Я проснулся мгновенно. Привычка. Рука автоматически скользнула под подушку, нащупывая холодную рукоять ножа. Пальцы сомкнулись на стали, и только после этого мозг дал отбой тревоге.

Катя спала, раскинувшись на кровати и заняв почти всё пространство. Одеяло сползло на пол. На её бедре наливался синяк - память о вчерашней безумной ночи или о погрузке ящиков, не разобрать.

Я осторожно встал, стараясь не скрипеть половицами. Тело отозвалось легкой ломотой в мышцах - приятной, рабочей болью. После живчика регенерация работала как часы, синяки и ссадины затягивались на глазах.

Подошел к окну, чуть отодвинул штору. Новый Свет просыпался. По улице проехал патрульный "УАЗик", прошли двое рабочих в оранжевых жилетах, таща какие-то трубы. Мирная жизнь. Иллюзия, за которую мы платим кровью.

На столе, среди пустых банок из-под тушенки и гильз, которые я вчера высыпал из кармана, лежал тугой кожаный мешочек. Наша доля.

Пришло время бухгалтерии.

Я сел за стол, вытряхнул содержимое мешочка на деревянную поверхность. Серые, морщинистые шарики споранов раскатились с сухим стуком.

Пятьдесят штук. Ровно. Бурый не обманул, отсчитал четко по курсу.

И одна желтая горошина. Крупная, с неровными краями, похожая на кусок сахара. Бонус за спасение Штопора.

Я полез в свой рюкзак, достал наш "незгораемый запас". Высыпал рядом.

Еще тридцать два спорана. Четыре горошины.

Итого: восемьдесят два спорана и пять горошин.

Я смотрел на это "богатство" и в голове щелкал калькулятор.

Проживание в "Уюте" - 20 споранов в неделю. Оплачено еще на три дня. Значит, скоро платить. Еда - если не шиковать в баре, а брать консервы и крупу - еще 5-7 споранов в неделю. Патроны. Самая затратная статья. Вчера я сжег два магазина, прикрывая отход. Катя расстреляла почти пачку. Пополнить боезапас - это минимум 10-15 споранов, если брать качественный, а не самокрут от местных умельцев.

Итого, на жизнь нам хватит месяца на полтора-два, если сидеть ровно и не высовываться.

Но мы ведь не собираемся сидеть ровно?

Я взял огрызок карандаша и листок бумаги с логотипом гостиницы. Написал:

1. Снаряжение (разгрузки, оптика, связь) - ? 2. Транспорт - ?! 3. НЗ - 20 сп.

Цифры не сходились. Чтобы купить нормальную машину, нужно споранов пятьсот, не меньше. А чтобы оборудовать её под рейд - еще столько же.

С нынешними темпами - по 50 споранов за смертельно опасный рейд - мы будем копить на колеса полгода. И не факт, что доживем.

Катя зашевелилась, сладко потянулась, хрустнув суставами, и села в постели. Волосы всклокочены, на щеке отпечаток подушки.

- Доброе утро, добытчик, - хрипловатым со сна голосом сказала она.

Я кивнул на кучки на столе.

Она встала, накинула мою футболку, которая доходила ей до середины бедра, и подошла к столу. Оперлась руками о столешницу, разглядывая наш капитал.

- Не густо, - констатировала она без обиняков. - Для риска быть сожранным - совсем не густо. Пять процентов... Звучит как насмешка, когда видишь это на столе.

Я развел руками. "Что есть, то есть".

- Я пить хочу, - она взяла со стола кружку с водой, которую я налил с вечера. Вода была холодной.

Катя подержала кружку в руках, нахмурилась. Я увидел, как напряглись жилы на её шее, а лицо приобрело то самое сосредоточенное выражение, которое появлялось, когда она "сканировала" местность.

Секунда, две, десять.

От её ладоней не шло видимого свечения или пара, но я почувствовал, как воздух вокруг неё едва уловимо дрогнул.

Над поверхностью воды появился легкий, робкий дымок.

Катя отпила, поморщилась, но улыбнулась.

- Теплая. Градусов сорок. Уже быстрее, чем вчера.

Она поставила кружку на стол, довольная собой.

- Слабовато, конечно, - признала Катя. - В бою таким не убьешь, разве что рассмешишь. Но для завтрака сойдет.

