лёгкой улыбке. Она склоняет голову и прищуривается.

— Что ты задумал, Шон О'Мэлли?

Я усмехаюсь.

— Скоро узнаешь. Давай, заканчивай собираться.

Она бросает взгляд в зеркало, встряхивает кудрями и бодро говорит:

— Я готова.

Я хлопаю её по заднице.

— Отлично. Я потом завезу тебя на работу. — Я хватаю ее за руку и веду в другую комнату.

Она смеётся.

— Куда мы идем?

— Это сюрприз, миссис О'Мэлли, — я игриво поднимаю брови.

— Неопределенность убивает меня, — признаётся она и берёт сумку со стола.

Я вывожу ее из квартиры, провожу через здание и сажусь во внедорожник.

Как только мы садимся в машину, она снова спрашивает:

— Расскажи мне еще раз, куда мы идем?

Я помахал пальцем перед ней.

— А-а-а, и не пытайся.

Она вздыхает.

— Ох. Ну хоть маленькую подсказку?

Я усмехаюсь и добавляю:

— Думаю, тебе понравится.

Она надула губки.

— Это даже не намёк.

— Прости. Больше ничего не скажу, — заявляю я, а затем целую ее руку.

Мой водитель проезжает несколько кварталов и останавливается у здания, в котором кипит жизнь. На первом этаже есть кофейня, несколько бутиков и ресторан.

Она поддразнивает:

— О, ты ведешь меня в мою любимую кофейню, а потом по магазинам? Как мило с твоей стороны!

— Нет, — качаю я головой с улыбкой и выхожу из машины. Протягиваю ей руку, помогая выйти, дразня: — Попробуй еще, моя маленькая вредина.

Она шепчет с притворным жаром:

— Не возбуждай меня перед работой, — шепчет Зара с притворным жаром.

Я сдавленно хмыкаю, пространство около моей молнии становится все теснее. Я веду ее мимо кофейни в жилой вестибюль.

Она спрашивает:

— Что мы здесь делаем?

Я киваю охране. Кейси жестом приглашает нас пройти мимо него, приветствуя:

— Доброе утро, мистер О'Мэлли.

— Доброе утро, Кейси.

— Это миссис О'Мэлли?

— Она самая, — отвечаю я, выпячивая грудь. Гордость за то, что она моя жена, с каждым днём всё сильнее.

Кейси говорит:

— Приятно познакомиться, миссис О'Мэлли.

— Взаимно, — отвечает она, бросая на меня вопросительный взгляд.

Я нажимаю кнопку лифта, затем наклоняюсь к ней поближе.

— Когда ты планируешь официально сменить фамилию?

Она удивленно приподнимает брови.

Я никогда ничего ей об этом не говорил. Я ждал, что она это сделает, но теперь я начинаю терять терпение. Пришло время ей взять свое законное имя — мое.

Лифт звенит, двери открываются. Люди выходят.

Я веду ее внутрь, нажимаю на кнопку, и двери закрываются. Я добавляю:

— Ты же не думала, что я позволю тебе оставить девичью фамилию, не так ли?

Она фыркает.

— Позволишь?

— Да.

— У тебя нет таких полномочий, — возражает она.

— Как бы не так.

— Чёрта с два ты это сделаешь, — возражает она.

Лифт останавливается, и двери открываются.

Я веду её в ярко освещённый холл с дорогим декором. На стенах висят дорогие произведения искусства ярких цветов. В искусно вырезанном золотом горшке стоит светло-розовое вишневое дерево.

Она указывает на него и спрашивает:

— Как они вообще держат её живой?

— На потолке установлены внутренние лампы для растений, и они обеспечивают надлежащий дренаж почвы, — говорю я ей.

— Серьёзно? — Она изумлённо смотрит вверх.

— Да. Но почему ты не хочешь сменить фамилию? — настаиваю, открывая дверь в основное помещение.

Она входит и останавливается прямо в дверном проеме.

Моя тревога нарастает. Я подхожу к ней и спрашиваю:

— Что случилось?

— Этот вид на озеро Мичиган просто безумен! — восторженно восклицает она, затем спешит через идеально украшенную семейную комнату. Она стоит перед окном, наблюдая, как волны разбиваются о берег.

Я с облегчением выдыхаю.

