Они собираются трахаться прямо перед нами, с видом на многолюдный клуб.

Я поворачиваюсь к Генри.

— Нам точно нужно идти.

Он, кажется, не слышит меня, его взгляд — тяжелый, горячий — прикован к ним, скользит по обнаженному телу Марго, рука сжимает мое бедро.

Может, он и сказал, что не хочет ее, но я чувствую, как увеличивается его член, натягивая ткань.

Марго что-то шепчет по-французски, и Джоэл разворачивает ее к нам. Она садится на поручень, поднимает ноги, и он снова входит.

— Генри… — мурлычет она, соблазнительно глядя на него, что-то говорит по-французски, и среди слов проскальзывает «s’il te plaît» вместе с легким стоном.

Он не отвечает, но и не отводит взгляда — от ее глаз, груди, места, где они соединены. Его челюсть напрягается. Все его тело напряжено, пальцы впиваются в меня почти до боли.

Я будто перестала существовать.

И внезапно я понимаю, что не хочу находиться здесь. Не хочу смотреть, как они трахают друг друга глазами.

Я слезаю с его коленей, острый ком подкатывает к горлу, хватаю сумочку и направляюсь к двери.

— Эбигейл… — зовет он своим тихим, предостерегающим тоном.

— Встретимся снаружи, когда закончишь, — огрызаюсь я, распахивая дверь.

Коридор плывет перед глазами, пока я стремительно иду по нему. Или это меня покачивает, что более вероятно, видимо, текила ударила в голову сильнее, чем я думала.

Я уже почти дошла до лестницы, когда чья-то рука хватает меня за локоть.

— Куда ты собралась?

Он смеет злиться на меня.

— Решила оставить вас наедине. — Я вырываю руку и начинаю спускаться.

Слишком быстро для этих каблуков, когда я выпила больше, чем нужно.

Лодыжка подворачивается, колено подгибается. Я падаю вперед.

Генри вдруг оказывается рядом, подхватывает меня на руки, не давая скатиться, и быстро несет вниз.

— Пусти! Я могу идти!

— Ты сломала каблук, — бормочет он, пробираясь сквозь толпу.

Через секунду я оказываюсь на заднем сидении внедорожника.

— В следующий раз, когда я попрошу тебя прекратить пить, пожалуйста, послушай.

— Ты даже не извинишься?

Его ледяной взгляд заставляет меня на секунду усомниться в своей правоте.

— За что? — Его голос звучит так хладнокровно.

— За то, что солгал мне.

Его челюсть напрягается.

— Даже гей будет к ней неравнодушен, Эбби. Ты пьяна и ведешь себя глупо. Замолчи, пока не сказала то, о чем пожалеешь.

— Ты хочешь трахнуть ее, признай! — Шиплю я. Мне должно быть неловко вести этот разговор в присутствии водителя, но то ли из-за моих эмоций, то ли из-за алкоголя, а возможно, из-за того и другого, я не могу контролировать слова, вырывающиеся из моего рта.

На его губах появляется снисходительная усмешка.

Осознание подобно удару в живот.

— Ты уже спал с ней.

Конечно, спал.

Он не отрицает.

Я такая дура.

Мы молчим, пока водитель не останавливается перед зданием. Я выскакиваю и бегу ко входу, отчаянно пытаясь уйти от него. Я делаю не больше десяти шагов, и снова оказываюсь в объятиях Генри.

Это и близко не так романтично, как в тот раз, когда он нес меня от причала до моей хижины. Теперь я просто хочу сбежать.

— Отпусти меня!

— Ты не войдешь в мой дом пьяная и босая. Веди себя достойно, Эбигейл.

— Конечно, Марго, трахающаяся с бойфрендом у тебя на глазах, это очень достойно.

Его суровые голубые глаза устремляются к охране.

— Спокойной ночи, джентльмены.

Он не отпускает меня, пока мы не оказываемся в его личном лифте. Подъем проходит гладко, и все же меня подташнивает, нервы на пределе.

— Как ты мог солгать мне, да еще и притащить на свидание с ней?

— Я никогда не лгал.

Я вскрикиваю от разочарования, когда двери лифта открываются. Я несусь через его холл, по пути натыкаясь на стол.

— Неважно.

