Он чувствовал, как она неловко тянется к его рукам, желая его прикосновений. Боже, если он начнёт, он не сможет остановиться. Но его воля ослабела в порыве чистого чувства, и сопротивляться ей стало так же невозможно, как остановить биение собственного сердца. Анна взяла его запястье и потянула его руку к своей груди. Тыльная сторона его пальцев коснулась её, и он ощутил, как её грудь замирает под его прикосновением. На секунду он потерял дар речи. Его рука раскрылась, чтобы обхватить её, его большой палец медленно двигался по её коже, вызывая у неё тихий вздох.

Артем отстранился, упершись в край раковины позади неё, пытаясь удержать равновесие. Его разум начинал проясняться. Анна наклонилась к нему, её губы коснулись его шеи, её укусы и поцелуи высасывали из него удовольствие. Он потянул её к себе обеими руками, прижимая. Её глаза раскрылись, когда она почувствовала его желание, его жар, который ощущался даже сквозь слои их одежды. Он прижал её ближе, давая понять, как сильно он её хочет, позволяя своим самым сокровенным частям касаться её мягкой сути. Она задрожала, в её горле зазвенело… а затем раздался звук, который совсем не напоминал наслаждение. Звук бьющегося стекла привлек их внимание.

— Что, черт возьми, это было? — хрипло произнес Артем, бешено глядя на мир, из которого его выдернули. Его сердце стучало так, словно собиралось вырваться из груди.

Оба они устремили взгляд на источник шума у своих ног. Яркие глаза выглядывали из огромной белоснежной массы. Кот сидел на подоконнике и спокойно вилял хвостом. А на полу были осколки кружки.

— Это просто кот, — ответила Анна.

— Чего он от нас хочет? — с отвращением спросил Артем.

Анна потянулась, чтобы погладить пушистого зверя.

— Внимания, — сказала она с легким сожалением.

Кот начал мурлыкать под её ласковыми руками. Анна поправила свою одежду и аккуратно подняла крупные осколки, выкинула их в мусор. Взяла небольшую щетку и совок и замела остатки.

Она снова протянула руку, чтобы погладить большого кота, который бесцеремонно расхаживал по подоконнику. Артем моча наблюдал за ее неспешными действиями.

— Артем, — тихо спросила она, — мы собираемся...

— Нет, — прервал он её.

Он понимал, что она намерена говорить об их недавнем инциденте. Но он не хотел ничего обсуждать. В тишине Артем услышал саркастический голос своего внутреннего голоса. — А теперь пора возвращаться к алкоголю.

Анна была явно сбита с толку.

— Ты... хочешь сделать вид, что это всё не произошло?

— Это была ошибка. Нам не нужно знать друг о друге больше, чем мы уже знаем. Тебе стоит найти приличного парня. А я таким не являюсь.

Оставив Анну в оцепенении, Артем отправился в свою комнату чтобы в очередной раз выпить.

День клонился к вечеру, когда Анна поднялась по скрипучим деревянным ступеням на чердак. Лёгкий свет заходящего солнца пробивался сквозь щели в стенах, освещая пыльные балки и старые вещи, хранящиеся здесь десятилетиями. Чердак всегда казался ей тайным местом, где скрыты воспоминания о прошлом, как будто каждая вещь здесь могла рассказать свою историю, если только к ней прикоснуться.

Анна вздохнула, оглядываясь вокруг. Всё было покрыто толстым слоем пыли, а старые сундуки и ящики стояли друг на друге, словно давно забытые. Она всегда избегала этого места, боясь наткнуться на что-то, что вернёт её в прошлое, заставит снова переживать потерю матери. Но после того, как Артём провёл здесь несколько дней, ремонтируя крышу, она уже не так сильно боялась подниматься сюда и бередить воспоминания.

