На экране появляется имя и фото Генри, и мое сердце пропускает удар.

Я отвечаю под ее осуждающим взглядом.

— Дай мне минутку?

И отхожу от стойки.

— Эбигейл!

Я выхожу из-под тента с извиняющейся улыбкой. Мама и Джед справятся с двумя покупательницами.

— Привет, я на рынке, — объясняю я, пробираясь сквозь толпу к небольшому парку на другой стороне улицы.

— Что случилось? — Его низкий голос вибрирует где-то внутри меня. В нем звучит… легкая тревога?

Я закрываю глаза и вздыхаю, мечтая, чтобы он оказался здесь.

— Много чего.

Я рассказываю ему про вчерашний день, про грузовик, Эндерби и Джеда.

— А потом Мэри Джейн упомянула Марго Лорен, и я… просто запаниковала. Я подумала… Почему ты сам не сказал мне, что ужинал с ней после своих деловых встреч?

— У меня была деловая встреча с ней, Эбби. У нее предложение, касающееся недвижимости во Франции. Это старинный замок, который принадлежал ее семье на протяжении нескольких поколений. Она хочет превратить его в отель под брендом Wolf.

— Замок? Серьезно? — Любопытство на мгновение затмевает ревность. — Это было бы так круто.

Он тихо смеется.

— Я тоже так подумал. Пока все очень предварительно и конфиденциально. Кроме меня, об этом никто не знает. Ну, теперь еще ты.

Я вздыхаю.

— Мне так жаль, я просто… Мне нужно уехать от мамы. Хотя бы на ночь. Она настойчиво добивается своего и ее не волнует, что в процессе причиняет мне боль.

— Я уже говорил, что могу нанять работников для фермы, пока твой отец восстанавливается. Тебе не обязательно там оставаться.

— Нет, я не могу. Спасибо, но нет.

Принять грузовик — одно, а бросить семью, когда они нуждаются во мне, чтобы путешествовать и заниматься фантастическим сексом с Генри — другое. Я даже не знаю, возможен ли такой вариант. Он точно не предлагал этого.

— Хорошо. Приезжай в Нью-Йорк сегодня.

Сердце колотится.

— Что?

— Ты меня слышала.

— Сегодня? — Я быстро прикидываю. — Я доберусь только к десяти.

— Можешь быть готова к шести?

— Эм… — Я хмурюсь. — Наверное. А что?

— Я за тобой заеду.

— Погоди! Я не уверена, что смогу уехать.

Тетя Мэй говорила, что поможет, если предупредить заранее. Четыре часа трудно назвать «заранее». Но сегодня суббота, родители пойдут к Эндерби на ужин, так что она может прийти после смены. Завтра нам не нужно заготавливать сено. И Джед вполне справится с животными без меня.

— Помнишь, как ты говорила, что бросишь все и примчишься, если я буду нуждаться в тебе?

— Да.

— Вот, я нуждаюсь. Будь готова к шести и жди меня на улице.

— Хорошо. — Я морщусь. — Что брать с собой?

— Себя.

Он завершает звонок прежде, чем я успеваю ответить. Я продолжаю пялиться на свой телефон, испытывая смесь шока, растерянности и волнения. Я увижу Генри сегодня вечером?

Я увижу Генри сегодня вечером.

Я оглядываюсь на наш стенд. Несколько человек копаются в оставшихся початках. Это неправильно, что я уеду на ночь?

Я быстро набираю номер «Жемчужины», надеясь, что тетя Мэй не слишком занята.

— «Жемчужина», чем могу помочь?

— Привет.

— Эбигейл?

— Да. — Я медлю. — Я хочу попросить тебя об одолжении.

Она вздыхает.

— Когда уезжаешь?

— В шесть. — Как она догадалась?

— Хорошо. Разберусь с наплывом и попрошу Крисси закрыться.

Крисси и моя тетя дружат много лет, Она проводит в «Жемчужине» почти столько же времени, сколько и Мэй.

— Но утром мне придется уйти пораньше, у нас много посетителей после церкви.

Воскресная служба.

— Черт! — Я совсем забыла.

— Будь здорова. — Это ее мягкий способ сделать замечание за ругань.

— Прости, просто я забыла, что завтра воскресенье… Это первая служба папы после возвращения. Мама сойдет с ума, если меня там не будет.

Я на грани слез, когда реальность обрушивается на меня. Я знала, что этого не произойдет.

