— Вот это дело, Виктор Вильгельмович, это я с удовольствием. Вы правы, я хоть и плачу им неплохо, но люди заслужили, чтобы и власть, государство, тоже оценило их старания. Посмотрите вон какой праздник отгрохали, а ведь люди день и ночь старались.

— А я это прекрасно вижу, поэтому и хочу своей властью… пока она у меня есть, всех отметить. Будет другим урок, как надо работать.

— Мне тут пришла идея…

— Слушаю вас очень внимательно, Андрей Алексеевич, — сказал фон Валь, не выпуская из рук пистолета и снова садясь в кресло.

— Насколько я знаю, вы на собственные деньги учредили детский приют для детей на Петербургской стороне.

— Да, все так и есть.

— Видите, Катерина… моя управляющая, она как раз заведует подобным заведением. Мы открыли тоже приют для детей, сейчас он находится на территории предприятия «Ткачи». Там уже порядка ста пятидесяти детей. Мы их вытаскиваем из сферы детской проституции, я стараюсь держать такие вещи на контроле. Постепенно мы их там же учим, чтобы потом все были при деле. Так вот, мое предложение заключается в том, чтобы подумать о создании некого фонда, чтобы это была единая организация, не коммерческая, в задачу которой было бы установление контроля над всеми подобными предприятиями и организациями. Почему я об этом заговорил? Некоторые используют такие детские приюты для удовлетворения собственных нужд, вы понимаете о чем я говорю. Заступиться за детей некому. А так мы будем это контролировать. Также деньги будут собираться как благотворительность. О рекламе предприятия я позабочусь. Впоследствии можно будет работать с этими детьми по двум направлениям. Первое — это пропаганда усыновления, чтобы детей забирали в нормальные семьи. И второе — это их образование. Сейчас есть ряд заведений для детей-сирот военных, например погибших офицеров. Но для обычных сирот нет почти ничего. Существуют ремесленнические приюты, но это не то. Мое же предложение — структурировать на уровне государства все это детское направление. Впоследствии можно будет создать единый кадетский корпус или училище, куда будут брать всех мальчиков-сирот, несмотря на происхождение. Можно будет их даже разделить: одно для офицеров, другое для обычных детей. Понимаете, Виктор Вильгельмович, те же кадры для полиции — почему бы детей сразу не воспитывать в патриотических настроениях? Вместо этого сироты идут на улицу, начинают воровать и сами знаете что дальше происходит.

— Вот такие у меня мысли. Начать можно с малого — это проработка общего плана действий и учреждения фонда. Почему бы, например, не предложить вашей супруге возглавить его? Потом уже, когда фонд наберет обороты, выходить на уровень государственный. Что скажете?

— Ну, Андрей Алексеевич, — фон Валь отложил пистолет. — Идея великолепная, что уж тут, просто великолепная. У вас есть уже бумаги?

— Нет, это я только что придумал.

Фон Валь только головой покачал.

— У вас мышление государственника, я вижу в первую очередь, что вы хотите все подчинить и контролировать. Это очень похвально и полиция, и вот это дело тоже. Вы как бы собираете все в одну четкую структуру, — генерал сделал собирательное движение руками.

— Ну да, это законы природы. Сейчас наше государство еще очень аморфное, фрагментированное. Нет четко выстроенных вертикалей власти, министерств. Но все это будет. Может быть, я забегаю вперед со всеми этими затеями…

— Совсем нет, я больше скажу — все это назрело и перезрело. А что вы сказали про законы природы?

— Да уж, слово не воробей, вылетит не поймаешь. Есть такой закон, по которому наша вселенная тоже структурируется. Ваши ученые еще не скоро к этому придут. Так что вы первый человек, кто об этом узнал. Я улыбнулся. Возможно, позже мы все вместе соберемся и я вам подробно расскажу, как устроена вселенная, вернее те знания, до которых дошли наши ученые.

— Чрезвычайно интересно, с удовольствием послушаю. Все ваши идеи обязательно передам супруге, возможно она заинтересуется.

