— Это не обязательно должно случиться, — мягко ответил Артем, его голос был тёплым и уверенным. — Ты не обязана идти по тому же пути, Анна. У тебя есть выбор. И, если что-то идёт не так, можно всё изменить.

Её губы дрогнули в слабой улыбке.

— Ты это говоришь с такой уверенностью, — заметила она, не отводя взгляда от его лица. — А сам? Сколько раз ты уже сам менял свой путь?

Артем на мгновение замолчал. Тени прошлого прошлись по его лицу, словно невидимые пальцы, и он отвёл взгляд, не желая, чтобы она увидела те раны, что ещё кровоточили. Но Анна не отступала, продолжая смотреть на него с таким вниманием и участием, что ему стало трудно молчать.

— Дважды, — выдохнул он. — Первый раз — когда понял, что брак разрушается, а я ничего не могу сделать, чтобы его спасти. И второй — когда решил вернуться к писательству, зная, что это будет стоить мне всего остального.

Анна осторожно положила дневник на стол и сделала шаг вперёд, сократив расстояние между ними. Теперь их разделяли лишь несколько сантиметров.

— Но ты не сдался, — сказала она тихо. — Иначе тебя не было бы здесь.

— Это и пугает, — признался он, слегка сжав её плечи. — Быть здесь и не знать, что будет дальше. Снова почувствовать вдохновение, а потом потерять его. А если это не временно? Если я больше никогда не смогу написать что-то стоящее? — Его голос задрожал, и Анна почувствовала, как эта неуверенность, как страхи, сжимают его изнутри. — Ты думаешь, что меня ничего не волнует, что я уверен в себе. Но правда в том, что я боюсь. Боюсь снова разочароваться в себе, боюсь, что каждый мой новый текст будет хуже предыдущего. И, как ни странно, именно сейчас, когда ты рядом, я боюсь этого ещё больше.

Анна чувствовала, как его слова проникают прямо в сердце, вызывая отклик где-то в глубине души. Его страхи так созвучны её собственным, что она вдруг поняла — Артем тоже нуждается в поддержке, в уверенности, что у него получится.

Она подняла руку и аккуратно положила её на его щёку. Артем замер, его дыхание замедлилось. Их глаза встретились, и в этот момент в его взгляде не было ни доли прежней отстранённости. Только голая, обнажённая уязвимость.

— Ты справишься, — прошептала она, чувствуя, как её собственные сомнения и страхи растворяются в этих простых словах. — Мы оба справимся.

Артем тихо выдохнул, опуская голову чуть ниже, чтобы заглянуть ей в глаза ещё глубже. В эту секунду между ними возникло что-то неуловимое — взаимное понимание, лёгкий электрический заряд, как в тот миг, когда сухие дрова начинают медленно разгораться.

— Анна… — его голос прозвучал хрипло, и он едва заметно улыбнулся. — Ты не представляешь, сколько раз я хотел просто взять тебя за руку и… — Он запнулся, медленно убирая одну ладонь с её плеча и осторожно касаясь её руки, сцепив пальцы с её. — Просто вот так.

Анна взглянула на их сцепленные руки, а затем снова посмотрела на него, на этот раз улыбнувшись чуть увереннее.

— И что тебя останавливало?

Артем качнул головой, будто не веря, что это происходит.

— Страх. Что ты уйдёшь. Что сделаю что-то не так.

— А теперь?

— Теперь я понял, что терять тебя куда страшнее.

Она молча шагнула вперёд, оказавшись к нему ещё ближе, и, на этот раз, не дала ему ни времени, ни шанса сомневаться или отступить. Их губы встретились в нежном поцелуе, который начинался медленно, осторожно, словно они оба боялись обжечься, но затем перерос в нечто большее, глубже, когда Артем обхватил её обеими руками, прижимая к себе.

Это был не просто поцелуй. Это было обещание. Обещание доверия, взаимной поддержки и желания идти вперёд, несмотря на все страхи и сомнения.

Когда они оторвались друг от друга, Анна едва могла дышать, но не отпустила его. Её пальцы всё ещё лежали на его щеке, а глаза блестели от эмоций.

— Я не уйду, — сказала она твёрдо. — Я не боюсь.

