- Да. Я догадывалась, что это будет что-то в этом роде. Я, это моя сестра. Она беременна, понимаешь?

Лейла повернулась и увидела слезы, текущие по щекам Люс, хотя выражение ее лица почти не изменилось. - Осложнения, говорит врач, - продолжала Люс. - Ей понадобится кесарево сечение, когда придет время. Именно тогда они...

- Я знаю, что это такое.

- Да. Дело в том, что у них больше нет нужного материала для этого. Они израсходовали последний бак того газа, которым вырубают людей, несколько месяцев назад. Они записали это для меня. Видишь? - Люс закатала рукав комбинезона, обнажив предплечье. Лейле пришлось наклониться, чтобы разобрать слова, вытатуированные на коже: NITROUS OXIDE.

Преднизолон, подумала Лейла, вспомнив отчаянное, убийственное выражение лица Ленокса. Амоксициллин, кларитромицин, доксициклин. - Надеюсь, у них найдется что-нибудь на продажу в Харбор-Пойнт, - сказала она, не в силах придумать ничего лучшего.

- Обязательно. - Люс похлопала по своему рюкзаку. - У меня тут есть пинта виски, чтобы обменять ее. Настоящий шотландский виски. Дедушка берег его со времен мира и оставил мне, когда в прошлом году он заболел раком. Как я слышал, эти жадные ублюдки в Харбор-Пойнт продадут мне почти все, что угодно, за бутылку настоящего.

Она замолчала, но Лейла чувствовала, что ей есть что сказать. - Что? - спросила Лейла, не желая напрягаться.

- Это ты убила Ленокса?

Лейла прищурилась, но снова не увидела смысла во лжи. - Нет. Это сделала Нехна. Он пытался убить меня в Бониарде. Знал, что не пройдет Отбор, и хотел повысить свои шансы.

- О. - Еще один неловкий промежуток времени, пока Люс не заговорила снова. - Я знала, что здесь будет плохо, но не настолько. - Она взглянула через плечо на Ромера, который некоторое время назад погрузился в бессознательное состояние. - Скорее всего, не все из нас выживут. Я просто реалистка.

Она встретила взгляд Лейлы, в глазах под маской читалась потребность в понимании. Слезы прекратились, но они все еще ярко блестели.

- Хорошо, - медленно произнесла Лейла, желая поскорее перейти к делу.

- Закись азота, - сказала Люс. - Ты ведь можешь вспомнить его, верно? Как и я могу запомнить все, что тебе нужно. На всякий случай.

Договор. Вот чего она хочет. Лейла отвела взгляд, возмущенная тем, что ее просят взять на себя еще одно обязательство. Но, немного поразмыслив, она поняла, что в этом есть смысл. - Амоксициллин, - сказала она. - Или кларитромицин. Или доксициклин. Любой из них подойдет. Ты можешь запомнить, или мне придется вписать его тебе в руку?

На губах Люс заиграла облегченная улыбка. - Да. Я хорошо запоминаю. Это... - она похлопала себя по руке, - было скорее... обязательством, знаешь ли.

- Театр искусств »Электрик Палас«, - сказала Лейла. - Его зовут Стрэнг, но говори с Таксо. Это тот парень в инвалидном кресле.

Люс кивнула. - Агроузел двенадцать Б. Ее зовут Уна. Ее трудно не заметить, поскольку она единственная беременна.

- Уна, - повторила Лейла, задумавшись: Закись азота. Насколько тяжелой она будет?

На рассвете Эйлса взяла веревку Ромера и закрепила один ее конец на перилах, которые были частью лестничного пролета резервуара. Лейла питала постыдную надежду, что ветеран мог истечь кровью за ночь. Но он все еще оставался, кожа его была обесцвечена, он едва мог поднять голову, но все еще был в полном сознании.

- Жжет... как ублюдок, - сказал он, понизив голос до низкого бормотания, когда его пальцы задевали край повязки. - Эти сумасшедшие ублюдки... мажут свои болты бог знает чем. Вряд ли это цивилизованно... верно?

Он, Стэйв и Эйлса улыбнулись друг другу, а затем сцепили руки.