— Да, это довольно круто. Что ты думаешь о том, как организовано пространство?

Она поворачивается и идет на кухню шеф-повара, проводит рукой по кварцевой столешнице, заявляя:

— Они великолепны! Мне нравится, как синий цвет напоминает волны на фоне ярко-белого. — Она проходит между огромным островом и задней стойкой, окидывая все взглядом, а затем добавляет: — Вид на город огонь!

Я киваю, затем беру ее за руку и веду в сторону коридора.

— Пойдём, покажу остальное.

— Чья это квартира? — спрашивает она.

— Скоро узнаешь.

Она понижает голос и говорит:

— Рано утром ходить в гости, не очень-то вежливо. Они вообще знают, что мы пришли?

Я усмехаюсь, качая головой.

— Не беспокойся об этом. Как тебе спальни? — Я открываю дверь.

Она заходит в комнату и восторгается:

— Как красиво!

— Согласен. Есть еще три таких же. А что насчет офисов? — Я веду ее в другую комнату.

Она бросает взгляд на современный белый стол с серебряными ножками, дизайнерский диван и более дорогие произведения искусства.

— Я бы тут с радостью работала.

Я мысленно даю себе пять. Затем я перевожу ее через зал. Коричневый стол и кожаный диван того же цвета заполняют пространство.

Она склоняет голову и выпаливает:

— Если бы мы жили здесь, это был бы твой кабинет. А я бы взяла тот.

Мои губы дергаются в ухмылке. Я спрашиваю:

— А как же спортзал?

— Где он?

Я выхожу в коридор и указываю на другую дверь.

Она проходит мимо меня и говорит:

— Это просто офигенно!

Свободные веса, кардио и силовые тренажеры, зона с подвесной грушей для ударов ногами — все это расположено на деревянном полу. Зеркала покрывают две стены.

Я вытаскиваю ее из спортзала.

— Пойдем. Я хочу показать тебе все остальное. — Я веду ее в другую часть квартиры и открываю еще одну дверь.

Главная спальня так же потрясающая, как и остальная часть дома, с таким же видом на озеро Мичиган, как и из главной комнаты.

— Это невероятное место. Но кто тут живёт? Хватит загадок, — говорит она.

Я выпятил грудь, затем подошел к двери шкафа. Я открыл ее и жестом пригласил ее войти.

Она заходит внутрь и ошарашенно озирается.

— Это безумие.

Я прикупил дизайнерской одежды и обуви, но полки полупустые. Еще много места для наших вещей, которые тайно упаковываются, пока мы болтаем.

Я приказываю:

— Открой верхний ящик.

Она выгибает брови.

— Мне можно быть любопытной?

Я смеюсь.

— Конечно. Открывай.

Она прикусывает губу и подчиняется.

— Давай, вытаскивай, — подсказываю я.

Она вытаскивает чёрное бельё, хмыкает.

— Ну, занятненько.

— Представляю, как это будет на тебе смотреться, — говорю я.

Ее щеки краснеют, а мой член твердеет. Она осторожно спрашивает:

— Шон, ты купил эту квартиру?

Гордость переполняет меня.

— Да. Так и есть.

Ее глаза светятся от волнения, но она чуть медлит, прежде чем спросить:

— Для нас?

Я хмыкаю.

— Для чего еще мне ее покупать?

Она хлопает в ладоши и подпрыгивает.

— Ура! Серьёзно? Ты купил это для нас?

Счастье переполняет меня. Дочка Дмитрия и Анны Ивановых, Мария, помогли мне.

— Да. Я попросил Марию заняться оформлением. Анна сказала, что она готова начать заниматься своими собственными проектами. И Мария сказала, что это в твоём стиле.

Она бросается ко мне, тараторя:

— О Боже мой, и в правду! Она попала прям в точку! Спасибо большое! Серьёзно? Это наше?

Я провожу рукой по ее заднице.

— Конечно.

— Правда? — спрашивает она, заливаясь слезами.

— Угу. — говорю я, беру её за щеки и целую так долго, что у нас обоих перехватывает дыхание. Я отступаю и говорю: — Пошли. Есть кое-что, что я должен сделать.

— Что именно?

Не отвечая, я веду ее обратно на кухню. Затем я объявляю: