Всё внутри перевернулось.

Я упала на колени, схватила за руку неподвижного Шаха и прижала к губам.

– Пожалуйста… – прошептала я, и слёзы хлынули рекой. – Пожалуйста, Кара… если ты действительно во мне… если я действительно твой потомок… Помоги!

И я закрыла глаза, мысленно повторяя каждый пунктик ритуала исцеления. Только теперь не как Лара – жительница Земли, а как женщина, которая любит – безоглядно, до боли, до конца.

Я вспомнила голос любимого, когда он говорил: «Ты сияешь сильнее всех огней в этом зале». Вспомнила, как он держал меня за руку, когда я боялась. Как смотрел на меня, будто я – единственное чудо в этом мире.

И неожиданно поняла:

«Внутренняя установка – это не про магию! Это про любовь и жгучее желание помочь!»

Я вдохнула глубоко и произнесла слова ритуала:

«Я – искра крови твоей. Я – дочь тьмы, что не боится света. Я – Аштари… И я беру эту боль на себя, чтобы эта жизнь не прервалась никогда».

В тот же миг в груди вспыхнуло.

Не боль.

Огонь – фиолетовый, живой, пульсирующий – как сердце мира.

Он вырвался из меня, обвил Шахрияра светящимися нитями, проник в каждую рану, в каждую клеточку, в каждую чёрную жилку яда.

Воздух зазвенел, как стекло.

Свет в комнате погас, а потом вспыхнул – не солнечный, а магический, фиолетовый.

Я не открывала глаз.

Я чувствовала, направив руки ладонями вниз прямо на широкую грудь генерала Шиариса.

Чувствовала, как яд нуар корчится под моими пальцами. Как он пытается уцепиться, но не может – потому что божественное пламя сильнее.

Чувствовала, как сердце Шахрияра – тихое, почти остановившееся – вздрагивает, и тут же начинает уверенно, мощно пульсировать, возвращаясь в жизнеутверждающий ритм.

И тогда я увидела.

Не глазами.

Внутри.

Кару.

Она стояла во тьме моего сознания, на фоне белого пламени, с распущенными волосами и глазами, полными боли и гордости.

Губы Кары дрогнули и растянулись в мягкой улыбке.

Приблизившись ко мне в священном полёте, ослепительно красивая женщина коснулась моего лба кончиками пальцев.

«Моя малышка…»

Вспышка ослепила мой внутренний взор, и всё схлынуло обратно.

Я вздрогнула, открыв глаза.

Передо мной – Шахрияр.

Его грудь уверено вздымалась.

Ровно.

Глубоко.

А раны на боку…

Они затягивались. Да так лихо, что дух захватывало! Будто тело наконец-то получило право на то самое магическое исцеление, в которое мне никак не получалось поверить!

Чернота исчезала на моих глазах, кожа становилась целой, даже шрамов не осталось – только лёгкое свечение.

Наг смотрел на меня.

– Шах… – прошептала я, касаясь его щеки. – Ты… ты как?

Шиарис моргнул, медленно садясь повыше.

Потом улыбнулся – устало, но искренне.

– Ты… – прохрипел Шахрияр, с трудом поднимая руку и тыльной стороной ладони коснувшись моей скулы. – Ты сияешь…

В этот момент дверь распахнулась.

Ворвалась целая толпа перепуганных спасателей: пара целителей, полуголые Шайтар и Альтаир и Аня – в ночнушке, поверх которой был наброшен длинный халат.

– Ну, наконец-то, – выдохнула императрица, с облегчением переводя дыхание и приобнимая своего мужа. – Я знала, что ты справишься, Лара.

Я рассмеялась – сквозь слёзы, через дрожь, от которой меня до сих пор изрядно потряхивало!

– Так… выходим, – быстро сориентировалась молодая императрица, ловко избавляя нас от любопытных взглядов. – Аштари вылечила наместника. Готовимся к балу! Пора спровадить, наконец, делегацию хасаки домой… да и нам, Тар, тоже пришло время отчаливать. Как подумаю, что плыть домой целый месяц… – Аня тяжко вздохнула, закрывая за собой дверь и оставляя нас с Шахом одних.

– Люблю тебя, – Шахрияр сжал мою руку – крепко, как будто больше никогда не отпустит.

Я шмыгнула носом и потянулась к нему.