Я не увижу Генри. Мне нужно позвонить ему, пока он не сел в самолет.

— Эбигейл?

— Да? — Я вздыхаю, меня переполняет разочарование.

— Что для тебя важнее — церковь или Генри?

— Генри. — Я не сомневаюсь ни секунды.

— Тогда сделай это. Ты можешь говорить с Богом где угодно. Ты можешь быть хорошим человеком где угодно. Тебе не нужны четыре стены и преподобный, чтобы отличить правильное от неправильного, быть хорошим человеком или разговаривать с Богом.

— Но мама…

— Переживет. Только, может, не стоит говорить ей, пока не окажешься в машине. Избавь себя от головной боли. Но помни…

— Ты будешь все отрицать, отрицать, отрицать. — Я улыбаюсь. — Спасибо, тетя Мэй.

— Я приду к восьми. Принесу остатки еды. Когда ты вернешься?

— Точно не знаю. Днем? Вечером?

— Хорошо. Тогда будем планировать, что вечером. Развлекись там.

Я завершаю звонок и улыбаюсь.

Ночь с Генри в отеле. Первая ночь, когда я останусь с ним. Без мамы, без необходимости прятаться. Звучит как рай. Просто чтобы попасть туда, придется пройти через ад.

Мама, видимо, принимает мое беспокойство за душевную боль, потому что, как только я возвращаюсь к прилавку с кукурузой, она успокаивающе гладит меня по спине.

— Ну-ну. Сейчас тебе больно, но скоро все пройдет, и ты только спасибо скажешь. — Она цокает языком. — Рада, что этот мужчина нашел себе другую. Тебе не нужен кто-то вроде него. Вон тот, кто тебе нужен. — Она кивает в сторону Джеда, который складывает последние початки, годные только на корм скоту.

Она как Терминатор.

Она никогда не остановится.

— Мы вернемся домой, приведем себя в порядок и поедем к Эндерби на ужин. А потом придут Болдуины. Заменишь папу за карточным столом, если ему будет тяжело играть в бридж.

Я съеживаюсь. Бридж с Болдуинами — это неизбежные расспросы миссис Болдуин о моем менструальном цикле и бесстыдные взгляды мистера Болдуина на мою грудь. Эти двое просто чертовски странные.

Я не говорю ни слова. Просто беру коробку с деньгами и иду к грузовику, стараясь не подпрыгивать от радости.

— Эбигейл! Пора ехать!

Я в последний раз разглаживаю на бедрах милое кружевное платье кремового цвета, изучая свое отражение в зеркале. Это была спонтанная покупка по дороге из больницы после посещения отца. Я увидела его на манекене в витрине — и не удержалась. Оно намного короче всего, что я когда-либо носила, но в нем мои ноги кажутся длиннее, особенно с этими босоножками на тонких ремешках, которые я купила к нему. А с потертой джинсовой курткой, которую уговорила купить продавщица?

Я действительно выгляжу стильно.

Но достаточно ли этого для Нью-Йорка и Генри?

Я попыталась повторить макияж, который сделали мне Рэйчел и Кэти в день открытия отеля. Конечно, у меня получилось не так хорошо, но я думаю, что выгляжу прилично.

Я хватаю маленькую спортивную сумку со сменной одеждой и косметикой, глубоко вдыхаю и спускаюсь по лестнице.

— Мы немного опаздываем, но я уверена, что они поймут, учитывая, что твой отец… — Мама замолкает, оглядывая меня с ног до головы. — Ты никуда не пойдешь в таком виде!

— Я уезжаю в Нью-Йорк на ночь. Тетя Мэй будет здесь к восьми, если понадобится помощь с папой, и завтра останется тоже.

Не дожидаясь ответа, я иду к двери, закинув сумку на плечо.

Когда надо, она может двигаться быстро, практически наступая мне на пятки всю дорогу до двери.

— Ты не поедешь в Нью-Йорк!

Джед помогает отцу усесться в «Oldsmobile» Эндерби. Они оба оборачиваются на шум.

— Ты не поедешь! Твой отец только два дня назад выписался из больницы! Ты должна быть здесь, помогать ухаживать за ним!

Она тянется к моей сумке.

— Прекрати, мама! — Я отшатываюсь от нее. — Тетя Мэй придет помочь. Все будет в порядке. Мне просто нужно уехать на ночь.