Я обмякаю, лежу без сил под его телом.

— Теперь ты знаешь, как справляться без меня. — Его тяжелое дыхание раздается у моего уха.

— Вряд ли это то же самое, — бормочу я. — И я ни за что не стану заниматься этим в своей спальне дома, когда родители внизу.

— Тогда найди себе отдельное жилье.

— Не все тут миллионеры, — я закатываю глаза.

Генри приподнимается, чтобы заглянуть мне в лицо.

— Ты же знаешь, что можешь получить все, что захочешь?

— Я не собираюсь использовать тебя в своих интересах.

— Почему? Я ведь пользуюсь тобой, — он целует мою шею, заставляя стонать. — Пользуюсь твоей невинностью?

Я хихикаю.

— По словам мамы.

Со стоном он слезает с меня.

— Надо вставать. Марго сказала, что все соберутся на коктейли в семь. Ужин в восемь.

Я переворачиваюсь, чтобы взглянуть на часы. Уже начало седьмого. Не могу поверить, что проспала весь день.

Ящик прикроватной тумбочки все еще открыт. Из любопытства я заглядываю внутрь. Там корзинка с презервативами, лубрикантами и другими игрушками.

— Анальные бусы? — Поднимаю я. — Что это за штуки?

— То, что мы попробуем, когда у нас будет больше часа.

Я хмурюсь, разглядывая Генри. Он стоит у окна, не стесняясь своей наготы, и смотрит вдаль.

— Как ты узнал, что это, — я указываю на дилдо в простынях, — будет там?

— Просто догадался.

— Ты догадался, что она положит корзину секс-игрушек в наш ящик?

Он ухмыляется.

— Ты что, еще не поняла, что она странная?

Он уже почти в ванной, когда я вспоминаю и выпаливаю:

— Она поцеловала меня. В губы.

Его шаг замедляется, затем он скрывается за дверью.

Я слышу, как он тихо смеется.

— Это старинный погреб, ему пятьсот лет. — Каблуки Марго стучат по неровному камню под нашими ногами. — Я откладывала его реставрацию — это займет много времени, но рано или поздно займусь. Конечно, когда мы откроем здесь отель, его нельзя будет использовать. Он останется только для моей личной коллекции.

Слово «коллекция» так плавно слетает с ее губ благодаря французскому акценту.

Я скрещиваю руки на груди, пытаясь хоть как-то согреться во влажном холоде.

— Здесь так тесно.

И темно — единственный свет исходит от одинокой лампочки, болтающейся на проводе над нами.

— Да, коридоры для прислуги редко оставляли пространство для маневра. За стенами еще осталось несколько. Я покажу тебе их завтра во время нашей официальной экскурсии. Генри, не мог бы ты достать те две бутылки? — Она указывает на верхнюю полку с вином.

Генри, стоящий позади меня, протискивается мимо, по пути прижимаясь ко мне всем телом, потому что здесь недостаточно места, чтобы два человека могли легко разминуться.

— Какие именно?

— Два Божоле с краю. Они редкие. Я их приберегала.

Он протискивается мимо нее, и мне кажется, его пах прижимается к ее заднице так же, как только что к моей.

Я сжимаю челюсти. Генри со мной. Это в прошлом. Он сам сказал, что не хочет быть с ней.

Но глядя на нее сейчас, в черном платье с глубоким вырезом на спине, которое больше похоже на сексуальную ночную рубашку, мне в это верится с трудом.

— Merci, Henry. Теперь веди нас назад. — Она улыбается ему.

Он снова протискивается мимо меня, держа по бутылке в каждой руке.

Ее прохладная ладонь легко ложится мне на плечо.

— Готова, Эбигейл?

Я украдкой бросаю на нее еще один взгляд и вижу, что она улыбается мне все той же широкой, дружелюбной улыбкой. Ничего зловещего или флиртующего. Ничто не говорит о том, что она замышляет украсть у меня Генри.

Но я все равно не доверяю ей.

***

— Что это?

— «Френч 75». Думаю, тебе понравится.

Я беру из рук Генри бокал для мартини и подношу к губам.