Шах коварно улыбнулся, дёрнул меня на себя и перевернулся, оказываясь сверху.

– Ты так красива… Прости, что заставил тебя поволноваться, – шептал наг, сопровождая каждое своё слово лёгкими поцелуями, от которых у меня оттаивало сердце. – Сколько дней я здесь валялся?

– Неделю! – буркнула обиженно, крепко обнимая мужчину за талию и руками, и ногами. – Больше так не делай.

– Не буду! – клятвенно заверил любимый, наконец, целуя в губы.

Я с облегчением растворилась в этом моменте, безумно счастливая, что Шах – живой, и что у меня получилось удержать его на грани и вернуть к жизни.

Кажется, всё налаживалось.

Оставался только один момент. Точнее вопрос: «Когда будет можно открыть портал к родным, чтобы рассказать им о нашем наследии и вернуть Шалару Хасис?! Ибо нечего этой змеюке делать в мире среди простых людей!»

Неугомонная Анна, которая на злодейку походила куда больше меня и Шалары вместе взятых, загоняла придворных белого дворца настолько люто, что, когда время бала наступило, и все собрались в просторном тронном зале, никто не горел желанием танцевать. На Шахрияра даже смотреть иначе стали – мол, он не такой тиран, как действующие император с императрицей.

Но ребят понять можно. У них в столице Алирской колонии осталась маленькая дочка. Если бы не угроза магии, они точно никогда бы не активировали кристаллы Карнеона и не перенеслись в храм Кары Небесной.

– Целый месяц плыть! – тихо вздохнула Вивиан, пока Альтаир обращался к своим подданным и мохнатым гостям-делегатам с приветственной речью. – Я пропущу первые шаги своей малышки!

Мы с Шахрияром переглянулись, одаривая друг друга мягкими улыбками.

– В книге Кары я прочитала, как она заряжала порталы, – поделилась информацией. Но увидев, как Аня оживилась, сразу спустила её с небес на землю. – Это трудоёмкий и затратный в магическом плане процесс. К тому же портальные арки были зверски испорчены орденом Алианы. Шакалами постарались на славу…

– Чтобы заработать себе проклятие и почти всегда ходить в полузвериной форме, – поморщилась Окунькова. – Идиоты. Стоять между двумя реальными Богинями – это тоже самое, что добровольно положить голову между молотом и наковальней. Возомнили из себя спасителей человечества. Дебилы… А мне теперь в холодном океане мотыляться на судёнышке!

– Как только фон немного окрепнет, – заметил Шах, приобнимая меня за талию, – мы с Ларой объедем все материки и зарядим порталы.

– Только для местного применения, – предупредила сразу, вспомнив долгий разговор со старшим жрецом белого собора. – Чтобы магический фон Элерона больше не рвался.

– Что… – Аня прикусила нижнюю губу, задумчиво вглядываясь в мои глаза. – А как же твои родители? Ты же хотела…

Я внимательно огляделась, прежде чем ответить:

– Это будет одноразовая акция. И ни раньше полного восстановления магического щита. И, естественно, об этом никто не должен знать. Не хочу нервировать жрецов и жриц.

– Ты уверена, что это безопасно? Что пророчество не активируется с твоим…

– Лара не будет пересекать черту портала, – успокоил Аню Шахрияр. – Она лишь откроет его. За Шаларой и её родственниками пойдёт Шайтар.

Генерал Дюри с готовностью кивнул.

«Если бы не эта его вечная усмешка, – хмыкнула я, переводя взгляд обратно на Вивиан. – Хороший же с виду рыжик… Надо бы его пристроить, чтоб не ходил слишком довольный!»

Шай повернул голову и посмотрел в толпу разряженных наследниц, даже не представляя, какие мысли у меня крутятся в голове.

– Что касается арок, – тем временем продолжил Шахрияр, – то уже завтра жрецы кинут клич по своим каналам, и на каждом континенте начнётся восстановление божественных колонн. Так что не пройдёт и года, Ваше Величество, как вы сможете легко перемещаться с Севиры на Алиру… и править.

– Наместник, – охнула Вива. – Но ты же…

– Не-не, – Шахрияр широко улыбнулся и поцеловал меня в висок. – Отвечайте за свои угодья сами. На мне более важная миссия – отвечать за безопасность потомка Создательницы.