– Господи! Какая красота!

– Ваша Светлость, – хмыкнула Элейн, осторожно поправляя белое платье. – О каком Господе вы толкуете? Неужто ударились в новую веру? Так-то у нас две Богини – Пресветлая Алиана и Кара Небесная.

– Я… да. К слову пришлось, – улыбнулась нервно, подходя ближе и отдавая себя на поруки заботливой камеристки.

«Как хорошо, что она никогда не была знакома с Шаларой! – в который раз подумалось мне. – С ней я могу быть собой!»

– Знаешь, я не особо была набожна. Толком ничего не знаю о Богинях.

– Оу… – удивилась Элейн. – Тогда позвольте вам немного рассказать о сёстрах-Богинях, ведь сегодня может случится так, что кто-то получит в храме благословение Великих! Вы должны быть готовы… Древняя легенда о Богинях всегда звучит на священных службах в дни Великой Скорби. Странно, что вы не чтите тёмную Богиню, она же наша покровительница.

Я напряжённо кивнула, одновременно вместе с этим мысленно радуясь, что можно отвлечься от мыслей о Шахрияре и моём мутном будущем.

– Давным-давно, – начала девушка, снимая с меня халат, – когда две великие богини, Кара и Алиана, сотворили наш мир, они сошли с Индаля – небесных чертогов, и поселились среди смертных, чтобы принести свет и мудрость в этот мир. Алиана Пресветлая стала покровительницей хасаки, сильфидов и людей, и Кара не отставала от неё, хотя была богиней Тьмы первозданной. Но её тьма не была злом, а глубиной, из которой возникает жизнь, надежда и любовь.

Элейн на мгновение замолчала, помогая надеть белоснежное великолепие на меня и приступая к причёске.

– Всё было хорошо… пока от великой любви Кары к смертному не родился ребёнок – дочь, чистая и светлая, как сама заря. Но счастье оказалось недолгим. Хасаки – представители не самой дружелюбной из рас, известные своей жестокостью и высокомерием из-за способности обретать зверя, украли дочь Кары и продали её в другой мир. Тогда ещё были портальные арки, через которые могли перемещаться даже люди!

Глаза Элейн блеснули от слёз, и её голос стал тише.

– Представьте себе, как сердце богини Тьмы разрывалось от горя и отчаяния! Она искала дочь повсюду – сквозь тёмные леса, через горы и пустыни, сквозь порталы миров, но ребёнок словно растворился во мраке Вселенной. Тьма Богини стала ещё глубже. В ярости и боли Кара обрушила свой гнев на тех, кто предал её – оборотней, союзников хасаки, почти истребила их, многих прокляла. Она разрушила портальные арки, чтобы никто больше не мог похищать невинных и разрушать судьбы, но сама не перестала ходить по мирам. В одном из таких путешествий Кара нашла нас – нагов. Наш мир умирал, и она спасла нас, привела сюда, на Севиру…

Мои локоны мягко укладывались за спиной как по волшебству, пока девушка вела своё удивительно грустное повествование.

– Но через время стало ясно, что попытки Богини найти свою дочь несут смертельный вред Элерону – стали появляться разрывы в мёртвые миры, откуда повадились нападать мёртвые нуары. Кара с сожалением была вынуждена принять непростое решение – оставить поиски своей малышки. Всё это, чтобы спасти людей и нагов, для которых она стала великой спасительницей!

– Какой тяжёлый выбор, – прошептала я, искренне сочувствуя создательнице Элерона… если она реально существовала.

– Очень! Каре было безумно тяжело! Она не могла находиться здесь – всё напоминало ей о тех кратких мгновениях, когда она была счастлива. – Элейн тяжело вздохнула, берясь за косметику. – В какой-то момент Кара сдалась. Не смогла найти покоя. Она решилась раствориться в мироздании. Но перед этим вложила всю свою силу в девятнадцать божественных амулетов, чтобы её благодать хранила нас. Так был создан Карнеон – артефакт, защищающий Элерон от нуаров и другой гадости! Больше двух веков назад его похитили у нас люди, и прорывы нуар возобновились, но год назад герцогиня из Альвиора вернула реликвию.

У меня глаза были на мокром месте, поэтому я отстранила пальцы девушки, в которых она держала кисточку для ресниц.

