— То есть как, не невинная⁈ — брызгая слюной, верещал какой-то мужик — мне аж в глаз попало.

Корсет неприятно давил, особенно страдала грудь, держась из последних сил, как и моя нервная система.

— Камень Правды не может врать, — почти безразлично ответил другой мужчина, изображающий не то жреца, не то священника, и тоже пострадавший от чужого плевка.

Меткий оказался тип…

Я же стояла и не понимала, кто из моих друзей так зло надо мной пошутил. Они обещали мне самый интересный квест, на каком я ещё не была, а теперь я умираю от скуки. Нет, круто, конечно, что меня даже усыпили, чтобы переместить в этот интересный дом, только пока я слабо понимала концепт.

— Ах ты, потаскуха! — звонкая пощёчина от того непокойного мужика резко привела меня в чувства, и я, задрав ногу, тут же пнула его под коленку, да так, что он сам упал на колени, выпучив глаза от ужаса.

Что поделать, рефлексы…

— Вы что себе позволяете, дедуля? — нависла над ним я, пока вокруг образовалась какая-то напряжённая тишина — даже птица в часах не захотела больше покидать свой домик.

— Де… де… де… — перемкнуло его.

— Дуля? — подсказала ему, а заодно и продемонстрировала сей жест. — Вот тебе, а не руки распускать, понял?

Что-то происходящее мне совсем не нравилось.

Атмосфера вокруг царила такая, будто сейчас грохнет взрыв, и грохнул ведь. Точнее, дверь из кухни с такой силой стукнулась о стену, что мы все подпрыгнули, включая флегматичного священника.

— О, нет! — взвыл мужик. — Что же нам делать? Что нам сказать? Мы все умрём…

Тут откуда-то из-за моей спины вырулила тётка. Даже не видя её, я чуяла, что размеров она была необъятных, да и тень, возникшая позади, просто кричала об этом.

— Скажем, что её оставили ещё на год, — пробасила та, больно ухватив меня за плечо. — Пока он её ищет, ей быстро всё восстановят. А ты, — явно обратилась к священнику, — и слова не скажешь.

Он поймал звякнувший мешочек и понятливо кивнул.

Я хотела было возмутиться такому произволу, но тут кольцо на моём пальце, которое я раньше не заметила, засветилось ядовито-красным, и тело замерло. Пошевелиться или даже слово вымолвить не получалось, но мозг всё ещё лихорадочно искал объяснения происходящему.

Их не было.

А вот осознание, что я вляпалась в какую-то дурно пахнущую историю, накрыло с головой.

Да я вас засужу, гады, за похищение людей!

Но гады плевать хотели на мои угрозы и явно проворачивали такое не в первый раз, а едва меня привели в крохотную комнатушку под потолком, тут же толкнули на кровать, куда я шмякнулась поленом.

— Я тебе ещё покажу, дрянь, как нас позорить. В пансионе тебя быстро научат, как вести себя, — испугала толстуха, и все её десять подбородков угрожающе помахали на прощание, прежде чем дверь захлопнулась.

И как бы я ни пыжилась, как бы ни старалась освободиться от этого кошмара, ничего не получалось, а во мне зрела уверенность, что всё это — вовсе не плод моего воображения.

Я в другом мире, а возможно и в чужом теле, и утреннее отражение после ночи убойного сна меня в этом окончательно убедило…

— Не переживай сильно, Ма́рушка, — ласково, в отличие от некоторых в этом доме, приговаривала бабуля — видимо, нянюшка той, чьей судьбой я теперь распоряжалась. — Вот увидишь, всё ещё может измениться.

А я ей даже кивнуть не могла — оставалось только разглядывать свою новую внешность и ждать. Чего? Видимо, перемен. А пока я просто плыла по течению, потому что иного мне было не дано.

Девушка со светло-розовыми волосами и грустными зелёными глазами была бледна, как туберкулёзница из прошлого века, и в этой бледности имелась загадка. То ли она правда болела, то ли просто устала от жизни такой, но лично я не хотела иметь к этому отношения. Зато фигура у не была что надо, и вот это действительно было любопытно.

— Ты, главное, потерпи, — убеждала няня, доплетая мою косу. — Ну вот, можно и в путь.

— Она готова?

