Женщина со шрамом закатила глаза и достала из кармана серый шарик, бросив его ирокезу.

- Быстро вы, — хмыкнула она. - Что, свободная жизнь оказалась не такой сладкой?

Бурый вылез из-под капота, вытирая руки ветошью. Он посмотрел на нас тяжелым, внимательным взглядом. Без злорадства, но с пониманием.

- Ну, рассказывайте, бизнесмены. Купили?

- Купили, - твердо сказала Катя, хотя щеки у неё покраснели. - ГАЗ-66.

- «Шишига»? - Бурый одобрительно кивнул. - Выбор правильный. Проходимость бешеная. Но...

- Но она пустая, — закончила Катя. - И требует ремонта. Денег нет.

Бурый усмехнулся в бороду.

- Классика. Купили седло, а на лошадь не хватило. И что теперь? Хотите назад?

Я вышел вперед. Посмотрел ему в глаза.

- Уррр...

Я показал пять пальцев. Пять процентов. Старые условия.

- Пять процентов? - переспросил Бурый. - А не жирно будет? Вы же теперь с «прицепом». Вам на ремонт надо, вы будете дергаться, рисковать ради лишнего хабара.

Он помолчал, разглядывая меня. Я не отводил взгляда.

- Ладно, - махнул он рукой. - Черт с вами. Место в «Тигре» еще не остыло. Но условия такие: работаете на полную. Никаких «я устал», «у меня голова болит». Нам нужен полный трюм. И еще...

Он подошел ко мне вплотную.

- Я видел вашу покупку. Стоит в проезде, загораживает выезд пожарным. Загоните её ко мне в тупик, за «Тигром». Пусть там стоит, пока не на ходу. Аренда места — десять споранов в месяц. По-божески.

Это было больше, чем я ожидал. Это была помощь. Я протянул ему руку.

- По рукам, - сказал Бурый, сжимая мою ладонь своей мозолистой клешней. - Завтра выезд. Склады строительных материалов в секторе «Е-9». Нам нужен металл, электроды и кислород.

- Нам тоже, - вырвалось у Кати.

Вся группа захохотала. Даже я позволил себе короткое, хриплое урчание.

- Вам — в порядке очереди, - отрезал Бурый. - Сначала работа, потом личные проекты. Садитесь, жрать будете? Штопор мариновал, риск отравления минимальный.

В тот вечер мы сидели у мангала, ели жестковатый шашлык, видимо, из кабана, которого подстрелили на границе леса, и слушали байки Штопора. Я смотрел на огонь и думал.

Мы сделали шаг назад. Вернулись в найм. Снова чужие приказы, снова жалкие проценты. Но теперь у этого была цель.

Раньше мы работали, чтобы выжить. Теперь мы работали, чтобы построить свой корабль.

Каждый споран, каждый патрон, каждая найденная банка тушенки теперь имели вес. Пятьсот споранов. Это была цифра, которая горела в моем мозгу неоновой вывеской.

Нам нужно пятьсот споранов. И мы их достанем. Даже если для этого придется вывернуть наизнанку весь этот проклятый Улей.

- Завтра будет тяжело, - тихо сказала Глория, подсаживаясь ко мне. - Сектор «Е-9» - это край географии. Там заражённые ходят не стесняясь. Твой дар нам понадобится на все сто.

Я кивнул и сжал кулак. Мой дар готов. И я готов. Главное - не сдохнуть, пока «Шишига» стоит на кирпичах. Потому что умирать, когда у тебя есть мечта, - это как-то совсем глупо.

Дорога к сектору «Е-9» напоминала путешествие по кишкам огромного, больного зверя. Асфальт был вздыблен корнями деревьев, которые росли с неестественной скоростью, обочины завалены ржавым хламом, а воздух был настолько густым от влажности и испарений, что его хотелось жевать, а не вдыхать.

Мы ехали молча. Штопор вел «Тигр» агрессивно, но аккуратно, объезжая подозрительные кучи мусора — в Стиксе под кучей тряпья может лежать мина или спать лотерейщик. Глория сидела у турели, вращая рукоятки наводки, ствол крупнокалиберного пулемета описывал дуги, сканируя "зеленку".

Я сидел напротив Кати, проверяя магазины. Мой «калаш», вычищенный до блеска, лежал на коленях. В голове звенело от утренней дозы живчика с двойной порцией гороха. Я был на взводе. Глория не зря пугала нас этим сектором.

- Приближаемся, - голос Бурого в шлемофоне прозвучал сухо. - Катя, работай.

