— Ах да, я знаю, ты хочешь сбежать. Но это не самый умный ход.

— Я не понимаю, почему я здесь, — честно признаюсь я.

Сильвия удивлённо поднимает брови, словно я сказала нечто глупое и у меня нет никаких причин для сомнений.

— Дорогая, тебя готовят к посвящению. Разве не этого ты хотела? Найти все ответы?

Я закусываю губу. Сердце стучит всё громче, я действительно хочу ответов, но понятия не имею, во что ввязываюсь.

— Ты сделаешь всё, что скажут Мила и Ренцо, чтобы быть полностью готовой. Ты меня поняла, Зара? — приказывает Сильвия.

Я снова смотрю на Милу и Ренцо. Они кажутся достаточно безобидными, но я не привыкла доверять незнакомцам.

— Если ты будешь сопротивляться, откажешься мыться, делать эпиляцию воском...

— Что ты имеешь в виду? — перебиваю её, осознавая смысл сказанного. — Мне не нужно принимать душ. И я делала эпиляцию воском на прошлой неделе. Впрочем, не думаю, что это твоё дело.

Голос Сильвии наполняется гневом и безапелляционной властью:

— Ты будешь делать все, что они скажут, без возражений и споров. Если ты создашь какие-либо проблемы, забудь об участии в посвящении. Выбор за тобой. Я ясно выражаюсь, Зара?

Сердце колотится всё сильнее. Я окидываю взглядом комнату. В любой другой деньги это было бы мечтой для любой девушки, расслабляющий уход, ароматные свечи. Но в этом всём есть что-то не так. К тому же я не собираюсь выходить замуж. Сильвия может настаивать сколько угодно, но я не свяжу себя узами брака с кем-то из этого злополучного списка.

Сильвия наклоняет голову, приподнимает брови и смягчает голос.

— Разве ты не обещала себе, что сделаешь все возможное, чтобы узнать правду?

Меня пробирает до дрожи. Я снова в шоке. Как она это делает? Как будто читает мои мысли. Это клятва, которую я не говорила вслух.

Она подходит ближе, её голос обволакивает, дразня:

— Разве не ты стояла сегодня в ресторане и клялась, что узнаешь, что скрывают твои родители?

Мой пульс ускоряется ещё сильнее. Дрожь нарастает, от неё меня начинает мутить.

Сильвия нежно кладёт ладонь мне на щёку, почти по-матерински.

— Ты ведь заслуживаешь знать правду, не так ли?

— Да, — отвечаю я без колебаний.

— Тогда посвящение, единственный путь. Но выбирать должна ты, — повторяет она.

Всё вокруг становится резче, словно обостряются все чувства. Запах роз, приглушённый свет и незнакомцы, разглядывающие меня с неприкрытым интересом... Вся моя сущность кричит, что нужно бежать.

Голос Сильвии становится жёстче.

— Либо да, либо нет. Ты либо позволишь Ренцо и Миле подготовить тебя, либо нет.

Я молчу, не в силах заставить себя отказаться от возможности узнать правду.

— Когда всё будет готово, они помогут тебе одеться и представят тебя участникам аукциона, — добавляет Сильвия.

По моим костям пробегает холод. Голос предательски дрожит, когда я произношу:

— П-представят меня?

Её дерзкая ухмылка возвращается.

— Да. Начнётся посвящение. Ты продолжишь закреплять своё место за столом.

С каждой секундой я понимаю всё меньше.

— Мое место за столом?

Она смеётся, словно снова читает мои мысли.

— Дорогая, место за столом даст тебе все ответы. Это ведь то, чего ты хочешь, верно? Больше никаких тайн о твоей семье?

Я облизываю пересохшие губы и киваю, не в силах сдержаться.

Она выглядит удовлетворенной моим ответом.

— Хорошо. В следующий раз, когда увидимся, ты уже будешь замужней женщиной.

Меня охватывает новая волна страха. Этого никогда не случится. Я не выйду замуж за кого-то из тех, кто был в папке.

— Я ни за кого не выйду замуж, — выпаливаю я.

Она усмехается.

— Конечно, же выйдешь. Это единственный способ пройти выбранную тобой церемонию посвящения.

— Выбранную?

— Да. Омнипотенция выбрала это в качестве твоего посвящения.

— Значит, у всех разные задачи?

Она пожимает плечами.