Элейн взглянула на меня с грустной улыбкой.

– Правильно. У вас без того длинные ресницы.

– А как же Алиана? Разве она не могла помочь сестре с поисками дочери?!

Брови Элейн подлетели к чёлке от удивления.

– О! А я разве не сказала? По легенде именно Алиана виновата в том, что её хасаки похитить дочь Кары. Ну, как виновата? Она дала пророчество, что потомок Кары разрушит наш мир. Точно неизвестно, соврала она из зависти, или пророчество вправду было, однако известно точно, что Кара отправила Алиану обратно в Индаль без права на возвращение. Так что тёмная Богиня потеряла не только дочь, но и сестру… Уходя, Кара плакала. Так её отобразили на фресках того храма, куда вы сегодня поведёте делегацию хасаки.

– Ужас! – я нахмурилась, на веру воспринимая легенду нагов. – А это ничего, что мы их туда вообще ведём?

– Хасаки не пойдут в зал тёмной Богини, – Элейн усмехнулась. – Они пойдут на половину Алианы. Иначе есть риск отхватить проклятие, ведь магия Кары до сих пор жива… Она, как будто отголосок души тёмной Богини, видит всех насквозь.

– Вот это легенда!

– Согласна. Эта легенда восхитительна несмотря на трагизм. Она о том, как из самой глубокой тьмы рождается свет, о боли, любви и силе, которая живёт в каждом из нас. Она учит нас не поддаваться страхам, которые могут привести к необратимым последствиям. – Элейн отошла на два шага от меня и улыбнулась. – Всё. Вы готовы! Восхитительный наряд! Сбегаю к сире Хамсат и спрошу, как там дела, а вы посидите немного. Десять минут!

Элейн убежала, а я поднялась во весь рост, замирая напротив напольного зеркала.

Я стояла перед ростовым зеркалом, ощущая, как лёгкий холодок от мраморного пола пробирается сквозь тонкую ткань под ногами.

Моё платье было словно воплощение самой чистоты – белоснежное, как первый снег в безмятежном утре. Оно струилось по моему телу, мягко ниспадая и плавно обвивая талию, подчёркивая все женственные изгибы молодого тела.

Тонкая ткань переливалась в утреннем свете, будто сотканная из самой росы солнечных лучиков. По всей поверхности платья были рассыпаны бриллианты и жемчуг – они мерцали, играя всеми оттенками белого и серебристого, словно звёзды, упавшие с ночного неба и застывшие в ткани. Каждый камень казался живым, отражая моё отражение и придавая образу неуловимую магию.

Особое внимание привлекал нежно-фиолетовый алмаз, аккуратно вставленный под зоной декольте. Он был словно сердце платья – тихий, но мощный акцент, излучающий мягкое сияние, которое ласкало кожу и манило взгляд. Этот камень как будто хранил в себе тайны и силу, которые мне никогда не познать из-за скорого возвращения в родной мир.

Я провела рукой по ткани, ощущая её лёгкость и прохладу, борясь со странным чувством внутри – чувством печали, необъяснимой скорби.

Крепко зажмурившись, я стиснула покрепче челюсти, потом задрала подбородок и распахнула ресницы.

Подошла к секретеру и достала самострел с подвязками, которые подспудно служили мне вместо кобуры.

Зафиксировать надёжно пистолет на ноге – минутное дело, поэтому я быстро справилась с задачей, чувствуя себя немного нервно из-за предстоящей кражи. Самострел сейчас был тем, что хотя бы немного вселяло в меня уверенность в правильности происходящего. В правильности своего выбора.

– Ваша Светлость? – окликнула меня Элейн, приближаясь со стороны гостиной. – Всё готово. Наследницы уже во дворе. Делегация вот-вот выйдет на аллею.

Я открыла дверь и вышла навстречу камеристки.

– А где наместник?

– Он задерживается. Приказал лететь без него. Мол, догонит нас в небе. Буря Его Светлости очень быстрая!

– Что ж… Идём. Не будем заставлять хасаки ждать.

Я вышла первой.

В коридоре меня уже ожидало четверо адашей, которые пристроились за спиной, шагая след вслед до самой аллеи фонтанов.

Через десять минут наш крылатый картеж поднялся в небо.