— Я никогда не лгал! — Кричит Генри. Он так редко повышает голос. Обычно его слова ледяные, а тон резкий. Но слышать, как он кричит…

Я замираю у подножия лестницы.

— Ты не спрашивала.

— Чушь собачья! Ты сказал, что это деловые отношения!

— Так и есть.

— Ты спишь с каждой женщиной, с которой ведешь бизнес? Да вообще с каждой, кто попадается? Потому что кажется именно так!

— Осторожнее, Эбби, — рычит он.

Боже, мне плохо. Комната начинает кружиться.

— Почему ты не сказал? Когда ты не рассказываешь мне о таких вещах, я начинаю думать, что ты что-то скрываешь.

— Потому что это было год назад. Ты не спрашивала, трахался ли я с ней раньше. Если бы спросила, я бы сказал. Но ты спросила, есть ли между нами что-то сейчас, и ничего нет.

Каким-то образом, он переворачивает все так, будто это я виновата, что он не был откровенен.

— Ты спал с ней, и она все еще хочет тебя — не отрицай! — кричу я, когда он открывает рот. — И теперь вы партнеры. Как я должна с этим мириться?

Он смотрит на меня.

— Так же, как я мирюсь с тем, что ты все еще общаешься с парнем, с которым трахалась. Который до сих пор работает у меня, как и тот, с кем ты делала все, кроме секса, потому что я обещал тебе, что не уволю их, даже если мне этого очень хочется.

Этот аргумент выбивает у меня почву из-под ног.

— Я была полностью честна с тобой. Рассказала все про Ронана и Коннора. Ты мог бы сделать то же самое.

— Ты хочешь знать все? — Он надвигается на меня. — Хорошо, Эбби. Год назад я встретил Марго, она предложила мне проект во Франции. Я прилетел посмотреть. Наблюдал, как она трахается со своим тогдашним бойфрендом. Потом она предложила присоединиться, и я согласился. — Он останавливается прямо передо мной, нависая своим массивным телом. — Мой член был у нее во рту и в заднице. Это достаточно конкретно? Хочешь больше подробностей?

Я бросаюсь в ванную и меня рвет.

Я просыпаюсь от лучей утреннего солнца, бьющих прямо в глаза, и прикосновения руки к моему бедру, мягко пытающейся меня разбудить.

— Эбби? Пора вставать.

Я стону, щурюсь от света и бросаю взгляд на часы. Восемь утра.

— Я думала, у нас весь день впереди. Он — сумасшедший жаворонок, я — нет. Едкий привкус во рту заставляет меня поморщиться. — Можно мне воды?

— Держи. — Матрас прогибается под его весом, и в моей руке появляется холодный стакан и две таблетки тайленола. Я с трудом сажусь и глотаю таблетки. — Боже, почему ты позволил мне столько выпить?! Осмелившись наконец взглянуть на свет, я встречаю ледяной взгляд Генри и тут же опускаю глаза. Я голая.

— Твое платье в ванной. Его нужно отдать в химчистку, — говорит он, словно читая мои мысли.

— Почему… Боже мой. — Я съеживаюсь, когда воспоминания о том, как меня рвало в унитаз, накатывают волной. Моя первая ночь с Генри, и я провела ее пьяной и блюющей. Но эти воспоминания быстро сменяются куда более ужасными: Марго и Джоэл в баре, взгляд Марго, прикованный к Генри, Генри, завороженный ею.

Генри признается, что уже спал с ней.

— Боже мой. — Я сворачиваюсь калачиком и чувствую, как меня снова тошнит.

— Да, — вздыхает он, отводя глаза к окну. Он уже принял душ и оделся. — Давай, если хочешь успеть принять душ перед вылетом, пора вставать.

Глаза начинают предательски слезиться. Я уже не так расстроена из-за его связи с Марго, как прошлой ночью. Теперь я чувствую себя глупее некуда, особенно учитывая, что это случилось так давно. И мне страшно, что я навсегда испортила отношения между нами.

— И это все? Мы поссорились, и ты сажаешь меня на самолет и отправляешь домой с утра пораньше?

— Мы не ссорились, Эбби. Ты просто вела себя как неуверенная в себе маленькая девочка. Ты же знаешь, как мне это не нравится.

— Прости, просто… — Зачем я так напилась? Будь я трезвой, все было бы нормально. — Ты смотрел на них. На нее. Меня это задело.