Я показал ей большой палец. "Лиха беда начало". В этом мире любой дар, который не убивает носителя, - это благословение. Если она сможет кипятить воду без огня, мы сэкономим на спичках и сухом горючем в рейдах. А сэкономленный вес - это лишние патроны.

Мы позавтракали молча, доедая остатки вчерашней роскоши. Впереди был новый день, новые задачи и новая жизнь в статусе наемников на испытательном сроке.

Следующие два месяца слились для нас в одну длинную, серую, пропахшую порохом и кисляком полосу.

Мы притерлись к группе Бурого. Это были профессионалы - жесткие, циничные, но знающие свое дело. Мы стали частью механизма. Я работал "тормозом" - сбивал темп бегунам, путал мысли лотерейщикам, давая стрелкам секунды на прицельный выстрел. Катя работала радаром, сканируя "зеленку" и руины на предмет засад.

Мы ходили на заправки, потрошили мелкие магазины в пригородах, один раз даже сунулись в дачный поселок, кишащий мутировавшими собаками. Мой дар рос. Теперь я мог держать под контролем до трех бегунов одновременно или одного лотерейщика, не чувствуя, что у меня из ушей течет мозг. Катя тоже прогрессировала - её "кипятильник" стал мощнее, теперь она могла за минуту довести кружку воды до крутого кипятка, а радиус "чуйки" расширился до трехсот метров.

Но с каждым рейдом, с каждым возвращением на базу, во мне росло глухое, темное недовольство.

Это была простая арифметика.

Мы возвращались с фармацевтических складов. Грузовик Бурого просел на рессорах под тяжестью стволов из воинской части? Товар на тысячи споранов. Наша доля? Стандартные пять процентов.

Мы тащили генераторы. Пять процентов.

Мы отбили цистерну с соляркой у конкурентов. Пять процентов.

Мы рисковали шкурой наравне со всеми. Я лез в пекло, останавливая тварей в метре от себя. Катя срывала голос, предупреждая о засадах. Но мы оставались "молодыми", "принеси-подай", наемной силой, которой кидают кость с барского стола.

Безопасно? Да. Сытно? Вполне. Но это был потолок. Стеклянный потолок, о который я бился головой каждый раз, получая на руки жалкую горстку споранов, в то время как Бурый сдавал интендантам хабар мешками.

Терпение лопнуло в один из дождливых вторников.

Мы вернулись из трехдневного рейда на дальнюю птицефабрику. Грязные, мокрые, злые. "Тигр" застрял в болоте, пришлось вытаскивать лебедкой под вой приближающейся стаи. Я выложился по полной, удерживая ментальный барьер, пока парни возились с тросом. Голова раскалывалась.

Мы мечтали только об одном: горячий душ, еда и сон.

Поднялись на второй этаж гостиницы «Уют». Катя достала ключ, но вставлять его не пришлось. Замок был вывернут с мясом. Дверь была приоткрыта.

- Твою мать... - выдохнула она, толкая створку ногой. Пистолет уже был у неё в руке.

В номере было пусто и тихо. И грязно.

Кто-то перерыл всё. Вещи из шкафа валялись на полу вперемешку с грязными следами ботинок. Матрасы были вспороты - искали тайники.

- Суки, - заурчал я, чувствуя, как внутри поднимается холодная ярость.

Мы не были идиотами. Основную кассу - спораны и горох - мы всегда носили с собой, в специальных поясах под одеждой. Оружие тоже было при нас.

Но пропали мелочи. Те самые мелочи, которые делают жизнь в аду сносной. Хороший охотничий нож, который я купил неделю назад. Блок сигарет - твердая валюта. Запасной комплект термобелья. И, что обиднее всего, старый плеер Кати, который она нашла в одном из рейдов и берегла как зеницу ока.

Ущерб был невелик. Но сам факт... Кто-то влез в нашу нору. Кто-то рылся в нашем белье. Кто-то решил, что мы - легкая добыча.

- К администратору? - спросила Катя, опуская пистолет.

Я отрицательно мотнул головой. Рыжая на ресепшене ничего не видела и ничего не знает, это закон жанра.

Я взял листок бумаги и написал одно слово: "СБ".

- Служба безопасности? - поняла Катя. - Думаешь, помогут?

Я сжал кулак. Помогут. За спораны в этом мире помогают все.