— Сама, небось, притащила с собой, — проворчала она в ответ, ставя передо мной тарелку.

Так, здесь, похоже, обитает какое-то загадочное существо, которое отчаянно пытается заставить меня думать о драконах или же просто подсовывает мне мужчину. Или ему меня подсовывают. Потому что никого кроме Леса я тут не встречала, а этот мальчишка не в счёт.

— Я потом проверю амулеты на всякий случай, — сказал парень, переглянувшись с начальником.

Не то чтобы меня это успокоило, но аппетиту ничего больше не мешало. Правда, если я думала, что со мной захотят пообщаться, то была жёстко разочарована — оба товарища быстро схомячили свой ужин и, не сговариваясь, просто испарились, словно у них имелись ещё какие-то важные дела.

— Грубияны.

— Привыкнешь, — отозвалась бабуля, имея очень хороший слух. — Они тут ночуют, если не дежурят.

Как бы мне проверить слова Куся? Если он не соврал, господин Цветочек может разгуливать в тумане, как ни в чём не бывало, а я со своей любовью к разгадкам хочу разобраться, в чём тут дело.

— Так что насчёт книги? Не скажете, каким чудом она очутилась у меня?

Госпожа Марна повернулась ко мне с самым суровым видом, каким наверняка доводила местных маньяков до сердечного приступа, но на меня он не произвёл никакого впечатления — жила у нас в подъезде одна такая…

— Я тебе могу сказать только, чтобы не совала нос куда не просят. — Смачный звук ножа по доске подкрепил её слова. — Если что-то кажется, значит есть шанс, что разумом повредилась.

Ясно… Здесь мне ничего не расскажут, и всё придётся выяснять самой, но так даже лучше — лишь я ответственна за своё сумасшествие, а если происходящее — всё же сон, я обязательно проснусь. Надеюсь, не в смирительной рубашке.

Как бы там ни было, за ужин я поблагодарила и даже посуду вызвалась помыть, но меня прогнали. Я попыталась было остаться и подслушать, будет ли бабушка разговаривать с кем-то тайком, однако мои надежды не сбылись, и я вернулась в свою пустующую комнату.

Спать хорёк так и не явился — видимо, выспался днём и теперь опять куролесил с конём, а вот во мне проснулся философ, поэтому я вновь открыла дневник, изливая свои размышления на бумагу.

«… Сколько раз в год цветут мужчины? Возможно ли, что особенность Топлой заводи связана с тем, каким красивым сегодня был Лес в ванной? Если он может бродить во время этого странного тумана, значит, нужно за ним проследить!»

Последняя мысль так плотно засела в голове, что я не могла так просто от неё отделаться, и, даже почти засыпая, пыталась понять, как договориться с местной нежитью, чтобы она меня не съела.

Похоже, мне даже начал сниться подобный сон, когда я вдруг ощутила на себе чужой взгляд. Вот бывает, что ты дома вроде бы совсем один и точно это знаешь, но ночью начинаешь понимать, как непредсказуема бывает темнота.

Вот и я поняла…

В тёмном углу комнаты вдруг зашевелились, зашелестели тени. Из-под полуприкрытых век я смотрела, как фигура, сотканная из самой чёрной ночи, отделяется от стены и движется прямо ко мне, замершей как зверёк. Как Мара не испугалась его? А я была уверена, что это был тот же самый тип!

Сердце отсчитывало удары, пока он стоял надо мной и просто смотрел, а потом призрачная рука потянулась к моей щеке. Неожиданное прикосновение отозвалось жаром, прокатившимся по коже, хотя он даже не затронул меня. Что это вообще за криминальный элемент, пробирающийся к девушкам в спальни? И ведь нашёл же он как-то Мару, то есть теперь уже меня. Это что же получается… у меня теперь личный сталкер появился?

От мысли, что он меня везде отыщет, стало ещё страшнее, но сильнее меня испугало поведение незнакомца. Ещё какое-то время он постоял надо мной, полюбовался спящей жертвой, а потом просто взял и накрыл одеялом. Я неверяще замерла в ожидании следующего шага, и он его сделал.

Ушёл.

Ха, а какие монстры водятся у вас под кроватью?

Как ни странно, но после этого в сон я просто упала, словно меня в спину толкнули, и даже никакие сны мне не снились, будто их просто стёрли.