— Можно будет привлечь других женщин, пусть они этим занимаются. Будет хороший прецедент — что у нас передовая держава и все ценятся. Всякие суфражистки будут в восторге. Кстати, по поводу контроля: есть одна сфера, где контроль не нужен, а только вредит. Да, я имею в виду искусство.

— Ах вы снова про эту картину!

— Нет, я в целом. Творчество дело такое, можно присматривать за всем этим, чтобы не заигрались, но не давить. Вся история показывает, что ни к чему хорошему это не привело.

— Сложная тема, очень сложная. Нужно конкретно обсуждать, собираться. Я помню что вы говорили про молодежную политику, все помню.

— Да, тема стратегическая, и все это переплетено. Все взаимосвязанно. Нельзя рассматривать это по отдельности, это все одно целое.

— Согласен, Андрей Алексеевич. Столько вопросов, столько дел. — Фон Валь снова поднялся. — Я очень беспокоюсь за вашу встречу с Николаем.

— Я сам беспокоюсь. Сделаю все, что смогу, чтобы прошло хорошо.

— У вас есть что предложить ему, что может его заинтересовать?

— Да, я уже говорил, что располагаю данными на счет его семьи и семьи… вернее рода его жены. Но эта информация засекречена, поверьте, лучше туда не лезть.

— Я это лучше вас понимаю. Я вот рядом постоял и то чуть места не лишился. Вам спасибо что прикрыли… И да, по поводу Мосина займемся непременно. Обсужу этот вопрос с Вячеславом Константиновичем, соберем закрытую коллегию, изучим все досконально, посмотрим что можно сделать.

— Я с Мосиным состою в переписке как оружейный энтузиаст. Надеюсь завязать с ним дружеские отношения. Вообще, Виктор Вильгельмович, нужно чтобы государство и полиция в частности уделяло максимальное внимание оружейной отрасли, так как это наш щит. Нам столько войн предстоит вести, а у нас такой бардак! Делают что в голову взбредет. Плюс еще и русских изобретателей зажимают в угоду иностранцев, вернее, скорее всего, в угоду личного кошелька.

— Абсолютно согласен, уж я вам могу примеров из практики поболе привести. — Генерал снова стал в гневе расхаживать по кабинету. — Чего только за службу, каких только идиотов не видывал.

— И знаете что интересно? Не в упрек вам конечно, но вот например военный человек, сначала вроде нормальный, но как получает звезды на погоны, так начинается: это не надо, то не надо. Мы без всего этого воевали и нормально. То есть получается, что те люди, которые должны двигать прогресс, наоборот все только тормозят.

Фон Валь только махнул рукой и спросил:

— И что же в будущем так же все?

— Абсолютно. Такие же дубы в основном. Не учатся и не хотят учиться. Результаты, ценнейшие наработки предыдущих войн забываются, и начинают воевать как в первый раз, с огромными потерями. У вас все-таки с этим получше сейчас, несмотря на головотяпство и отсталость многих командующих.

— Вот же незадача! Что же это такое, когда ж начнем жить то нормально.

— Да сейчас и живем хорошо. Все ведь познается в сравнении.

— Ваша правда, Андрей Алексеевич. Так что вы думаете с Мосиным предпринять? Есть уже какой-то план?

— Пока только в голове. Поговорю с ним, что он скажет. Во-первых, хочется с вашей и Вячеслава Константиновича помощи, а может и Николая, организовать доработку винтовки, выкинуть к черту этого Нагана, все сделать самим. Чуть позже ее все таки доведут до ума. Можно сделать это уже сейчас и вступить в войну с прекрасной, лучшей в мире винтовкой. Кроме этого, хочу предложить Мосину и вам создание на базе завода исследовательского центра, где будут проходить изучение материалов, порохов, баллистики. Все это чрезвычайно пригодится в будущем. Так же на базе этого центра создать инженерное училище, где будут обучать точной механике, оружейному и инженерному делу. Чтобы все в одном месте было. Кроме этого, этот центр, назовем его например Конструкторское Бюро Мосина, должен искать по всей России мастеров-оружейников и привлекать к себе, чтобы у них там был мозговой центр, позже ведущие инженеры, заработавшие себе имя. Откроютн свои КБ. Так будет проще решать сложные конструкторские задачи.