— Разумеется. Мы же не хотим, чтобы всё стало скучным.

Меня переполняет облегчение.

— Отлично. Дай мне другое задание.

Ее глаза превращаются в щелочки.

— Тебе не дано выбирать свое посвящение.

— Почему нет?

В её взгляде появляется высокомерие.

— Ох, наивная девочка. Пока ты не за столом, у тебя нет власти. Нет контроля. Если ты хочешь их заполучить, ты должна быть смелой и занять свое место. Стол не для слабых духом, верно, Мила?

Мила опускает взгляд и качает головой.

— Сколько у тебя было шансов? — спрашивает ее Сильвия.

Не поднимая головы, Мила тихо отвечает:

— Один.

Разочарование в её голосе заставляет меня почувствовать к ней жалость.

— Больше не будет никаких неуважения к твоему посвящению или браку. Я ясно выразилась, Зара? — холодно спрашивает Сильвия.

Мурашки бегут по моей коже.

Она пристально смотрит на меня.

Я поднимаю голову выше и выпрямляю плечи, не позволяя ей запугать меня.

Она улыбается, голос снова становится мягче.

— Сейчас самое время сделать выбор. Либо ты входишь в мир знаний и получаешь всё, о чём мечтала, либо нет. Но у тебя есть две минуты. Останешься или уйдёшь.

Она указывает на дверь.

Всё вокруг замирает. Это мучительно. Я говорю себе уйти, но ноги не слушаются.

Самодовольная ухмылка снова появляется на её лице.

— Отлично. — Она наклоняется вперед и шепчет мне на ухо: — Советую перестать сопротивляться и насладиться каждым моментом сегодняшней ночи. В нашей жизни бывают моменты, когда все зависит только от нас.

Кровь стынет в жилах. Я раскрываю рот, но не могу вымолвить ни слова.

— Теперь Ренцо и Мила берут на себя ответственность. Ты позволишь им выполнять свою работу и не будешь сопротивляться. Если будешь бороться, Омни отменит твое посвящение. Ты поняла?

Пусть отменяют. Мне нужно уйти, повторяю я себе, но снова не могу пошевелиться.

— Я приму это за «да». А теперь, раздевайся, — приказывает она.

Моя голова дергается назад.

— Раздеться? То есть раздеться полностью?

— Да. Раздевайся, — повторяет она и указывает на массажный стол.

— Вы можете выйти из комнаты? — спрашиваю я.

Саркастичный смех разносится по комнате, сопровождаясь приглушенным смешком. Я резко оборачиваюсь к Ренцо и Миле. Она прикрывает рот рукой.

— Тебе стоит привыкнуть к тому, что другие будут видеть твое тело. А теперь ложись на стол, — рассуждает Сильвия.

Я смотрю на него и говорю себе: Это всего напросто массаж.

Я медленно раздеваюсь, чувствуя себя неловко, хотя обычно этого нет, когда я голая. В прочем, обычно я не раздеваюсь перед незнакомцами.

— Ложись лицом вниз, — приказывает Сильвия, когда я снимаю трусики.

Я подчиняюсь, понимая, что никакого укрытия нет, но подогреваемая поверхность стола и красные огни создают мгновенное ощущение тепла.

Сильвия наклоняется, ласково гладит мои волосы и нежно говорит:

— Наслаждайся тем, что тебя балуют. Если не позволишь себе этого, пожалеешь. Увидимся, когда ты станешь замужней женщиной.

Страх вновь расцветает во мне. Кто-то прикасается ко мне, и я вздрагиваю.

Ренцо заявляет с итальянским акцентом:

— Спокойнее. Мы просто собираемся сделать тебе массаж.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю.

Четыре руки скользят по моей коже, разминая мышцы. Сначала это приятно, словно в элитном спа-салоне. Через несколько минут я расслабляюсь, наслаждаясь этим, как обычным массажем.

Затем события принимают другой оборот. Чьи-то руки, приближаются к моей груди, в то время как другие две проникают между моих бедер, раздвигая их.

Я резко втягиваю воздух.

Голос Милы шепчет у меня над головой:

— Не напрягайся. Это всего лишь массаж.

Я снова пытаюсь расслабиться, но вскоре становится ясно, что это далеко не обычный массаж.

Чьи-то руки, по-моему, Ренцо, скользят вверх, останавливаясь в дюйме от моей киски, дразня кожу, пока моя кровь не становится горячей.