Сегодня, когда она начала уборку в доме, ей показалось, что пришло время разобраться с прошлым. И чердак, как хранилище всех забытых мыслей, был первым шагом на этом пути. Немного убравшись на чердаке, она присела на скрипучий деревянный стул отдохнуть. Её руки невольно потянулись к недавно найденному дневнику, который она хранила в кармане своего кардигана. Ощущение, будто её тянет невидимая сила, стало почти осязаемым. Она медленно открыла дневник и провела пальцами по странице, на которой был виден аккуратный почерк матери. Это была её рука — ровные буквы, чёткие линии. Анна перевела дыхание, чувствуя, как внутри всё напряглось. Мама всегда была для неё загадкой, хотя они были близки. Она никогда не рассказывала слишком много о себе. Возможно, считала, что дочь слишком мала для таких разговоров.

Анна решила начать чтение дневника с самого начала. Осторожно перелистнула первую страницу, на которой было написано: "Для себя, чтобы не забыть". Эти слова показались ей настолько личными, что она почувствовала себя словно вторгшейся на чужую территорию. Ей вдруг стало неловко читать, будто она проникала в самую сокровенную часть души своей матери. Но что-то не давало ей остановиться.

Записи начинались с обычных будничных вещей — мысли о доме, повседневные события. Но вскоре Анна заметила, что строки становились всё более напряжёнными, наполненными скрытыми эмоциями. Время от времени упоминались события, о которых мать никогда не говорила ей напрямую. Анна нахмурилась, пытаясь вникнуть в смысл того, что читала.

13 сентября 1996

Иногда мне кажется, что я не одна в этом доме. Не физически, конечно. А мысленно. Будто кто-то наблюдает за мной через страницы старых книг и газет, которые остались здесь от прежних владельцев. Это чувство странное, но не пугающее. Скорее, как будто кто-то хочет мне что-то сказать.

Каждый раз, когда я остаюсь одна, я чувствую, что стены шепчут мне какие-то истории. Это не просто дом. Он помнит больше, чем я могу представить.

Этот домик — всё, что у нас осталось. Я хочу восстановить его для Анны, для всех нас. Но иногда мне кажется, что я не справлюсь. Я боюсь, что не смогу объяснить ей всего, что здесь произошло. Некоторые вещи лучше оставить в прошлом.

Анна остановилась, прочитав эту строчку несколько раз. "Оставить в прошлом"? Что она имела в виду? Какие тайны хранил этот дом? Анна ощущала, что её мать оставила больше загадок, чем ответов.

Она продолжала листать дневник, и чем больше она читала, тем сильнее её охватывало чувство тревоги. Записи матери были полны отсылок к событиям, которых Анна не помнила. В одной из записей упоминалось нечто о том, что произошло в этом доме много лет назад. Но мама не вдавалась в подробности. Она писала об этом с осторожностью, избегая прямых объяснений.

1 апреля 1997

Сегодня я нашла старый альбом с фотографиями. Сидела на веранде, листала его, и вдруг поняла, что я никогда по-настоящему не знала свою мать. Мы были далеки друг от друга. Она всегда была занята, всегда у неё были свои секреты. И теперь, когда её больше нет, я осталась одна с этим домом и её призраками. Почему я никогда не спросила её о её мечтах, её боли?

Я должна была быть смелее, узнать её. И сейчас я чувствую, что этот дом — это моё наследие, но я должна понять, что в нём скрыто. Может быть, это поможет мне найти ответ на вопрос, который гложет меня всю жизнь: кто я такая? Иногда я чувствую, что стены этого дома хранят слишком много. Здесь слишком много воспоминаний, слишком много того, что я не хочу помнить. Но разве можно уйти от прошлого? Мы всегда возвращаемся к тому, что оставили за спиной.

Анна почувствовала, как её сердце начало колотиться сильнее. Что же её мать скрывала? Какие события остались за гранью её воспоминаний? Она вдруг осознала, что мать никогда не делилась с ней своими личными переживаниями. Они всегда говорили о будущем, о планах на домик, но никогда — о прошлом.

Она продолжала листать страницы, чувствуя, как в груди нарастает напряжение. В дневнике были описаны мечты матери, её планы на будущее. Она хотела сделать этот домик местом, где Анна могла бы найти покой, где они могли бы быть счастливы. Но каждый раз, когда она пыталась вернуться к этой теме, её записи становились всё более мрачными.