- Меняемся, - сказал Стэйв, протягивая Лейле револьвер Ромера и жестом показывая, чтобы она передала свой бластер. Она так и сделала, а затем начала рыться в рюкзаке в поисках оставшихся гранат, но остановилась под пристальным взглядом Эйлсы. Они не понадобятся.

- Держи верхнюю камору пустой... если не знаешь, что будут проблемы, - сказал Ромер Лейле, принимая от Стэйва револьвер, кобуру и боеприпасы. - В противном случае... ...вы, скорее всего, прострелите себе ногу.

- Начинайте спускаться, - сказал Стэйв, кивнув головой в сторону ожидающей его веревки. - Я буду рядом.

Больше никто ничего не сказал, хотя Лейла изо всех сил пыталась подобрать какие-то напутственные слова для Ромера. В конце концов, перед тем как спуститься по канату, она лишь слабо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, в его глазах мелькнула искренняя благодарность. От этого ей стало только хуже.

Ее спуск был чуть менее неуклюжим, чем на стене. Казалось невероятным, что это было всего три дня назад. Спустившись вниз, она и остальные отвлеклись на осмотр тел. Лейла насчитала двадцать два, все в разной степени изувеченности. У некоторых отсутствовали конечности, другие были разорваны от шеи до паха. Единственным общим фактором была относительная сухость останков.

- Женщин нет, - заметил Люс. - Полагаю, они забрали ее... - Она проглотила кашель. - Живой.

- Известно, что бета-стаи хранят обиду, - сказала Эйлса. - Возможно, кто-то из них был там, под паяльной лампой.

Люс нахмурилась. - Значит, они... заботятся друг о друге?

- Как и собаки. Но это не делает их людьми.

- Но делает их лучше нас, - сказал Питт, бросив мрачный взгляд на верхнюю часть бака. - Может, Стейв позволит ему сделать это самому? Наедине, например.

- Мы должны быть уверены, - сказала Эйлса. - Ромер знает все маршруты и убежища. Если альфа найдет его... Мы не можем рисковать. Вы все знали, что это часть сделки. Так что хватит стонать.

Питту, однако, явно было нелегко отпустить разгрызенную кость. - Ничего бы не случилось, если бы мы продолжали идти. Проводить разведку было излишне. Ромер так сказал...

- Получи, маленький засранец, - прорычала Эйлса, надвигаясь на Речника. - Когда ты находишься здесь больше пяти минут... . .

Ее расцветающая ярость угасла под ровный гул, донесшийся с крыши цистерны. Все стояли в тишине и смотрели, как Стэйв спускается по веревке. Он сделал это с неторопливой легкостью, а затем начал идти, выражение его лица было таким же жестко целеустремленным, как и всегда. - Пойдемте, - сказал он.

Через час после выхода с завода Эйлса велела им снять маски, и Лейла ощутила трепетное удовольствие от первого прикосновения к чистому воздуху. Большую часть утра они плутали по лесу, пока он не уступил место лугу. Она была короче, чем та, что окружала церковь, но густая. Несколько раз Лейла была близка к тому, чтобы упасть, когда ее ноги натыкались на скрытые препятствия, в основном ржавые куски металла, превратившиеся в извилистые абстракции. Вскоре они добрались до частично разрушенной конструкции - скелетной матрицы из порыжевшей стали, поднимающейся из ковра растительности. Лейла узнала в нем опору электропередач по осколкам кабеля. Через полмили они миновали еще одну, чуть более высокую, и Лейла поняла, что Стейв использует эти остатки Мира как путевые указатели.

Последний из них возвышался на холме, откуда открывался вид на узкий участок реки, возможно, ответвление той, которую они пересекли, чтобы добраться до завода. Она петляла по плоской земле под холмом, окружая обнесенное стеной поселение. Стена, судя по всему, была сделана в основном из рифленого железа, местами укрепленного бетонными плитами и наваленными обломками. Внутри нее возвышалось приземистое здание из темного камня, судя по архитектуре, построенное задолго до Кормления, и трио ветряных мельниц, лопасти которых быстро вращались на сильном ветру.

- Дозорных нет, - сказал Стэйв, опуская бинокль после продолжительного осмотра поселения.

- Прорвались? - поинтересовалась Эйлса.