— … Раз, два, три, четыре, пять, — кто-то любовно считал деньги около меня, и именно звон монет разбудило меня поутру. — Что ж, неплохой улов для начала.

— Кусь?

— Долго спишь, Элька, — посетовал он, выглядя при этом донельзя довольным. — Пора вставать и отрабатывать гонорар!

Мне кинули золотой, и я едва успела его поймать — монета была довольно увесистой, и при желании такой вполне можно было убить.

— Откуда ты взял деньги?

— Это честный выигрыш.

То есть, этот умник ещё и играет…

— Надеюсь, ты не коня заложил? Он мне ещё понадобится.

В ответ хорёк начал подозрительно насвистывать, и я не знала, где взять столько терпения, чтобы просто не сойти с ума.

— Так какие планы? — спросил он, пока я одевалась, скользнув за ширму от любопытных звериных глаз.

— А есть конкретные предложения?

— А ты готова выслушать? — не поверил он, аж вытянувшись во весь рост. — Тогда иди позавтракай, а я подремлю. Разбудишь…

И не успела я ничего спросить, как вновь раздался храп.

— Хорёк-игроман — горе в семье.

За окнами была ясная погода, и солнце навевало мысли о так и не состоявшемся отпуске, который я всё время откладывала. Так хотелось забуриться куда-нибудь к озеру, да с прохладной чистой водой, провести там весь день и просто не думать ни о чём…

— Доброе утро, дорогушенька! — с ласковой улыбкой поприветствовала меня старушка, внезапно вырастая на кухне, едва я вошла.

Эта резкая перемена в её поведении была явно к добру, как и целая гора еды.

— И Вам не хворать… Это всё для меня?

С опаской я уселась за стол, игнорируя взгляд, полный умиления, и тут же передо мной, как на дрожжах начали вырастать закуски.

— А кому же ещё, милая? Вон, какая худая — разве ж это дело для ведьмочки?

На всякий случай я оглядела себя, убеждаясь, что формы Мары никуда не делись. Хм, и откуда она узнала о том, кто я?

— Спасибо.

— Кушай-кушай! Я тебе ещё с собой соберу, если пойдёшь в город, — совсем расщедрилась госпожа Марна, подозрительно поглядывая в сторону двери, ведущей, кажется, в подсобку.

Оттуда то и дело слышался стук, будто кто-то пытался выбраться наружу, и я с подозрением посмотрела на бабушку, которая только пожала плечами.

— Мыши.

Новый удар был особенно громким, но ничего уточнить я не успела — с улицы раздалось ржание коня, и почему-то я была уверена, что конь этот был мне знаком.

Забыв про еду, я выскочила на улицу, почуяв неладное.

Картина, открывшаяся взору, была красочной. Мою лошадку тянул себе на верёвке какой-то мужик под взглядами толпы, собравшейся поглазеть на это зрелище, но коник не сдавался.

Упираясь копытами в землю, этот белоснежный дурачок тянул дядьку на себя, а тот пытался управиться с животиной, и эта игра в перетягивание очень развлекала народ. Мальчишки уже даже ставки делали, кто победит, и лошадь пока что побеждала.

— Уважаемый, это мой конь! — наконец, проснулась я, поймав взбешённый взгляд покрасневших от гнева глаз.

— Твой? Да твоего коня вчера раз десять проиграли в карты, а я так и не получил свой приз!

Убью Куся!

— Вы явно что-то перепутали, — я всегда была на редкость принципиальной. — Ни во что я вчера не играла.

Мужик утёр пот рукой, и верёвка вырвалась.

— У тебя, девка, одной тут конь редкой породы, так что не придумывай и отдавай!

Редкопородный конь не придумал ничего умнее, чем взять и спрятаться. За меня. Быстренько обошёл и сделал вид, что он в домике — плевать, что домик в два раза меньше него.

— Он к Вам не хочет. Посмотрите, как Вы его запугали!

Бедняжка аж сам не ожидал, в каком он стрессе, но тут же закивал, тряся гривой, как рок-звезда волосами, ещё и заржав в подтверждение, на потеху публике. Мальчишки радостно делили гонорар.

— Что тут происходит? — как гром среди ясного неба прогремел голос, мгновенно убивая всё веселье.