Тётка ворвалась в мою скромную опочивальню и, едва получив согласие старушки, схватила меня за колоть, таща за собой к выходу. Пока я преодолевала лестницу, пару раз прикусила язык и наверняка отколола часть зуба — со мной не церемонились и шустро выпихнули наружу.

— Передашь виконтессе письмо, как только прибудешь, — она оглядела меня с победной улыбкой, как только я послушной куклой приняла конверт. — Удачи не желаю — ты и сама знаешь, что тебя ждёт, паршивка.

И хорошо, что не знаю.

Меньше знаешь — крепче спишь, так что я просто позволила затолкнуть себя в экипаж, где уже сидела парочка пассажиров. Хм, эти скупердяи даже на личную карету не разорились? А впрочем, для чего им это, если я всё равно никуда не денусь?

— Дамочки, может бражки? — икнул импозантный мужчина, сидящий напротив.

Я с неестественно ровной спиной опустилась на сидение рядом с миловидной блондинкой в очках, которая кивком поприветствовала меня, и мы тронулись. Жаль не умом, потому что мой с трудом воспринимал новую реальность. Бражка могла бы это решить.

— Ты какая-то странная, — заметила спутница, пристально вглядываясь сперва в моё лицо, а потом и колечко заприметила. — А-а, принуждение… Что, родственнички избавились?

Если бы мой взгляд мог выражать эмоции, здесь бы уже у всех уши завяли.

— Помогу, не бойся.

Она подозрительно глянула на мужика, но тому и самому было интересно, что из этого выйдет — он аж вперёд подался. Девушка же вздохнула, принимаясь копаться в своей сумке, вытаскивая оттуда то отвёртку, то какие-то жуткие щипцы, то банку со светящейся жидкостью. И когда я уже думала, что эти поиски успехом не увенчаются, маленькая лапка протянула ей очки с зелёными линзами.

Мужик сглотнул. Я просто промолчала — ну а что я ещё могла в данном случае? Нежданная же спасительница просто принялась изучать моё украшение, а после томительных мгновений ожидания она, наконец, обрадовала меня.

— Ха! Ерунда, — даже улыбнулась. — Сейчас уберу заклинание… — тут же нахмурилась она, — правда, есть нюанс — снять колечко будет нельзя, иначе они тут же примчатся к тебе, где бы ты ни была.

В считанные секунды мне полегчало, и я неверяще пошевелила пальцами, выдыхая от облегчения.

— Спасибо. Как тогда быть?

— Сейчас они всё так же думают, будто ты едешь, куда отправили, — пожала она плечами. — Тебе нужен более квалифицированный специалист. Если хочешь, поедем со мной.

Вовремя же она появилась на моём пути…

— А куда ты?

— На практику в Топлую заводь, — отмахнулась девчонка. — Я, кстати, Риэль, но можешь звать меня Эль.

Забавно, меня тоже звали Элей.

— Мара, — представилась я чужим именем раньше, чем успела подумать, и мы пожали руки.

— Дамочки, так может всё-таки бражки? — напомнил о себе попутчик, и мы, переглянувшись, рассмеялись, а потом всё же угостились.

Эль проверила напиток, оказавшийся лёгким вином, и поездка пошла куда веселее. Новая подруга поведала, что места, куда её отправили по распределению, кишели неведомой нечистью и странными, наползающими туманами, похищающими людей, так что с этим нужно было разобраться.

— Я так понимаю, никто туда ехать не хотел? — догадалась я благодаря мужской ухмылке.

— Да я тупо проспорила, — усмехнулась Эль, а дядька только кивнул.

— Гиблые это земли, леди. Туда только самоубивцы соваться будут! — он отхлебнул своего божественного нектара и продолжил. — Говорят, когда-то туда все рвались за сокровищами, да богатствами несметными, но проклятье всё порушило.

— Деньги, денежки! — довольно причмокнул кто-то в сумке Эль, но она сделала вид, будто ничего этого не было.

«Что ж, маршрут построен», — промелькнул в голове воображаемый голос навигатора, и я заинтересовалась.

— Что за проклятье-то?

— А кто ж его знает? — развёл руками господин. — Кто-то говорил, что когда там ведьмы появились, всё зачахло, а кто-то, что это происки врагов империи, — уже чуть наклонившись, признался он. — Никто ж правды не скажет так запросто.