— Здесь лаванда?

Генри улыбается, когда я делаю глоток, ощущая резкий контраст алкоголя и цветочных нот.

С другой стороны террасы раздается смех Марго. Она разговаривает с только что прибывшей парой, французская речь льется с ее языка изящно и бегло. Она ловит мой взгляд и жестом направляет их к нам.

— Генри и Эбигейл. Это Марк и Шарлотта, двое моих самых близких друзей. Мы с Шарлоттой много работали вместе.

Один взгляд на ее высокие скулы и идеальное, стройное тело — и я понимаю, что она тоже модель. Хотя выглядит немного старше Марго, может, на пару лет.

— Это Генри Вульф, владелец Wolf Hotels, и его Эбигейл.

Его Эбигейл.

Ладно, она только что заработала пару очков.

Мы обмениваемся кивками и улыбками, когда в двери входят еще трое.

Новый раунд знакомств: Анни-Клод и ее муж, тоже Марк, пара из Парижа и Изабель, «близкая подруга».

Неудивительно, что Марго окружает себя красивыми людьми, каждый из которых излучает ауру богатства, которую мне не подделать. Я беру Генри под руку, намеренно приклеиваясь к нему на остаток вечера. Это мой единственный способ скрыть, что мне здесь не место.

***

Две роскошные бутылки вина стоят пустые на буфете в компании еще шести, опустошенных за ужином из трех блюд: равиоли с куропаткой, нежнейшего стейка и овощного блюда, название которого я даже выговорить не могу. Я готова вылизать тарелку со сливочным муссом из темного шоколада, который подали на десерт.

— Вкусно, да? — Джоэл ухмыляется, наблюдая за мной, его локти непринужденно лежат на столе, пока он потягивает вино. Он пришел последним сегодня и казался таким же раскованным и обаятельным, как и в тот вечер, когда мы познакомились, совершенно не смущенный тем, что я наблюдала за его сексом. Я что, единственная за этим столом, кого это смущает?

— Да, восхитительно. — Мои щеки вспыхивают. Наверное, я выгляжу как ребенок. Слава Богу, внимание Генри приковано к Марку — тому, что женат на Анни-Клод — иначе ему было бы стыдно за меня.

Джоэл наклоняется ближе, понижая голос:

— Если попросишь вежливо, Марго, может, даст тебе второй. — Он явно пьян, но я не могу понять — флиртует он со мной или относится покровительственно, его акцент мешает разобрать.

Я откладываю ложку и отодвигаю тарелку, посмеиваясь над собой. Два бокала вина за ужином явно ударили мне в голову. Я пыталась держать себя в руках, но это сложно, когда за столом компания, которая то и дело переключается на французский, прежде чем вспомнить, что Марк Шарлотты — он из Англии — и я не понимаем ни слова.

Так что я в основном ела, пила и слушала, стараясь узнать о них как можно больше.

Анни и Марк женаты два года, детей нет и, судя по всему, они не планируют заводить их в ближайшее время. Анни — известный — всем, кроме меня — модельер, а Марк — архитектор, проектирующий большие здания. Неудивительно, что они с Генри нашли общий язык. Он привлекателен в своем гиковском стиле — короткие каштановые волосы, дизайнерские очки. Но видно, что под одеждой он в хорошей физической форме. Женатый Марк — это мускулистый гик-архитектор.

Шарлотта и другой Марк вместе десять лет, но не женаты. Оба были моделями. Шарлотта завершила карьеру пару лет назад, а Марк еще работает, в основном для брендов одежды. Они живут в часе езды отсюда, где Шарлотта управляет семейной винодельней. Три бутылки, которые мы выпили за сегодняшним ужином, принесла она.

Изабель и Джоэл когда-то недолго встречались. Изабель — это Изабель Монблан, знаменитая балерина — опять же, знаменитая для всех, кроме меня — чью карьеру прервала травма после падения с лошади. Не уверена, чем она занимается сейчас, но звучит так, будто она из очень богатой семьи.

— Эбигейл! — Марго окликает меня через стол, внезапно переходя на английский. — Генри говорит, ты живешь на ферме.