И Артем, впервые за долгое время, поверил этим словам, поверил, что рядом с ней ему хватит сил преодолеть всё, что будет впереди.

Артем сидел на полу в углу своей комнаты, где пыль, грязь и краска смешивались в одну кучу, словно отражая его внутренние терзания. Прямо перед ним были разложены инструменты — молоток, отвертки, кисти и тюбики с клеем. Этот хаос, как и его мысли, казался бесконечным. С тех пор как он решил восстановить дом, он целиком погрузился в работу, надеясь, что физический труд поможет ему избавиться от мрачных мыслей и угнетения. Но чем больше он трудился, тем более запутанными становились его переживания.

Сегодня было особенно тяжело. Артем прикрыл глаза и прислонился лбом к холодной стене. Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как начал ремонтировать эту комнату, но чувствовал, как его руки стали дрожать от усталости. После нескольких часов покраски стен его голова гудела, а спина ныла. Он вздохнул, попытался заставить себя сосредоточиться. Ему нужно было закончить хотя бы одну комнату, чтобы почувствовать удовлетворение.

«Почему всё так сложно?» — думал он. Ремонт дома, в котором он когда-то видел свое восстановление, превратилось в метафору его жизни. Каждая новая работа поднимала старые раны и пробуждала воспоминания о том, что он потерял. Внутренние демоны, с которыми он сражался, не оставляли его в покое.

К вечеру, закончив основные работы, Артем вымыл руки и направился к рабочему столу, заваленному бумагами и заметками, где посередине гордо стоял ноутбук. Он хотел написать что-то. Хотя бы пару строк, которые могли бы стать началом какого-то нового романа. Его писательский блок не покидал его, несмотря на попытки. Устало опустив голову на руки, он разочарованно вздохнул.

Несколько минут он сидел в тишине, прислушиваясь к звукам дома — скрипу досок и шуму леса за окном. Каждый шорох напоминал ему о том, что он все еще здесь, жив и дышит. Хотя внутри него разгоралась бездна отчаяния. Артем взглянул на свою пустую тетрадь, страницы которой были невыразимо белыми и безжизненными. Никаких мыслей, никаких идей. Лишь чернота его разочарования.

После пары бессмысленных попыток написать, он взял со стола бутылку водки. Знал, что это не лучший способ справиться с проблемами, но мысли о том, чтобы утопить свои терзания в алкоголе, манили его как мрак. Он налил себе стакан и, не раздумывая, выпил его залпом. Горечь алкоголя сжала его горло, но вскоре тепло распространилось по всему телу, заставляя расслабиться.

С каждым глотком его напряжение утихало, но вместе с ним и решимость. «Я не могу так жить», — думал он, но в глубине души понимал, что это временное облегчение. Он вновь налил стакан, а потом еще один, наблюдая за тем, как его мир постепенно растворяется в тумане алкоголя.

Казалось, ночь никогда не закончится. Снаружи темнота сгущалась, поглощая каждый уголок его дома. Но внутри его души все еще сверкали искры надежды. Артем сидел за столом и смотрел в пустоту. Он вспомнил, как раньше, в лучшие времена, мечтал писать. Писать истории о любви, о борьбе, о жизни, полной смысла. Но теперь каждый раз, когда он пробовал что-то создать, его охватывало чувство тщетности.

Бутылка вскоре опустела, и Артем, почувствовав, как алкоголь окутывает его, встал с места. Он прошел к окну и посмотрел на улицу. Ночные огни дома неподалеку горели, словно звезды, но их свет не приносил ему успокоения. Он хотел найти в себе силы, чтобы изменить свою жизнь, но с каждым глотком это желание становилось все более недостижимым.

Вспомнив, как его друзья предостерегали о пагубном влиянии алкоголя, он ощутил знакомое чувство стыда. «Вот ты и снова в этом аду», — подумал он, чувствуя, как внутри его снова нарастает ненависть к самому себе. Артем отвернулся от окна, и внезапно его взгляд упал на старую фоторамку, стоящую на столе. В ней была запечатлена счастливая Анна с семьей. Недавно стало казаться, что улыбка стала для него источником вдохновения. Оказалось нет. Теперь же она лишь напоминала о боли.