Катя закрыла глаза, прижавшись затылком к бронелисту. Её лицо напряглось, между бровей залегла складка.

- Фон тяжелый, - прошептала она, не открывая глаз. — Много «шума». Мелочь шуршит везде. Слева, метрах в трехстах, стая. Большая. Штук двадцать. Спят или жрут. Прямо по курсу... чисто, но мутно. Словно кто-то большой прошел недавно и оставил след страха.

- Крупняк? — коротко спросил Бурый.

- Возможно. След старый, часа два-три. Но он там был.

- Принято. Штопор, не газуй. Подкрадываемся.

Сектор «Е-9» оказался огромной базой стройматериалов. Ряды длинных навесов, штабеля кирпича, горы песка и щебня. И, самое главное, — крытый склад металлопроката. Наша цель.

Мы вкатились на территорию через снесенные ворота. «Тигр» замер в тени административного здания.

- Порядок выхода прежний, - скомандовал Бурый. - Глория на крышу, прикрываешь периметр. Штопор, Молчун грузчики. Катя глаза и уши. Я контролирую вход. Погнали. Время деньги, а в нашем случае жизнь.

Мы высыпали из машины. Воздух здесь пах ржавчиной и мокрым бетоном.

Глория кошкой взлетела по пожарной лестнице на крышу склада, занимая позицию. Мы со Штопором и Бурым двинулись внутрь ангара.

Внутри царил полумрак. Лучи тактических фонарей выхватывали стеллажи с арматурой, уголками, швеллерами.

- Вот оно, - хищно усмехнулся Штопор, освещая штабель стальных листов. - «Пятерка». То, что доктор прописал.

- Не облизывайся, - осадил его Бурый. - Грузим. Листы тяжелые, берем по одному. Молчун, помогай.

Работа закипела. Мы таскали тяжеленные, скользкие от масла листы металла, укладывая их на пол багажного отсека «Тигра». Мышцы ныли, пот заливал глаза. Каждый лист с грохотом падал на предыдущий, и этот лязг в тишине промзоны казался мне набатом, созывающим всех тварей округи на обед.

- Тише! - шипела Катя, нервно оглядываясь на ворота. — Вы гремите как стадо слонов в посудной лавке!

- Металл не пух, красавица, - огрызался Штопор, вытирая лоб рукавом. - Еще пять листов и валим. Нам еще кислородные баллоны нужны.

На третьем заходе Катя замерла.

- Стоп, - её голос дрогнул. - Движение. Быстрое. С севера.

- Сколько? - Бурый бросил лист и вскинул автомат.

- Восемь... десять... двенадцать. Бегуны. Быстрые. И один... один другой. Тяжелый. Не топтун.

- Твою мать, - сплюнул Штопор. - Доигрались в жестянщиков.

- К машине! - рявкнул Бурый. - Занять оборону! Глория, видишь их?

- Вижу движение в кустах, сектор двенадцать! - отозвалась рация. - Дистанция двести. Идут плотно.

Мы выскочили из ангара и заняли позиции за «Тигром». Штопор залег у переднего колеса, я присел у заднего, используя открытую дверь как щит. Катя спряталась в салоне.

Стая вылетела из-за куч щебня лавиной. Серые, быстрые тела, стелющиеся над землей. Бегуны. Голодные, злые, почуявшие свежее мясо.

- Огонь! — скомандовал Бурый.

С крыши ударила СВД Глории. Первый бегун споткнулся, кувыркнулся через голову и затих. Следом затрещали наши автоматы. Бегуны падали, но их место занимали другие. Они перли напролом, игнорируя потери. А потом появился он. Из-за штабеля кирпича, переваливаясь на непропорционально длинных руках, вылезла тварь. Кусач.

Он был похож на освежеванную гориллу-переростка. Лысый череп, мощная шея, переходящая в горб мышц. Кожа ороговевшая, серо-бурая, покрытая костяными наростами. Но самым страшным была пасть раздутая, усеянная кривыми зубами, способная перекусить человеческое бедро как спичку.

Он не бежал. Он прыгал, отталкиваясь огромными передними лапами, покрывая по пять метров за скачок.

- Молчун! Твой выход! - заорал Бурый, меняя магазин. - Держи урода!

Я отложил автомат. Сейчас пули его только разозлят. Шкура кусача держит пистолетный калибр, а автоматный - если не в упор.

Я встал во весь рост, выходя из-за укрытия. Мне нужен был визуальный контакт.

Кусач заметил меня. Он издал рев, похожий на скрежет металла по стеклу, и сменил траекторию, бросившись прямо на меня. Дистанция — пятьдесят метров. Сорок.